Возьми меня с собой

Этим моментом для Леры явилось ее вчерашнее объяснение с Ильей. С тех пор как это произошло, ее стало раздражать абсолютно все.

С самого утра неожиданно перестал работать рентген. Накануне Лера не успела сделать несколько срочных и важных снимков и очень надеялась сегодня наверстать упущенное, но не тут-то было. Рентгенолог, Шура Василенко в ответ на Лерины вопросы о том, когда починят оборудование, лишь развела руками: аппаратура была старенькой, видавшей виды, и поломка, похоже, оказалась серьезной.

Пришлось тащить трех пациенток в соседний, травматологический корпус, где был второй рентген-кабинет, а для этого сначала просить санитарку сбегать в кладовку за хранящимися там теплыми вещами, при этом самой выслушивать недовольное ворчание больных — женщин в возрасте далеко за шестьдесят.

У кабинета сидела огромная очередь, при виде вновь пришедших ожидавшие разразились жуткой бранью. Лера оставила пациенток в коридоре, а сама сделала попытку договориться с врачом-рентгенологом, чтобы та пропустила их пораньше. Врачиха, злобная тетка с крашенными в неестественно рыжий цвет волосами и с пышным бюстом, едва не разрывающим халат, ответила Лере ледяным молчанием.

— Поймите, они все тяжелые, — принялась объяснять Лера. — Почти не ходят. Для них дорога сюда уже нагрузка. А тут еще сидеть на сквозняке!

— Ничего, посидят, — отрезала крашеная и с остервенением надавила на кнопку вызова. В кабинет заглянул очередной больной, лысый мужчина с забинтованной рукой. Врачиха отвернулась от Леры, всем своим видом демонстрируя, что разговор окончен.

Лера вздохнула и вышла. Ждать пришлось около сорока минут. Едва она вернулась в свой корпус и разложила на столе в ординаторской еще влажные снимки, в дверях возник Максимов.

— Где это вы пропадаете все утро? — сухо поинтересовался он.

Пришлось раскрывать карты и сознаваться, что протянула со снимками, а больше ждать нельзя.

— Все откладываете на потом, — едко произнес шеф. — А лучше все делать вовремя. Тогда и по чужим корпусам бегать не придется, и старушек таскать по морозу будет без надобности.

Лера открыла было рот, чтобы возразить заведующему, сказать, что с ее загрузкой можно на стенку залезть, а все равно не успеть все выполнить в срок, но промолчала. С некоторых пор она дала себе зарок не оправдываться перед шефом, а просто не обращать внимания на его бесконечные упреки.

Однако обидно было до слез. Разве могла она предусмотреть, что аппарат сломается именно сегодня? С Шурочкой Василенко у Леры были приятельские отношения, и она не сомневалась, что та пропустит ее пациенток без предварительной записи. Кроме того, всю последнюю неделю им с Анной приходилось работать с увеличенной нагрузкой: Полине Михайловне в очередной раз стало плохо с сердцем, она взяла больничный, и ее палаты повисли на других врачах. Как будто Максимов не знал о том цейтноте, в котором Лера пребывала эти дни!

Не успела она прийти в себя от разговора с шефом, как услышала крики, доносящиеся из седьмой палаты.

Кричала больная, лежащая как раз на койке Ольги Савиновой. Перед ней, переминаясь с ноги на ногу, стояла растерянная Настя с упаковкой таблеток в руке.

— Хамство! — надрывалась тетка. — Я буду жаловаться! Сколько лежала в клиниках, нигде не было такого безобразия!

— Что случилось? — спросила Лера.

— Сестра должна была принести лекарство два часа назад! Я ее по всему отделению разыскивала — как провалилась!

— Я в процедурной была, — начала оправдываться Настя, глядя на Леру. — Ничего бы с ней не случилось без этих таблеток, подождала бы чуток. Обыкновенная ношпа.

— Ну, конечно, в процедурной она была! — раздался позади насмешливый голос, и в палату заглянула Наталья.

Вид у нее был непривычно мрачный, губы сердито поджаты. — Обкурилась на своем балконе, и нечего морочить голову!

— Я? Обкурилась? — Настя округлила и без того огромные глаза. — Да я пяти минут там не стояла, у Лены спросите! У меня сегодня внутривенных вливаний пять штук! Мне что, разорваться?

— Правильно, — язвительно подхватила Наталья, — ты один укол по полчаса делаешь, где тебе пять успеть, да еще и лекарства разнести?

На физиономии тетки, получившей неожиданного союзника в лице старшей сестры, отразилось торжество. Она набрала в легкие побольше воздуха, чтобы с новыми силами наброситься на Настю. Лере стало неприятно, что Наталья завела разборку при пациентке.

— Наталья Макаровна, — обратилась она к сестре по имени-отчеству, хотя частенько, подобно Анне и другим врачам, называла ее Наташей и на «ты». — Зачем вы так? Сегодня действительно тяжелый день, Настя замоталась. Она извинится перед Клавдией Матвеевной за задержку с лекарством, и все будет в порядке.

— «В порядке»! — огрызнулась Наталья. — Забот у вас нет, как только покрывать Матюшину! Другие врачи вон, сколько здесь работают, а в отношения между сестрами не встревают!

Лера почувствовала себя глубоко уязвленной этими словами. Ответь ей так резко Анна или Светка, в бытность свою еще в отделении, она бы не восприняла это так болезненно. Тихая же, неизменно приветливая, даже угодливая Наталья никогда и ни с кем не разговаривала таким тоном. Кроме разве что Насти, но та в общем-то того заслуживала.

В Натальиной реплике Лера явственно расслышала намек на свою некомпетентность и отсутствие стажа работы, и это было обидней всего.

Она молча повернулась и вышла из палаты, оставив сестер разбираться между собой.

От всех этих передряг к обеду голова у Леры нещадно трещала. Не помогли одна за другой выпитые две таблетки анальгина, и она уже подумывала, не подхватила ли сама грипп.

Анна утащила ее в буфет, но еда показалась Лере безвкусной и даже отвратительной. Так и не притронувшись к ней, она вернулась в отделение и попыталась сосредоточиться на делах.

Нужно было привести в порядок документацию, про которую в отделении ходили мрачные шутки, что она не дает врачам заниматься больными. В самом деле, необходимость вести бесконечные записи выматывала докторов, отнимая у них огромное количество времени и сил.

Пару дней назад Максимов просмотрел истории болезни пациентов из всех пятнадцати палат, объявил, что это не карты, а филькина грамота и потребовал, чтобы к концу недели все записи были в полном порядке. Лера уже проштрафилась с рентгеном, поэтому хорошо представляла себе, что скажет шеф, проигнорируй она этот его приказ.