Возмездие

— Именно эти ракеты испытываются на полигоне «Близна» в районе Дембицы, — поясняет начальник разведуправления.

— Продолжайте, — обращается Сталин снова к Антонову.

— В последнее время немцы готовят пуски ракеты Фау-1 с бомбардировщиков «Хейнкель-111»…

Сталин склоняется к карте. Рассматривает линию фронта в районе Прибалтики.

— Товарищ Воронов, какие приняты меры по защите наших городов, и особенно Ленинграда, от ракетного нападения?

Поднимается главный маршал артиллерии Воронов.

— В зоне ответственности ленинградской армии ПВО для действий против ракет выделено свыше ста батарей зенитной артиллерии и четыре полка истребительной авиации, оснащенных самолетами новейших конструкций и радиолокационной техникой…

Сталин мундштуком своей трубки проводит прямую от линии фронта к Кракову.

— Товарищ Антонов, поставьте задачу отряду полковника Млынского как можно скорее выйти в район станции Дембица, уничтожить полигон и склады ракет и по возможности постараться захватить один-два экземпляра для изучения и сопоставления их с нашими ракетами… Особое внимание надо обратить на те приборы и конструктивные особенности, которые необходимо знать для организации успешной защиты наших городов… Усильте Млынского. Пошлите к нему специалистов и передайте часть зафронтовой разведки, работающей в направлении «оружия возмездия»…

Лунная ночь. На широкой лесной поляне горят костры. Крутятся пропеллеры только что приземлившегося самолета.

Самолет встречают полковник Млынский, майоры Алиев и Хват. Чуть позади них — вестовой Млынского сержант Ерофеев и бывший матрос, а ныне разведчик старшина Лукьянов.

— Товарищ полковник, — обращается к Млынскому летчик, — срочный пакет из Москвы! И пополнение…

Первым по трапу осторожно спускается худой, немолодой уже человек в очках и в мешковато сидящей форме.

— Это пополнение наведет ужас на фрицев, — усмехается Ерофеев.

— Инженер-майор Шумский, Виктор Иванович… — здоровается тот с Млынским.

— Здравствуйте.

Следом из самолета появляется плотный крепыш с довольно тяжелым чемоданом. Поставив чемодан, коротко докладывает:

— Капитан Озеров, командир разведгруппы «Зарево».

— Мы вас еще в Белоруссии ждали, — говорит, здороваясь с капитаном, Млынский.

— Дела задержали, товарищ полковник, — отвечает, не вдаваясь в подробности, капитан.

— Старший лейтенант Иванов прибыл для дальнейшего прохождения службы! — докладывает полковнику высокий рыжеволосый молодец, на котором туго натянутая шинель, кажется, вот-вот расползется по швам.

— Вот Ваня так Ваня… — улыбается Ерофеев.

Началась погрузка больных и раненых польских партизан и красноармейцев в самолет. Руководила всем врач отряда Ирина Петровна Быстрова.

— Ирина, сами справитесь? — подходит к ней Млынкий.

— Справимся, Иван Петрович, спасибо. Хотя некоторых наших бойцов приходится чуть ли не силой…

— Пожалуйста, не ходи без шинели — ночи прохладные…

— Слушаюсь, — улыбается Ирина Петровна.

Мимо них проносят носилки с раненым Милевским. Рядом с ним — Ванда.

— Не волнуйся, татуся, — говорит она. — Все будет хорошо…

Млынский склоняется к партизану.

— Счастливого пути, товарищ Милевский…

— Спасибо, за дочкой тут приглядите.

— Добре. Выздоравливайте и возвращайтесь скорее.

В шалаше из плотно сложенного елового лапника довольно просторно. На патронных ящиках, заменяющих стол, горит керосиновая лампа. Алиев подкручивает фитиль, чтобы стало немного светлее.

Млынский вздыхает, глядя, как Хват разворачивает карту.

— Да, задачка. В двухдневный срок выйти в район станции Дембица… Кто там? — спрашивает он, услышав какую-то возню около шалаша.

— Я! — послышался голос Ерофеева, а затем появился и он сам.

— Людей разместили?

— Так точно. Разместили, накормили, сопли утерли и спать уложили.

— А нас покормишь?

— Хоть бы чаю дал, — говорит Алиев.

— Какой-то олух чурок сырых набросал в самовар… Дымят, шипят, а не греют.

— Гм, гм, — прокашливается Алиев, с трудом сдерживая улыбку и глядя на Хвата.

— Шишками надо было растапливать, — смеется Млынский.

— Не было, — разводит руками Хват.

— Шишек в лесу он найти не мог… — ворчит Ерофеев.

— Будь другом, отойди от шалаша, Ерофеич, — говорит Млынский. — И смотри, чтобы близко никто не подходил.

— Есть!

— После боя на переправе немцы всполошились, наверное, — говорит, склонясь над картой, Хват. — А у нас на пути еще несколько мелких речушек и две железные дороги… Без стычек с немцами не обойтись.