Возлюбить ближнего своего
Шрифт:
– Ничего тебе больше говорить не буду!
И не говорил какое-то время, но после работы (каникулы) подолгу просиживал в гараже с телефоном. Но поскольку двери в дом летом всегда открыты, то до меня доносилось какое-то шипение из гаража. Оказывается, это она так разговаривала с Антоном – шепотом в телефон, а он ставил на громкую связь, чтобы расслышать, что она там шепчет. Почему шепотом, потому что отношения эти, она разумеется, скрывала от родных. Иногда он спохватывался и уезжал. Но время от времени был мрачнее тучи. Меня конечно же интересовало, что происходит. Хотя вот этот шёпот змеиный – тоже знак.
– Да что ты все не в настроение? Чем тебя “девушка” опять расстраивает?
– Да не она, ее там замучили в семье. Говорит: “Только паспорт получу (ей семнадцать), сразу к матери сбегу!” Вот сейчас звонила, говорит дядя достал, все
– Думать забудь, пока паспорт не получит! Ничто там с ней не произойдет до 18 лет, какие бы они не были, все равно это ее родные. Не бросили их с братом, приютили, одевают богато, вся в золоте. Ну и что, что приходится ей с ребенком водиться, она же девушка, должна по дому дела делать. Она по дому еще что-то делает?
– Да все она умеет. А ест совсем мало, один раз в день, картошку жаренную любит. Я ей рассказывал, как мы питаемся. Ей все равно, она просит: ”Забери меня, я золото все свое продам, на поле вдвоем будем ходить, чтоб деньги заработать и дом достроить. Меня опять сватать приезжали, я отказалась”
Таким ходом, “золото все продать и на поле ходить”, чтобы дом быстрее достроить, она на какой-то момент покорила меня, и я стала привыкать к мысли, что сноха у меня будет цыганка. И вот что интересно, хотя я никому не рассказывала о сыне с его цыганкой, как и он не делился ни с кем, кто там у него есть, местные цыгане словно нюхом чуяли, что мы “свои”. С Антоном стали заговаривать, словно знали его давно, со мной с Аленкой цыганки молодые вступали в разговор, хотя я на их говоре и слова не говорила. Да, я рассматривала их внимательней, чем ранее, когда тема цыган меня не касалась, но и общаться желания не проявляла. Так, по всей видимости, проявляет себя цыганский эгрегор, на определение “свой-чужой”.
Но чуждость Софы, моему образу жизни, все равно проявлялась, так я не имевшая никакой свадьбы, и для сына не планировала на нее тратиться, а тем более кредиты на нее на свою шею вешать. Сыну так и сказала, чтоб ни на какую свадьбу не рассчитывали, да он и сам имел такое же мнение. Он учится, летом подрабатывает на свои нужды, наша с Аленкой пенсия полностью уходит на стройку. Какая свадьба? Да и глупа она при наших доходах – один день потусоваться, чтобы потом год или больше в долгах ходить. Но у Софы были свои планы, так Аленка услышала, как из гаража доносится шипение: “Хочу свадьбу”. Но чем дальше, тем интересней. Отделывая после работы комнату, которую я планировала под кабинет, Антон вдруг заявляет: “Здесь будет детская!” Я чуть не задохнулась:
– Какая детская! А не торопится твоя цыганка ручонками своими здесь водить! Я на нашу с Аленкой пенсию набрала линолеум, двери, кредит на себя повесила, чтобы цыганча тупая здесь бегала? Ты сам еще ни телом, ни умом не вырос, а торопишься себе подобных разводить! Здесь кабинет будет! Ка-би-нет! Где мысль рождается, а не деграданты бегают!
Огрызнулся в ответ, но со временем понял. А дальнейший разворот событий и вовсе оказался неожиданным. Поймал ее Антон, проезжая незапланированно мимо их дома, что она целуется с каким то турком. Сразу же послал подальше. Приехав домой, мне:
– Как так!? Если ты встречаешься с парнем, серьезно с ним о чем-то договариваешься, как ты можешь лизаться еще с кем нибудь! А мне еще в контакте вслед пишет: “Да это дядин родственник, ты ничего не понял, это по родственному было”. Я что на дурака похож, лапшу мне такую на уши вешать?! Пошла она курва, своих искать, стерва!
Я вздохнула облегченно, ну наконец-то все и решилось! Дальнейшее продолжение истории с Софой связано с училищем. С началом учебы, Антон встретился с Мусой и рассказал о закончившемся летнем романе, с бывшей “возлюбленной” Мусы, на что, друг раскрылся. Оказывается, он также поймал ее с кем-то подобным образом, потому и порвал с ней, да к тому же и его родители были против подобного “родства”. Антон немного подулся на него, почему тот “сразу не рассказал“, но друзья остаются друзьями. Но был в их компании еще друг, турок Нияз, который следующий запал на красоту Софы. Тем более что та поступила в училище, разумеется, не на предмет получить профессию, а чтобы продлить получение пенсии по потери кормильца –
исполнилось таки ей восемнадцать.Состояние влюбленности, которое испытывал Антон к цыганке, можно охарактеризовать синонимом “очарован”. Теперь, когда чары ее развеялись, он стал видеть ее в истинном свете:
– Опять Софу видел, какая она черная, как я раньше этого не замечал. Теперь Нияз повелся на нее, хотя мы с Мусой постоянно ему твердим, какая она тварь. Ничего не хочет слышать. Вернее слышит, но с ней встречается.
– А ты понял, что был промежуточным элементом для нее? Ведь и Муса, и Нияз видные парни, и ростом тебя повыше. С тобой она “влюблялась”, а сама лучший для себя вариант искала. Это и Меняйлов говорит, что женщина всегда “выбирает”, ищет более выгодную партию для себя, так и с Иркой было, помнишь? Тебя цыганка приняла за “жаниха” по классификации Меняйлова, которого можно охарактеризовать словами классика “меня обманывать не сложно, я сам обманываться рад”. В общем, на тебя и дом, она стала смотреть как на свою стартовую площадку – откусить чтоб было что, когда кинет тебя за ненадобностью. Теперь ты понял, почему дядя ее говорил ей: “Ты такая же, как мать!” Мать то бросила отца с детьми и смоталась, а тот и повесился в “чарах ее”. Так что, все что наговаривала она, на семью ее приютившую, была лишь лапша для твоих ушей, возможность управлять тобою, “давить на жалость”. Ей просто хотелось свободы, свободы от законов их нации.
– Да, не больно-то она и страдала, когда я ее послал, просто страницу от меня закрыла, а сама Мусе писала: “Давай попробуем вернуть наши отношения”. Она видимо и со мной закрутила, чтобы ему досадить, а ему как то ни холодно и не жарко. Теперь Нияз служит ей, он романтик с гитарой, наверно для вдохновения нужна. А для чего еще? Жениться “на цыганче” отец не позволит. Так, время проводит, но “страдает” конкретно, для песен которые сам сочиняет, это наверно необходимо.
Что можно сказать о таком типе женщин? Красивые, для своей выгоды, они манипулируют “чарами”, а не тем что ниже пояса, а это уметь надо. Так и Софа, еще несовершеннолетняя, в совершенстве владела таким “женским искусством”. Читаю Антону пособие по литературе, вот она классика, Пушкин – знаток женщин, “Каменный гость”:
“Ты молода… и будешь молода еще лет пять иль шесть. Вокруг тебя еще лет шесть они толпиться будут, тебя ласкать, лелеять и дарить, и серенадами ночными тешить, и за тебя друг друга убивать на перекрестках ночью. Но когда пора пройдет, когда твои глаза впадут и веки, сморщась почернеют, и седина в косе твоей мелькнет, и будут называть тебя старухой, тогда – что скажешь ты?”
Лаура: “Тогда? Зачем об этом думать?..” “
– Пойми, подобные Софы-Лауры используют одних, для самоудовлетворения своего тщеславия, но унижаются перед “красавчиками”. Тебя она причислила к “дурачкам”, которые у ног ее ползать должны, и роль тебе планировала подкаблучника. Сейчас она с Ниязом играет, пока играет! Пока невинна ниже пояса. Но как мы видим, невинность, еще не залог того, что в голове у мандамы все в порядке. Вывод опять тот же что с Надькой и Иркой – смотри в семью, насколько она благополучна, смотри на мать, смотри на отца. Ты раз от раза все хищней женщин выбираешь. У Надьки отец тряпка по обслуживанию хозяйства, с Иркиным мать развелась, поскольку недостойным себя его считала, а Софина мамаша и вовсе мужика до петли довела!
– Да понимаю я все, не понимаю только, почему они хорошего отношения к себе не понимают, на шею все стараются залезть.
– Потому что подсознательно полностью копируют поведение матери. Жизнь матери это как шаблон, по которому они строят свою. Понятно, что не они строят, они вообще не осознают, что делают – бесы программируют им жизнь, как возможность для себя вечно питаться от семьи, которую создает подобного рода женщина.
Немного о дальнейшей судьбе Софы. Родственники ее все-таки отдали замуж за цыгана за калым в миллион рублей, то есть получили “компенсацию” за ее воспитание. Жених был из другого региона, поэтому мы думали, что не услышим больше о ней. Но как бы не так, вернулась она через некоторое время, ушла из семьи мужа, поскольку сам он был чем то болен. Вернулась беременной. Нияз был рад ей даже такой, отношения их продолжились, тем более что теперь тети, дяди ее в этом уже не препятствовали. Почему? Калым они получили за ее “невинность”, теперь же ее надо было просто куда нибудь пристроить, и неважно какой нации уже будет жених.