Воздушные стены

– Я знаю, – тихо сказала королева. – И поэтому я благодарю тебя за то... за то, что ты не усложняешь ситуацию.

Джил остановилась, с любопытством вглядываясь в милое чувствительное лицо, и увидела девушку, которая в мире Джил с трудом бы прошла высшую школу, со всем опытом разрушений, ужаса и смерти, видевшую грязные сети политической беспринципности. Недовольство Джил против Императорского племянника показалось вдруг очень личным и довольно мелким.

– Ты лучше, чем я, дорогая, – вздохнула она. – Но ты знаешь, я буду тебя всегда поддерживать.

– Спасибо, – снова сказала Альда. Их шаги зазвучали вместе, когда они повернули вниз в черные коридоры к казармам. В темные недели зимы дружба между ними выросла, дружба, рожденная от одиночества и взаимного уважения. Альда испытывала благоговейный страх от знаний Джил и от ее холодного быстрого ума. Джил завидовала терпению и состраданию Альды, она считала, что у нее нет этих качеств. Две женщины увидели друг в друге мужество, и Джил из-за своей роковой семейной жизни поняла страдания Альды и путаницу от все возрастающего ее разобщения с братом из-за политики Убежища.

В эти темные снежные дни в сердце Альды так же было неспокойно. Однако она ничего об этом пока не говорила.

Наконец Альда спросила:

– Ты не собираешься возобновить свои исследования? Давай пойдем сегодня ночью в Святилище!

Джил пожала плечами:

– Пока не знаю. Большая часть последней хроники расшифрована, и опять ничего... Слишком давно все это было. Наверное, Драго Третий был последним королем династии Ренвет. С момента наступления Времен Тьмы пролетели столетия. А когда Драго не стало, столицу опять перенесли в Гей – ведь именно там находилась главная резиденция чародеев.

– А что случилось с Драго? Куда он подевался?

– Ну, как мне кажется, он смылся в Мэйджн Джайен Ко. И не один, а с каким-то проходимцем по имени Пнэк. Эх, и шумиха поднялась!.. Больше о нем ничего не известно... Ужасно хочется, черт побери, узнать, где же находится этот Мэйджн Джайен Ко?

– Так тогда назывался Кво, – пояснила Минальда, – место величайшего счастья, рай. Еще его называли центром большой магии, сильнейшего чародейства и волшебства на земле. Если Драго действительно смылся в Кво, то я понимаю причину всеобщего негодования. Тогда возникает еще один вопрос: а был ли Драго колдуном?

Джил опять пожала плечами:

– Горячо... Совсем горячо!.. Однако парень, начавший воевать с чародеями Гея, – его собственный сын. Скорее всего именно его сын и вынудил колдунов уйти из города. Впрочем, почему ты интересуешься этим?

– Ну, я часто вспоминаю, как мы обнаружили комнату наблюдения. Стоит мне только закрыть глаза, как я начинаю двигаться... Особенно по ночам... А иногда я специально закрываю глаза, и тогда мне кажется, что я опять брожу по залам и трогаю все эти диковинки. Бывает, что, как я не стараюсь, у меня ничего не получается, не могу вспомнить и все... Как-то у меня было ощущение, что под моими ногами есть еще несколько уровней с помещениями. Что ты думаешь об этом? Могут быть другие проходы под полом Убежища? Может быть, попытаться раскопать их в самой скале?

– Можно попробовать, – согласилась Джил. – Даже если источник мощности насосов и был магическим, то все равно должны остаться какие-то механизмы. Нам никак не удается найти их. Если только новые проходы обнаружатся, ты обязательно покажи их мне.

Под широкой аркой Джил и Альда вошли в Убежище; ворота уже закрывались на ночь. Отдаленный шум города перекрывался резкими командами военных, так как наступило время смены караула. Невысокая, надменная Мелантрис стояла в компании Януса и военачальника Алвира. В тени ворот белые нашивки на плечах караула казались призрачными, а по темному багрянцу униформ млечным путем рассыпались черные звезды. Как обычно, стражи Церкви отличались неизменно-мрачными, не привлекающими излишнего внимания костюмами.

Альда нахмурилась:

– Джил, было бы лучше, если б ты прихватила свои вощеные плитки с планами Убежища. И совсем не лишне еще раз осмотреть получше комнату обзора. С нее и можно начать свой путь в...

– ...и безразлично, в какую сторону, – закончила весело Джил.

Подходя к дверям казармы, Джил и Альда наткнулись на какую-то женщину, прятавшуюся в тени. Замотанная в изношенную коричневую мантию, женщина (высокая, широкоплечая и рыжеволосая, смутно напоминавшая кого-то Джил) поспешила прикрыть лицо и заторопилась прочь от них. Когда они выходили из казармы с картами Джил, они опять увидели ее. Женщина казалась расстроенной. Покрасневшими от холода пальцами она пыталась закутаться в не согревающий ее плащ. Джил захотелось успокоить ее. Но едва она шагнула в сторону несчастной, как женщина опять исчезла.

Через внешний коридор вокруг обзорной комнаты, внимательно рассматривая по пути стены, полы и двери, Джил и Альда направились по коридору. Снова и снова они уточняли и сверяли карты Джил. Многие месяцы упорных поисков новых проходов и фиксирования их на вощеных плитках постепенно доводили карты до совершенства. И сейчас эти двое больше всех знали о тайнах Убежища. Обнаруживая места с оригинальной конструкцией Убежища, они подолгу рассматривали их, стараясь получше запомнить увиденное. Осторожно спустившись по выщербленным ступеням на первый уровень, они приступили к исследованию коридора.

– Кажется, он ведет к казармам, – заметила Джил, в очередной раз завернув за угол и очутившись в прямоугольнике центрального лабиринта. – Наверное, мы за ними, в юго-западном углу Убежища.

– Но комната обзора была в его юго-восточном углу, – напомнила Альда. – Должно быть, двигатель основного насоса подсоединяется где-то там.

– Вот бы, – Джил переступила через разбитый порог покосившейся двери и огляделась вокруг.

Альда подняла как можно выше лампу.

Повернувшись, Джил указала серебряной шпилькой в сторону.

– Эта часть имеет весьма оригинальный дизайн. Я думаю, эта стена и есть передняя стена Убежища. Посмотри, здесь нет и в помине блоков более поздних конструкций. Если нам удастся пройти вон там, то, наверное, мы попадем в подсобные помещения.

«Вон там» оказалось не подсобкой и не клозетом, как подумала Джил, а крошечным проходом в квадратную комнату, настолько захламленную старьем, что в темноте едва удалось разглядеть деревянную крышку люка в полу. Не боясь появления призрака Франкенштейна, Джил дернула за проржавевшее металлическое кольцо, и в нос ударил застарелый запах пыли и затхлого спертого воздуха. По углам заметались призрачные тени.

– Совсем иной мир. – Темная пустота жадно проглотила нежный голосок Минальды и эхом вернула его ей шепотом и вздохами миллионов исчезнувших голосов. – Куда это мы попали?

При слабом свете лампы тьма неохотно расступилась, формы постепенно материализовывались: столы, скамьи, блеск металла, мерцание граней кристаллов и серых с изморозью многогранников. Джил шагнула вперед, и пламя лампы радостно встрепенулось, повторяясь в бесконечном количестве крошечных зеркал. Из свернутых свитков полетела золотая пыльца, мерцая и угасая в стеклянных сосудах, наполовину заполненных то ли пеплом, то ли пылью. В центре возвышалась платформа, похожая на алтарь.