Возлюбленная воина

Ей очень нравилось смотреть на небо ясными ночами, коих было очень мало в зимнее время на «острове туманов». Звезды казались совсем близкими — протяни руку, и сможешь схватить одну из них. Сегодня была именно такая ночь, и поэтому, несмотря на необычный даже для января холод, она никак не могла заставить себя уйти в помещение, и любовалась то звездами, то морем. Было что-то чарующее в наблюдении за слегка мерцающими черными волнами, увенчанными гребнями белой пены, когда они разбивались об отвесные скалы далеко внизу.

Кристина взглянула на пристань и замерла. Ее даже пробрал озноб. Среди других бирлин оказалась лодка с изображением грозного ястреба на носу.

Она сразу вспомнила день, когда видела на причале Руайри. Быть может, он и есть шпион?

Ее подозрения еще больше укрепились, когда человек, о котором она думала, поспешно вышел из зала и почти бегом устремился к морским воротам. Кристину он не видел. Она перегнулась через ограждение, но не видела, что происходит внизу. Прошло несколько минут, и Руайри снова вернулся в зал.

Продолжая скрываться в тени, Кристина задумалась. То, что она только что наблюдала, могло быть совершенно невинным. Но почему Руайри вел себе так странно в тот раз, когда она заметила эту лодку впервые, и почему отрицал, что получил сообщение?

Она хотела проследить за сенешалем, но вовремя вспомнила о предупреждениях Тора. Он не хотел, чтобы она вмешивалась. Если Руайри действительно шпион, она может оказаться в смертельной опасности. Нет, надо подождать возвращения мужа и рассказать ему обо всем.

Кристина не подозревала, что за ней наблюдают.

Брат Джон Макдугалл, племянник и тезка Хромого Джона, конечно, не знал, о чем она думает, но должен был попытаться. Уже несколько дней чувство самосохранения говорило ему о том, что пора заканчивать игру, и он начал спешно готовиться к отъезду. Если ему вообще удается выяснить, во что ввязался Маклауд, то только сейчас. И тайный гонец сенешаля подсказал ему отличную идею.

Он уже давно заподозрил, что привезенная хозяином на остров девица умеет читать, и его подозрения переросли в уверенность, когда он заметил, что кто-то внес исправления в его книги. Брат Джон не собирался втягивать Кристину в свои дела, но быстро убедил себя, что делает ей одолжение. Маклауд ему не нравился. Грубый безжалостный варвар не был способен оценить, какой бриллиант случайно получил. Но в то же время не приходилось сомневаться, что молодая жена боготворит его. Возможно, ему удастся заставить Кристину увидеть этого человека в истинном свете.

На это он искренне надеялся.

Жаль, конечно, что он поддался уговорам дяди пойти на это — шпионские игры не для него, но откровенно говоря, выбора ему никто не предоставил. Как и Маклауд, его дядя был не тем человеком, которому можно отказать.

Прошло еще два дня. Тор не возвращался. А Кристину терзали подозрения. Вчера, когда она вошла в солар вместе с братом Джоном, Руайри подпрыгнул от неожиданности. Покраснев от стыда, он поспешно собрал свои бумаги и ушел. Брат Джон тоже заметил странное поведение сенешаля и не удержался от недоуменного замечания по этому поводу.

Помня о данном мужу обещании, Кристина ответила, что не заметила никаких странностей. Хотя ей, конечно, очень хотелось поделиться с другом. Уж брат Джон точно не мог быть шпионом. Но Тор несколько раз повторил, чтобы она не доверяла никому.

Она обдумывала, не послать ли записку мужу, но ведь доказательств никаких не было. Да и все равно связаться с Тором было невозможно без ведома Руайри. Не имея выбора, она решила ждать. И ждала до следующего вечера.

Во время своей обычной вечерней прогулки Кристина заметила Руайри, который опрометью выбежал из зала. Но вместо того чтобы встретиться с очередным гонцом, он сел в стоящую у пристани бирлину и вышел в море, причем повернул в противоположную от деревни сторону.

Посчитав это странным, она направилась в зал и едва не столкнулась с озабоченным братом Джоном.

Юноша извинился и спросил:

— Ты, случайно, не видела сенешаля?

Она кивнула.

— Только что видела. Он куда-то уехал.

— Вот черт!

Кристина улыбнулась:

— Что-то случилось?

Брат Джон протянул ей сложенный пергамент:

— Руайри это обронил. А поскольку он очень спешил, я подумал, что здесь что-то важное. Но мне надо в деревню к отцу Патрику.

— Ты знаешь, что там написано?

Молодой человек покачал головой.

У Кристины тревожно забилось сердце. Все ее инстинкты твердили: вот оно. Она протянула руку и, стараясь сдержать дрожь волнения, проговорила:

— Нет необходимости откладывать твой визит в деревню. Я отдам пергамент Руайри, когда он вернется.

Брат Джон явно колебался.

— Ты уверена? Он может возвратиться очень поздно.

— Ничего, — махнула рукой Кристина. — Я нисколько не устала.

— Надеюсь, здесь нет ничего серьезного, но Руайри сегодня выглядел очень озабоченным… — Брат Джон слабо улыбнулся и наконец решился: — Ладно, я обещал отцу Патрику, что приду сегодня. А у тебя документ будет в безопасности.

Кристина была рада, что юноша не заметил покрывшего ее щеки виноватого румянца. Зная, как мыслит Тор, она решила, что он предпочел бы хранить всю важную информацию у себя, пока не выяснит, кто в замке шпионит.

— Не понимаю, что в последнее время происходит с Руайри, — вроде бы между прочим сказал брат Джон. — Он в последнее время стал таким скрытным.

— Уверена, всему есть самое невинное объяснение, — сказала Кристина, предпринимая героические усилия, чтобы не выглядеть виноватой.

Она надеялась, что брат Джон впоследствии простит ее, но пока никак не могла поделиться с ним своими подозрениями.

— Большое спасибо. Если можно, я, пожалуй, пойду.

— Конечно, увидимся утром.

Кристина провожала его взглядом до тех пор, пока он не спустился на пристань.

Изо всех сил сопротивляясь непреодолимому желанию немедленно прочитать, что написано в пергаменте, она спрятала его в складках плаща и устремилась в свою комнату. Там она зажгла свечу и осторожно развернула его.

И сразу ее сердце забилось часто и гулко. Возможно, это доказательство, которого ей так не хватало. Она почувствовала укол вины, но быстро отмахнулась от неприятного чувства. Если здесь все в порядке, Тор никогда ничего не узнает. Если же нет, он будет ей благодарен. Он, конечно, запретил ей вмешиваться, но она же не может не видеть, что происходит прямо перед ее носом.

Кристина сразу узнала неровный почерк Руайри, хотя записка не была подписана. И ее сердце оказалось в ледяных тисках страха. Она надеялась отыскать доказательство, но дело обстояло намного хуже.