Вожди в законе

Привезенный после покушения в Кремль, окруженный врачами, Ленин считал, что ему приходит конец. Лично преданный Ленину человек, управляющий делами СНК и фактический секретарь Ленина Бонч-Бруевич первым оказывается возле Ленина со своей женой, В. М. Величкиной, имевшей медицинское образование. Только в ее присутствии врачам разрешают ввести Ленину морфий, излишняя доза которого может привести к смерти больного. Первое впрыскивание морфия делает сама Величкина(95). По воспоминаниям Бонч-Бруевича, Ленин пытался понять, тяжело ли он ранен: "А сердце?.. Далеко от сердца… Сердце не может быть затронуто…" — спрашивал Ленин. И затем произнес фразу очень странную, будто считал, что его убивают свои: "И зачем мучают, убивали бы сразу… — сказал он тихо и смолк, словно заснул"(96).

К официальной версии о выстрелах Каплан Ленин отнесся недоверчиво. По свидетельству Свердлова уже 1 сентября Ленин "шутя" устраивал врачам перекрестный допрос (конечно же — не шутя)(97). 14 сентября Ленин беседовал с Мальковым. Здесь допустимы две версии. Первая: Мальков рассказал, что расстрелял Каплан по указанию Свердлова, а труп уничтожил без следа. Вторая: по приказу Свердлова Мальков Ленину ни о чем не рассказал. В первом случае Ленину должно было стать ясно, что Свердлов заметал следы и что заговор организовывался Свердловым. Во втором приходится допустить, что от Ленина утаили факт расстрела Каплан, дабы не компрометировать Свердлова. Но держать в секрете эту информацию долго вряд ли представлялось возможным.

Оказалось, однако, что даже раненый Ленин, пока он в Кремле, Свердлову все равно мешает. Здесь сама собой напрашивается аналогия: Ленин, Сталин и Горки в 1922-23 годах. Официально в 1922-23 годах Ленин был отправлен в Горки на выздоровление. Сегодня мы знаем, что он был отстранен Сталиным от дел, сослан и умер при загадочных обстоятельствах. Но мысль о Горках впервые зародилась не у Сталина, а у Свердлова. И когда, читаешь о том, как Свердлов "заботился" о здоровье раненого "Ильича", это слишком напоминает "заботу" Сталина о больном Ленине в 1922–1923 годах. Обратимся к мемуарам Малькова:

"Ильич начал вставать с постели. 16 сентября он впервые после болезни участвовал в заседании ЦК РКП(б) и в тот же вечер председательствовал на заседании Совнаркома. Ильич вернулся к работе!"

Какая радость! Перегруженный работой Свердлов мог наконец-то отдохнуть? Не тут-то было. Мальков продолжает:

"В эти дни меня вызвал Яков Михайлович. Я застал у него председателя Московского губисполкома; Яков Михайлович поручил нам вдвоем найти за городом приличный дом, куда можно было бы временно поселить Ильича, чтобы он мог как следует отдохнуть и окончательно окрепнуть.

— Имейте в виду, — напутствовал нас Яков Михайлович, — никто об этом поручении не должен знать. Никому ничего не рассказывайте, действуйте только вдвоем и в курсе дела держите меня".

Вот так и родились знаменитые Горки — имение бывшего московского градоначальника Рейнбота (за которого после смерти мужа вышла замуж вдова Саввы Тимофеевича Морозова). Свердлов "велел подготовить Горки к переезду Ильича", — вспоминает Мальков. "Снова подчеркнул, что все нужно сохранить в строгой тайне. […] Дзержинский выделил для охраны Горок десять чекистов, подчинив их мне. Я отвез их на место […], а на следующий день привез в Горки Владимира Ильича и Надежду Константиновну. Было это числа 24–25 сентября 1918 года".

В Горки мало кто ездил: Свердлов, Сталин, Дзержинский и Бонч-Бруевич. Как неоднократно было в 1922-23, Ленин рвался в Кремль, а его не пускали. Чтобы задержать Ленина в Горках в его кремлевской квартире был начат ремонт. Мальков пришет:

"К середине октября Владимир Ильич почувствовал себя значительно лучше и все чаще стал интересоваться, как идет ремонт и скоро ли он сможет вернуться в Москву. Я говорил об этом Якову Михайловичу, а он отвечал:

— Тяните, тяните с ремонтом. […] Пусть подольше побудет на воздухе, пусть отдыхает"(98).

Основной задачей Свердлова было продемонстрировать партактиву, что советская власть вполне обходится без Ленина. Весь сентябрь и первую половину октября Свердлов и А. И. Рыков по очереди председательствовали в Совнаркоме(99). Все остальные руководящие посты: председателя ВЦИК и секретаря ЦК, председателя Политбюро и председателя ЦК — у Свердлова уже были. "Вот, Владимир Дмитриевич, и без Владимира Ильича справляемся"(100), — сказал как-то Свердлов Бонч-Бруевичу. Нужно ли сомневаться, что Бонч-Бруевич доложил об этом разговоре Ленину?

Следует отметить, что без Ленина справлялся не только Свердлов, но и Троцкий. Выступая 1 октября 1918 года на соединенном заседании Московского совета с рабочими организациями Троцкий сказал:

"За сравнительно короткий период времени, с того момента, как прозвучал предательский выстрел в тов. Ленина и до сегодня положение советской армии приняло устойчивый характер. С каждым днем советская армия гигантскими шагами продвигается вперед".

Троцкий рассказал собравшимся, что "вчера" был у Ленина "и убедился, что сидящие в его теле две пули не мешают ему следить за всем, и по-легоньку всех подтягивать, — что конечно вовсе не мешает"(101).

В общем, раненый Ленин сильно не мешает, а строительство армии в его отсутствие "гигантскими шагами продвигается вперед".

В октябре ремонт квартиры был закончен. Видимо, Бонч-Бруевич, личный друг и секретарь Ленина, был единственным, кто не хотел, чтобы Ленин отдыхал и дышал свежим воздухом: он немедленно сообщил Ленину, что ремонт окончен и можно возвращаться в Кремль(102). Мальков вспоминает:

"Недели через три после переезда в Горки Владимир Ильич встретил меня при очередном моем посещении с какой-то особенно подчеркнутой любезностью.

— Ну как, товарищ Мальков, ремонт в моей квартире скоро закончится?

— Да знаете, Владимир Ильич, туго дело идет. […]

Он вдруг посуровел.

– […] Ремонт в Кремле уже два дня как закончен. Я это выяснил. […] Завтра же я возвращаюсь в Москву и приступаю к работе. Да, да. Завтра. Передайте, между прочим, об этом Якову Михайловичу. Я ведь знаю, кто вас инструктирует. Так запомните — завтра!

И, круто повернувшись ко мне спиной, Владимир Ильич ушел в свою комнату. На следующий день он вернулся в Москву"(103).

Так, с помощью плохого Бонч-Бруевича, желавшего Ленину зла, Ленин возвратился из ссылки, в которую он был отправлен добрым Свердловым для отдыха под нежными взорами десятка чекистов Дзержинского.

К этому времени у Бонч-Бруевича и получавшего через него соответствующую информацию Ленина появилась еще одна причина для конфликта со Свердловым. Если у заговорщика Свердлова были планы расправиться с раненым Лениным, этому помешали в Кремле безотрывно находившиеся при Ленине Бонч-Бруевич и его жена Величкина. И слишком уж подозрительным совпадением кажется то, что 30 сентября, т. е. через 5–6 дней после отъезда Ленина в Горки, Величкина умерла в Кремле, по официальной версии от "испанки"(104).