Вождь из сумерек
Шрифт:
– Что это было? – со стоном выдохнул кто-то.
Несколько человек бросилось к Стасу, но он уже, кривя губы и сдерживая стон, поднимался сам.
– Леша, ты все понял?
– Ты думаешь, командир…?
– А что тут думать? Корове ясно! Эта тварь управляла этими ребятами. Вернее, их сознанием. Ты можешь поверить в то, что я бы в здравом уме и твердой памяти позволил за четыре с половиной минуты положить почти три сотни бойцов? А он боялся переключиться на нас, чтобы по-прежнему держать их под контролем.
– Эй, командир, – вмешался в их разговор волхв, – говори понятнее. Это их волхв, что ли?
Стас
– Бери выше, Пивень – колдун. А, может, что и похуже!
Пивень понятливо качнул головой.
– Тогда его сжечь надо! Ребятки, запалите костер. Незачем этой дряни землю поганить.
– Голову не трогать! Может, я с ней еще побеседовать сумею.
– Командир. Рискуешь, – тихо предупредил его Леха. – Давай я лучше велю поискать: может, не все убиты?
Стас с сомнением покачал головой.
– Вряд ли. Ребята дорвались до живого дела, – подтвердил его сомнения Пивень. – Славно ты их выучил. Соколянскую бы рать тебе так же обучить.
Груздень сдержанно улыбнулся.
– Уж тогда до мертвого дела! Остальных смотреть будешь, командир?
– А что там может быть интересного? Леша и Груздень, вы со своими десятками пойдете со мной под Сумерки. Хмурый, ты соберешь все трофеи и вернешься с остальными в кремник. Пивень, тебе тоже надо возвращаться. Толян, эту лысую башку в мешок! По дороге попытаемся побеседовать.
– Как Руслан с той головой? – понимающе улыбнулся Толян, продемонстрировав глубокие знания школьной программы.
– Вот именно, – сраженный наповал его эрудицией, согласился Стас.
– Ну, нет, Слав! – решительно возразил волхв. – Вот сейчас-то уж точно не вернусь. Уж если колдуны повадились в наши края, то мое место рядом с тобой, командир.
Стас обреченно вздохнул и махнул рукой.
– Делай, как знаешь. Но…
– Я помню твое условие, командир. Пойду простым воем. Но теперь я знаю, с кем имеем дело и, думаю, сумею помочь тебе.
– Добро! Хмурый, отойдем…
Хмурый явно был обижен на Стаса, но спорить не стал. Возвращаться, так возвращаться. Одно утешение – можно первому поведать о славной победе.
Отошли на десяток шагов.
– Вот что я хотел сказать тебе, друг мой Хмурый. Я не знаю, когда мы вернемся. Может, скоро, а может, и нет. Ты видел, с кем мы столкнулись, и сможешь рассказать об этом остальным. И не только рассказать…
– Я понял, командир!
– Ты не все понял, Хмурый.
– А что еще?
– Кремник на тебе и на твоих ребятах! Ты остаешься полусотенным вместо меня. Теперь, понял? Начальство на тебе! И ответ тоже на тебе.
– Понял!
– А хорошо ли ты понял?
– Я понял все, командир!
– Здесь не задерживайся.
– А те ребята, которых Алексей отправил к Сумеркам?
– Мы перехватим их по дороге. Не теряй времени, Хмурый. Торопись. Вдруг, где-то еще отряды в наши земли крадутся?
И не дожидаясь ответа, скомандовал через плечо.
– Становись!
Следовало торопиться. Он не боялся, что те немногие, кто уцелел, смогут предупредить кого-то. От нежелательной встречи можно при желании всегда уклониться. Не на свидание же они спешат? А вот нора, из которой они выползают…
Обвел внимательным взглядом замерший строй. Лица серьезные. Пропал азарт. Появилось
осознание ответственности. Подтянуты, подобраны. Тулы набиты стрелами. Метательные и боевые ножи в ножнах. Мечи уютно устроились за спиной.– Ребятки, отдыхать некогда. Сами видите, кто против нас идет. Я впереди, Алексей со своим десятком замыкает. Войтик, ты верхом отправляешься не медля – вперед. Хруст с тобой. Попробуй перехватить дозоры.
– А я, командир? – не вышел, выпрыгнул из строя Веселин.
– Верхом на палочке? – усмехнулся Стас.
– Так я живо за лошадью и обратно!
– Ну, если живо, тогда вперед… – Стас скупо улыбнулся, глядя на разгоряченное лицо молодого парня, и повернулся к Лехе.
– Где вы на них наткнулись?
– Войтик на них набрел. Сначала раздразнил их стрелами, а потом вывел на нас. А я в открытый бой вступать не стал. Затащил на эту опушку и стреножил, зная, что не бросишь друга и напарника на съедение кровожадному врагу.
– А если бы воевода из кремника не выпустил?
– Вряд ли… Иначе бы в старлеях при открывшихся талантах не ходил, – негромко рассмеялся Алексей. – А знаешь, Стас, я так и не понял: зачем они шли? Кремник брать? Вряд ли? Просто побезобразничать? Нет ни сел, ни городков поблизости.
– А если просто разведывательный поиск?
Леха ответил не сразу.
– Вряд ли, – не совсем уверенно ответил он. – Больших запасов продовольствия у них не обнаружили.
– Все ответы там, дорогой мой напарник, – Стас кивнул головой в сторону Сумеречной горы. – Так что бери пример с нашего Толяна. Прочь сомнения и прочие нелепости из прошлой жизни. Больше уверенности и слепой веры в отца-командира и его непогрешимую мудрость.
Стас начал увеличивать темп. Но, видимо, и его что-то тревожило.
– Меня больше беспокоит голова, которая болтается за спиной у него.
Волхв, который держался рядом с ними и просто слушал, решил, что настало время и ему вступить в разговор.
– Пылать бы тебе на костре, Слав, если бы тебя услышали в Соколяне. Волшба и черное колдовство!
– Ну, брат волхв, какая же это волшба? А признайся, что и тебе не терпится попытать его? Ведь так?
– Не отопрусь, страсть, как охота. Так мы же не в Соколяне. А то и мне с тобой пришлось бы огоньку отведать.
Несколько минут шагали молча. Но молчание не входило в число многочисленных достоинств Лехи.
– Любопытно вот что, Стас. Второй раз мы с ними сталкиваемся, и второй раз имеем перед глазами местный материал. Даже «экстрасенс», который ошарашил тебя по башке, мало чем отличается от нас с тобой. Рук, ноги, голова. Хотя и редкостный красавчик. И еще одно. Вся эта тягомотина тянется уже не одну сотню лет…
– Леха, ты все соотносишь с известными тебе величинами. Если это день, так обязательно двадцать четыре часа в сутках, год – непременно триста шестьдесят пять дней… ну, на крайний случай – на день больше. Но наверняка есть миры, где живут в иных временных ритмах. И сотня лет для них – краткий миг… Только ногу в стремя поставить. А местный, как ты выразился, материал и до того использовался. Не беру для примера новейшую историю, вспомним колониальные войны, в которых на той и другой стороне воевали аборигены, вооруженные привычным оружием, то есть копьями. Так что это все вполне объяснимо.