Возлагая бремя

И снова я был поражен изменениями. Кабинет министра раньше от силы в длину был не больше пятнадцати метров. А теперь он увеличился примерно в четыре раза. В конце помещения был огромный стол со стулом, который издалека напоминал трон.

— Император, — сделал я небольшой наклон головы.

— Рон, давай только ты меня бесить не будешь! Мне Малфоя вот так, — провёл он пальцем по шее, — хватает!

Мы прошли в отдельный кабинет, в котором остались одни.

— Так это всё его работа? — спросил я.

— Ну не моя же. Пока резиденция не будет достроена, он решил, что нужно изменить облик министерства. И чтобы все волшебники уже сейчас взирали на наши «героические лики».

— Это ты о статуях?

— Разумеется о них! Я, когда на них смотрю, заавадиться охота. Ты видел какой я там? — Я кивнул. — А теперь на меня посмотри и скажи кто лучше выглядит. Статуя или я?

Я усмехнулся.

— Думаю, Люциус тебе мстит за то, что ты занял его место.

— Возможно, ты прав, — подумав произнёс Гринграсс. — Рон, давай ближе к делу. Ты пришёл из-за того, что собираешься с моими дочерями отдохнуть в горах?

— Нет, — ответил я. — Я по делу.

После чего мне потребовалось пятнадцать минут на то, чтобы ввести в курс дела Гринграсса. Я рассказал всё, что смог узнать о роде Гордонов. Однако я умолчал о том, что Нарцисса проклята гоблинским проклятием.

— Рон, я надеюсь ты шутишь? — спросил Джейкоб.

— Нет, — ответил я. — Коротышки уже прямо нападают на мой род. И я не мог оставить это без ответа! Все тридцать семь представителей рода Гордонов будут уничтожены!

— Подожди, ты же говорил, что их сорок. А куда делись ещё трое?

— Дети, — ответил я, разводя руками.

— И что будет с ними? — спросил меня Гринграсс.

— После уничтожения родового камня я призову Магию в свидетели и отсеку их от рода Гордонов. А после не думал. Или передам ближайшим родственникам, или отправлю в недавно открытый приют.

Гринграсс поднялся со стула, после чего встал около окна.

— Не устраивай самосуд. Волшебный мир ещё и так не отошёл от того, какими методами мы захватили власть.

— А что ты предлагаешь?

— В бой пойдут, помимо твоих людей, отряд мракоборцев и мои вассалы. Узнаем от Гордонов всё, что возможно. Ведь, насколько я понял, Патрик не был главой рода, а значит он знал во много раз меньше. В общем, захватим, допросим, а потом проведём суд и казним их.

Немного подумав, я ответил.

— Я собирался провести эту операцию по-тихому. Чтобы никакой шумихи в прессе не было. А если мы поступим как ты говоришь, нас могут назвать кровавыми тиранами.

— Все журналисты вот где у меня, — показал на кулак Джейкоб, — а проведя суд мы покажем, что начинаем чистить эти «авгиевы конюшни». Ведь ты раскрыл преступления против всего магического сообщества. А учитывая, что мы подготавливаем соразмерный ответ на случай начала военных действий маглов, нужно чтобы волшебники понимали кто враг, а кто друг. И именно другом они должны считать нашу власть!

— Ладно, убедил, — подумав ответил я, после чего положил на стол Гринграссу пару склянок с зельями.

— Что это? — спросил он.

— Обещанное лечение, — ответил я. — Выпей сам и Виктории передай. После этого пусть вас обследует родовой целитель. Но, учитывая какие проклятия это зелье способно снимать, то я не думаю, что у вас останется проблема обзавестись наследником. А может и не одним.

— У зелья есть срок годности? — спросил Джейкоб.

— Вроде нет, — подумав ответил я, после чего усмехнувшись спросил. — А ты хочешь его проверить и изучить?

Гринграсс, поджав губы, кивнул.

— Попробуй, мне самому интересно, что вы сможете найти. Однако, если оно испортится, новое зелье я не дам, — улыбнувшись сказал я.

— А если оно не поможет?

— Оно сняло проклятие гниения разума! Ты сам представляешь, чтобы какое-то зелье могло снять гоблинское проклятие?

Гринграсс отрицательно покачал головой.

— Кстати о проклятиях, ты говорил, что Гордоны прокляли представителей древнейших и благороднейших родов.

— Извини, но в этот раз я лучше промолчу. Не думаю, что кто-то оценит если узнает, что я разношу такие слухи.

— Рон, а вдруг кто-то сочетается браком с ними?

— Я сообщу им сам. И если кто-то из них решит скрыть это от будущего супруга, то я вмешаюсь.

Было видно, что Гринграссу это не по нраву. Но настаивать не стал.

— А что насчёт гоблинов?

— Думаю, мы обсудим это на ближайшем Совете. Но я буду голосовать за войну. Нельзя оставлять вражеский улей у себя за спиной. И самое главное, нужно выводить наши средства из банка. А ещё я бы с удовольствием полазил по их хранилищам. Уверен, там мы найдём много интересного, оставшегося от угасших родов.

После Гринграсса я вновь отправился к Поттеру. Когда я рассказал ему о планируемой миссии, он попросил взять с собой Гарольда и Петтигрю.

— Карлус, я понимаю зачем с нами пойдёт твой внук. Но Питер? Он же не боец!

— Согласен, его сила в другом. Питер смотрит на вещи несколько иначе, чем они выглядят. Когда всё закончится не торопитесь сразу выносить всё самое ценное. Пустите Петтигрю впереди вас. У него есть талант находить тайники там, где самые сильные чары бездействуют.

— Интересно, где это вы проверили эту способность? — прищурившись спросил я.

— Это уже дела рода, — с улыбкой ответил Карлус.

Я кивнул, после чего пошёл к выходу из кабинета, ведущему в школьное крыло.

— Ты разве сейчас не к Малфою?

— К нему, — ответил я. — Но что-то мне подсказывает, что леди Малфой тоже захочет послушать.

— И почему же?

И мне пришлось соврать, поскольку острый ум Карлуса начал складывать мозаику.

— Альфард Орион Блэк умер от руки Патрика Гордона, — ответил я. — А Кассиопея Блэк была проклята, и именно из-за этого больше не смогла иметь детей.

Он кивнул и, как мне показалось, поверил мне. Через пять минут я стоял перед спальней леди Малфой. Постучавшись я услышал её голос и почти сразу дверь передо мной открылась, а в глубине спальни я заметил Люциуса.

— Лорд Уизли, мне очень интересно, — прошипел он, — зачем Вы пожаловали в личные апартаменты моей жены?

— Прошу прощения, — ответил я. — Но я даже рад, что застал вас обоих вместе.

— Вот как? — немного успокоившись сказал Люциус. Никогда не видел, чтобы он проявлял ревность на людях.