Вожаки и ведомые. Чем помочь сыну-подростку в общении со сверстниками, отношениях с девочками и поисках себя

Два часа спустя вы забираете его с вечеринки, решив начать все сначала. Вы с энтузиазмом спрашиваете, хорошо ли он провел время. Он говорит: «Было неплохо». Вы игнорируете его угрюмость. Весело спрашиваете его, кто там был. Он отвечает: «Не знаю. Кто-то из школы». Через две минуты вы снова злитесь и чувствуете себя отвергнутым. Но он не сердится на вас. Ну ладно, сердится, конечно, потому что вы не купили ему футболку для плавания. Но он несчастен, потому что его обидчик не сломал себе руку и не пропустил вечеринку. Вместо этого тот парень сфотографировал вашего сына без футболки и показал фотографию всем остальным парням, которые засмеялись и назвали его «Парнем с сиськами». Но вы ничего этого не узнаете. Это означает, что когда вы вернетесь домой, и он вернется к телевизору, выберет самую жестокую игру, которая у него есть, и начнет уничтожать своих врагов самым ужасным способом, вы снова начнете кричать на него, что он пристрастился к этим ужасным играм и что вы опасаетесь, что игры превращают его в психопата.

Он не бежит играть в эту видеоигру без всякой причины. Он бежит, чтобы отвлечься от стыда, который он испытывает, потому что его высмеяли из-за его тела; от его глубоко укоренившейся веры в то, что он не может рассказать вам, что произошло, и ему приятно стрелять в кого-то, кого он может представить своим мучителем.

Мы предполагаем, что с мальчиками легко, потому что они молчат, и в процессе мы приговариваем их к тому, что их всю жизнь будут неправильно понимать. Если мы не признаем и не ценим проблемы, с которыми они сталкиваются, как бы мы их ни любили и ни хотели им помочь, они не будут рассматривать нас как источник поддержки. Вместо этого они увидят в нас существенную часть проблемы. Вам не нужно верить мне на слово. Послушайте их самих.

Я ни за что не расскажу родителям о своих проблемах. В этом нет смысла. Мой отец особенно бесится, начинает кричать на меня и делает все только хуже.

Этан, 14 лет

Эта девочка в моем классе, должно быть, самая надоедливая девчонка на планете. На прошлой неделе она не переставала говорить о том, кто кому нравится в классе. После школы она не переставала дразнить меня. Наконец я не выдержал и вылил воду ей на голову. Конечно, я был единственным, кого послали в кабинет директора. Мои родители хотят убить меня. На этой неделе она снова делает то же самое, потому что она знает, что ей это сойдет с рук. ЧТО МНЕ ДЕЛАТЬ???

Эван, 13 лет

Когда моя мама злится на меня, она говорит, что я похож на своего отца. Она ненавидит моего отца. Вы представляете, каково это? Как будто меня режут ножом. И это человек, которому я должен рассказать о своих проблемах.

Шон, 16 лет

В дополнение к тому, что говорят мальчики, есть важные исследования, которые ясно показывают, какие трудности испытывают мальчики:

• На каждые сто девочек в возрасте от шести до четырнадцати лет с нарушением обучаемости приходится сто шестьдесят мальчиков с нарушением обучаемости (Бюро переписи населения США, «Американцы с ограниченными возможностями: 2002 г.», май 2006 г.).

• На каждые сто девушек в возрасте от пятнадцати до девятнадцати лет, совершающих самоубийство, приходится пятьсот сорок девять парней в том же возрастном диапазоне, которые убивают себя (Центры по контролю и профилактике заболеваний,.

• На каждые сто девочек, содержащихся в исправительных учреждениях, приходится восемьсот девяносто семь мальчиков, находящихся за решеткой .

Вдобавок к этой статистике, семьдесят процентов выпускников средней школы теперь составляют женщины. Мои коллеги из приемных комиссий в колледжах говорят мне, что соотношение абитуриентов-мужчин по отношению к абитуриентам-женщинам становится все меньше и меньше, так что по подсчетам на каждые восемь квалифицированных абитуриентов-женщин приходится только два абитуриента-мужчины. Восемь к двум. Они не признаются в этом публично, но обсуждают это между собой. В последний раз, когда я разговаривала с группой специалистов приемных комиссий колледжей (а в комнате были представители Лиги плюща и других избранных колледжей), один из присутствующих спросил меня: «Должны ли мы принимать студента мужского пола, который хорошо сдает стандартные тесты, но не получает хороших оценок по внеклассным занятиям и выполняет лишь необходимый минимум? Мы можем принять его, потому что нам нужны мальчики, но у нас нет никаких признаков того, что он будет полезным членом нашего сообщества». Таким образом, пока люди беспокоятся о расовых вопросах, самая большая проблема стоит прямо перед нами.

В этом контексте комментарий Уилла, второкурсника Джорджтаунского университета и одного из моих основных помощников по исследованиям и редакторской работе, имеет глубокий смысл.

На моих профильных курсах я всегда был одним из пяти парней. Те же пятеро парней в классе, полном девушек. У меня было много друзей-парней, которые могли бы посещать такие занятия, но они не захотели этого делать. Они предпочли быть лучшими среди посредственностей. На самом деле мои друзья предпочли выглядеть глупо. Они были недостаточно защищены, чтобы конкурировать с девушками.

Мы должны добиться успеха ради мальчиков. Мы должны добиться успеха ради девочек, которые растут вместе с этими мальчиками. Потому что, даже если у вас нет мальчиков, вы же не хотите, чтобы девочкам приходилось мириться с неуверенными в себе, интеллектуально отсталыми, эмоционально отстраненными, незрелыми парнями. Хуже всего, когда неуверенность некоторых мальчиков сочетается с высокомерием и привилегиями. Тогда мы имеем дело с парнями, которые считают, что право развлекаться, унижая достоинство девушек, важнее, чем необходимость вести себя прилично, или они даже не понимают, насколько глупо они будут выглядеть, когда их поймают. Например, когда студенческое братство в самопровозглашенном «элитном» колледже Амхерст в Массачусетсе (это небольшой университет на юге, где, как мы традиционно предполагаем, происходят подобные вещи) придумало футболку для своей вечеринки по приготовлению жаркого из поросенка, на которой поросенок курил сигару и наблюдал, как обнаженная женщина жарится на вертеле со словами «ЖАРИМ ЖИРНЫХ С 1847 ГОДА», ребята не понимали, в чем заключается проблема. Дана Блогер, студентка Амхерста, объясняет, почему футболка представляет собой проблему:

Женщина на футболке изображена как животное, или, вернее, как низшее существо по сравнению с животным, так как она не только заменила свинью на вертеле, но и последняя жарит ее. Она представлена буквально как кусок мяса, чьи мысли, чувства и человечность становятся несущественными, и поэтому ее согласие не имеет значения. Гиперсексуализация ее тела связывает насилие с сексом, тем самым увековечивая представление о том, что насилие сексуально и сексуальность жестока. Хотя я не утверждаю, что этот образ когда-либо непосредственно станет причиной насилия в отношении какой-либо отдельной женщины, дегуманизация всегда является первым шагом к оправданию такого насилия.

Какой же был официальный ответ парней после того, как они попытались отмазаться, сказав, что были пьяны, когда придумали эту идею? «Мы не хотели никого обидеть» [3] .

Все, что я должна сказать: восемь к двум. Это никому не приносит пользы.

Для всех нас, включая парней, которые сделали эту футболку, ставки высоки. Итак, вот о чем я прошу. Точно так же, как в книге «Королевы, сплетницы и изгои» я призывала людей более внимательно изучить социальную жизнь девочек и честно рассказать о том, какое давление они оказывают на девочек, я прошу вас сделать то же самое для мальчиков. Несмотря на то что некоторые выдающиеся люди, такие как Билл Поллок, Джеймс Гарбарино, Леонард Сакс, Майкл Гуриан, Пол Кивел, Майкл Томпсон, Джексон Кац, Дон Макферсон, Майкл Киммел и многие другие, долгое время проделывали выдающуюся работу, связанную с проблемами мальчиков, реальность такова, что влияние Мира Мальчиков и социальная тенденция, существующая в среде мальчиков и влияющая на их эмоциональное благополучие, были исключены из общенационального обсуждения. Мы не признаем, что мальчики изощренно демонстрируют свою силу и могут подвергаться безжалостным унижениям или что многие чувствуют себя неуверенно в отношении своего тела. Мы не замечаем, когда некоторые мальчики злоупотребляют властью, а затем находят союзников, которые их поддерживают, в то время как другие мальчики молча кипят от гнева. И нам действительно трудно понять, как наше собственное поведение в отношении мальчиков укрепляет эти устои.

3

Многие студенты мужского пола, которые комментировали блог Блогер, высказывались в поддержку ее статьи и призывали тех парней к ответу. Но, как они отметили, Блогер была единственной, кто выступил публично и связал свое имя с проблемой, что означало, что она приняла на себя удар от парней, которые хотели, чтобы она заткнулась.

Главный вопрос заключается в следующем: как те парни, которые, вероятно, писали «Я люблю тебя!» в открытках на День матери, когда им было по восемь, – стали такими придурками? Знали ли их родители, что их сыновья способны на такую черствость? С другой стороны, я полагаю, что в братстве Амхерста были парни, которые не хотели соглашаться на футболку, но ничего не сказали. Почему они хранили молчание?

Так почему Бэтмен никогда не улыбается?

Я готова поспорить на любую сумму денег, что вы никогда не говорили мальчику: «Если у тебя есть большая проблема и, допустим, что ты действительно расстроен и обеспокоен, мне будет стыдно за тебя, а ты вырастешь жалким подобием мужчины». Но каким-то образом в мозгу у большинства мальчиков это сообщение в той или иной степени закрепляется к тому времени, когда они достигают старшего детского возраста. Откуда берется это сообщение? Не похоже, чтобы кто-то в детстве целыми днями вдалбливал им в голову идеи о том, когда парню можно попросить о помощи.