Возлюбленная Калугина
Шрифт:
— Нет, но я не доверяю твоему мужу. Тебе не понять меня, тебя не держали в подвале словно животное. Я не могу ему после такого доверять.
— Я очень хорошо знакома с тем подвалом, Кира, — хмыкнула Алиса.
Кира поражённо уставилась на Алису.
— Этот монстр закрывал тебя в подвале? И ты с ним живёшь?
Алиса засмеялась.
— Наше знакомство с Ярославом началось весьма неприятно, — Алиса поморщила носик, — даже вспоминать не хочу. Но ошибка лишь тогда ошибка, когда её нельзя исправить, не так ли! Сейчас у нас всё хорошо и я поняла, что в семейной жизни следует считаться с мыслями, убеждениями, чувствами,
Кира задумчиво посмотрела в синие глаза этой девушки, которая единственная вызывала у неё доверие.
— Хорошо, я останусь здесь.
— Это верное решение.
— А Влад…
— Влад перебесится, вот увидишь, — перебила её Алиса, — ты сама разрушила его доверие к себе, Кира, теперь тебе же надо его и восстановить.
— Боюсь, что это просто невыполнимая задача. Он даже не верит в то, что я люблю его, — грустно заключила Кира.
— Тем более. У тебя скоро будет ребёнок, ты не должна отступаться от его отца. — Алиса подошла к дверям, обернувшись к Кире.
— Большинство женщин отступают не потому, что сильна их любовь, Кира, а потому, что велика их слабость. Ты ведь неслабая?
Алиса захлопнула двери, а Кира встала. Она понимала, что Алиса права. Нельзя просто жалеть себя и ничего не делать. Необходимо вернуть Калугина, он отец её ребёнка. А у ребёнка должны быть оба родителя.
Кира вышла из своей комнаты, ей надо было поговорить с Соколовским. Ярослав находился в своём кабинете и слегка удивился, увидев её. Он встал из-за стола, обошёл его и уселся на край стола, требовательно смотря на Киру.
Этот взгляд его чёрных глаз пугал, но она должна поговорить с ним о том, из-за чего она спать спокойно не может уже столько времени.
— Что тебе? — не слишком дружелюбно спросил он.
— Я хотела поговорить.
— О чём?
— Я хочу знать, где похоронены мои брат и мать! Я требую, чтобы ты мне всё рассказал! — взгляд её зелёных глаз встретился с его чёрным.
— Не припомню, чтобы разрешал тебе тыкать мне, — процедил Яр, — уверена, что можешь что-то требовать от меня?
— Это имею, — она упрямо выпятила подбородок, — я не уйду отсюда, пока ты не скажешь мне. Я должна знать.
Ярослав усмехнулся, медленно приближаясь к девушке.
— Идём, — процедил он, схватив её за локоть.
— Я никуда с тобой не пойду, — запаниковала она, решив, что разозлила этого беса, который теперь непременно отыграется на ней.
— Неужели?
— Куда? Что ты собираешься делать?
Ярослав аккуратно схватил девушку за плечи и тряхнул.
— Послушай, глупая, я не собираюсь причинять тебе никакого вреда. Калугин лично просил меня позаботиться о тебе. И будь уверена, я позабочусь. Я всё для тебя сделаю только потому, что Влад просил меня об этом.
— Почему? Ты так боишься его или так зависим от Калугина?
— Он мне, как брат, Кира, я жизнь за него готов отдать. Но разве такая, как ты способна понять чувства, основанные на вере и преданности? Всё сводишь к каким-то меркантильным зависимостям, да!
Она
замолчала, изучая строгие черты лица мужчины, он определённо говорил то, что думал. Девушка не нашлась с ответом. Наверное только сейчас она стала лучше понимать и Соколовского, и самого Калугина. Их мир для неё был чужд, необходимо время, чтобы стать его частью.— Так ты идёшь, Кира?
— Куда?
— Туда, куда ты меня просила. Я покажу тебе, где похоронены твои мать и брат.
Глава 17
Они приехали на одно из городских кладбищ. Кира следовала за Яром, а следом за ними шли три человека Соколовского.
Девушка очень волновалась. Яр так резко остановился, что она грудью столкнулась с его спиной, случайно налетев на него. Он круто повернулся, придержал её за руки, которые слегка тряслись. Яр понимал её состояние.
Кира повернула голову в сторону. Увидела две рядом расположенные могилы. Место захоронения было оформлено мраморной крошкой, две небольшие таблички. Всё выглядело весьма скромно, но аккуратно.
Она медленно опустилась на колени, дотронувшись рукой до таблички с именем матери. Девушка не могла сдержать слёз.
Ярослав приблизился, окинул её обеспокоенным взглядом.
— Тебе нехорошо?
— Нет, всё нормально, — всхлипнула она, — оставь меня на немного одну.
Ярослав кивнул и отошёл метров на десять от девушки, встал рядом со своими парнями и закурил, не сводя с неё взгляда.
Киру охватило чувство горя от глубокой потери. Осталось столько всего недосказанного, но теперь она уже ничего не сможет рассказать ни маме, ни брату. Ощущение того, что теперь вся её жизнь полностью дезорганизована — не отпускало.
Девушка чувствовала свою вину, наверное, если бы она как-то иначе повела себя, то и мама, и брат были бы живы. Их смерть она переживала, как крах собственной жизни, самооценки и потерю жизненной перспективы, наверное эта душевная боль никогда не уменьшится. Она осталась совсем одна, рядом нет даже человека, который бы поддержал её в этот сложный период. Только узнав, что беременна, Кира смогла обрести надежду. Знала, что должна жить ради своего ребёнка и должна защитить его.
Девушка вытерла ладошкой слёзы с глаз и посмотрела на Ярослава, как ни странно, но именно в его доме из которого она так стремилась не так давно сбежать, сейчас она обрела поддержку и заботу.
— Прости меня, — тихо произнесла она, стирая ладошкой небольшую пыль с таблички с именем матери.
Она услышала, как сзади хрустнули ветки, а потом почувствовала большие ладони на своих плечах.
— Если ты пожелаешь, то через время можем сделать памятник и обложить могилы плитами, — услышала она голос Ярослава.
– Как мне теперь жить с этим? — тихо произнесла она, — ведь это из-за меня они лежат здесь.
— Не вини себя, ни один человек не способен предугадать абсолютно всего. Никогда заранее не знаешь, когда ты в последний раз увидишь отца, поцелуешь сына, поиграешь с братом, но последний раз случается всегда, неизбежно. И если помнить все эти последние разы, вся жизнь будет исполнена печали и боли.
— Тебе не понять моей боли, Соколовский.
— Отчего же нет, именно я понимаю тебя и очень хорошо. Я в своё время потерял и похоронил всех, кого любил.