Возьми меня в полночь

Чертов Матиас!

Но Айс действительно удивился…диван выглядел настолько пыльным, как будто не был потревожен, как все остальное в доме. Возможно ли, что Анарки уже нашли зеркало, прежде чем сжечь хозяина поместья заживо? Не поэтому ли они прекратили поиски? Или им просто было лень передвигать такой массивный предмет мебели? Или они достаточно высокомерны, чтобы предположить, что один человек не мог перехитрить их всех?

Решив перерыть всё, Айс перетащил стол, поднимая его и кряхтя, пока не переместил его на несколько футов от стены. Да, он мог использовать палочку, но испытывал нехватку магической энергии и должен был ее сохранить. Теперь Айс привязан только к Сабэль, и если она не разделит с ним постель, вскоре ему придется найти другой способ получить подпитку. Что-то, что не связано с другой женщиной. Мало того, что было невозможно трахнуть другую, так как он воззвал к Сабэль, он и не хотел этого. Никогда. Кроме того, если Маррок и научил его чему-то, с тех пор, как начал тренировать Братьев Судного дня, так это тому, что надо бросать вызов своему телу, заставляя мускулы выполнять более сложные подвиги каждый день.

Диван был огромным и заставил его попотеть, когда он его поднял. Полетела пыль, и Айс закашлялся, но это отвлекло его ум от созерцания мертвого советника.

Со стоном он приподнял один угол массивного дивана от стены, перебрался на другой конец и поднял его. Айс нахмурился. За диваном, низко на стене, он увидел слабые очертания чего-то. Маленькая дверь? Погреб?

Передвинув диван подальше, он опустился на колени и провел пальцем по краю идеального квадрата из камня. Очертания едва различимы. Втиснув кончики пальцев по краям, он потянул. Тот едва поддался, но Айс тянул снова и снова, пока не схватил тяжелый каменный блок всей рукой. Затем, с последним сильным рывком колдуна, кусок грохнулся на пол. Айс взял свечу и заглянул внутрь.

Определенно, подвал. Он сел на край и опустил свечу вглубь пространства. Большое помещение. На самом деле, убежище, достаточно большое для всей семьи. Айс снова посмотрел на МакКинета и его обугленное тело. Пытался ли советник укрыться там, когда его поймали Анарки?

Айс опустился дальше. Виднелась первая ступень извилистой лестницы, которая вела все глубже под землю. Он сполз и добрался до лестницы, наклонившись, чтобы не удариться головой о низкий потолок. Когда мужчина спустился, все еще сжимая свечу, он почувствовал запах воды и почвы. Конечно, внизу он нашел туннель. Айс готов был поспорить, что туннель ведет в соседнюю деревню.

Умно. Очень умно. В следующий раз, когда Брэм построит большое поместье и половина Братьев Судного дня будет жить с ним, он подскажет о необходимости создавать несколько путей эвакуации. Жаль, что МакКинет не смог добраться до него вовремя.

Отвернувшись от темного мокрого туннеля, он, перепрыгивая через две извилистые ступеньки, вернулся обратно на свет. Когда Айс выполз из подвального пространства, он вытер руки о джинсы и вздохнул. Осталось только одно место для магического зеркала — тело советника. Рикард мрачно подумал, можно ли что-то спрятать в сожженной головешке? Отложил свечу и направился к трупу.

Сабэль обыскала еще одну роскошную спальню, которая была выполнена в тонах приглушенной зелени и золота, отделанная шелковыми лентами и большими кисточками, все они были сорваны и брошены на пол. Она была величественной, несмотря на беспорядок, даже больше, чем предыдущие спальни.

Ведьма открыла огромный шкаф с электронными гаджетами, на которые Брэм пустил бы слюнки, если бы был в сознании. Большой камин, почерневший от частого использования, и бамбуковый паркет с разноцветными ковриками для настроения. Под крючком на задней стороне двери валялся халат.

МакКинет использовал эту комнату. Остался его запах. Даже его мысли. Он всегда был ученым, и, несмотря на разрушение, стены пронизывала его сущность. Избранные фолианты по магической теории и человеческой науке, которые, как она подозревала, когда-то покоились на тумбочке, были скинуты на пол, переплеты разорваны. Этот вид наполнил ее гневом, который она едва могла понять и сдержать.

Но теперь нельзя поддаваться эмоциям. У них не было времени. Они должны предупредить Кэмдена, потом она должна убедить Айса уйти отсюда. Если они ничего не нашли, у нее было ужасное чувство, что Анарки вернутся, чтобы снова искать зеркало.

Покачав головой, Сабэль подошла к камину и поискала под ним, внутри, по стенам дымохода. Ничего. Вытирая сажу, она пересекла комнату и подошла к шкафу, проверила под телевизором, игровой приставкой, док-станцией для iPod и другими разнообразными устройствами. Ничего — ни внутри шкафа, ни снаружи.

Это была последняя комната, и у нее не было выбора. Если Матиас нашел зеркало МакКинета… Брэм намекнул как-то, однажды или дважды, что враг, найдя такое устройство, действительно будет опасным. Она еще раз поблагодарила Бога за то, что сочла нужным спрятать его зеркало в маленькой картинной галерее Оливии, после того, как брата поглотило черное облако. Она боялась, что оборона дома будет слабой, и оказалась права.

С усталым вздохом Сабэль наклонилась и поправила ночной столик, подняла книги и вернула их на место. Открыла ящики. В них практически ничего не было. Очки для чтения. Ежедневники нескольких прошедших лет. Несколько ручек.

Сабэль засунула их обратно. Когда она это сделала, то рукой задела что-то странное.

С волнением Сабэль выдернула ящик из ночного столика и положила его на ковер. Она приложила ладонь и скользнула по панели над полостью. Нашла! Там что-то было. Ее пальцы проследили выступ. Это было что-то восьмиугольное, как зеркало Брэма. Это должно быть оно.

Просунув пальцы в края, она потянула один, два раза… наконец вещь поддалась.

Она быстро извлекла зеркало и улыбнулась. Семейный герб МакКинета, по-видимому, высеченный из камня. Это выглядело как пресс-папье или что-то, что можно прикрепить к каминной полке для украшения. Она узнала его, потому что зеркало Брэма выглядело почти идентично, за исключением семейного герба.

Сабэль трижды провела рукой по часовой стрелке, один раз — против. Внезапно оно распахнулось, очень похожее на женскую пудреницу. Сабэль вскочила на ноги и открыла рот, чтобы позвать Айса, но передумала. Это дело Совета. Она действовала от имени брата. Кэмден не был близко с ней знаком, но достаточно хорошо знал, что она никогда не будет лгать о смерти МакКинета. Айс… Учитывая его репутацию сумасшедшего, возможно, ей лучше поговорить с Кэмденом наедине.

Зеркало было затуманено, не редкость, так и было, когда его не использовали. По краям появилось шесть других символов и один наверху, который, по ее мнению, позволял одновременно вызвать всех членов Совета. Она избегала этой кнопки и изо всех сил пыталась вспомнить точный герб Кэмдена. Но память подводила. Что она помнила о Совете? Протокол. Да, Совет любил регламент, и это спасло ее сейчас.

Старшим членом Совета был Блэкборн. Соответственно, его семейный герб был выгравирован первым на стекле. Спенсер будет чуть ниже под ним. О'Ши и МакТавиша она узнала под ними. Это привело к Кэмдену. Символ МакКинета побледнел. Сабэль надеялась и молилась, чтобы это отображалось на всех зеркалах. Это, несомненно, придало бы достоверности ее сообщению.

Герб семьи Рионов был последним, а символ стал темно-серым. Брэм был болен, очень болен. Она отбросила в сторону беспокойство о нем с тех пор, как были в гостинице в Монмуте, но оно никогда не исчезало полностью, преследуя ее ум. Зеркало показало, что волнения не беспочвенны.

Отбросив эту мысль, она сосредоточилась на том, что нужно сделать.

Прикоснувшись пальцем к символу Кэмдена, она ждала. Через мгновение он появился, готовясь закричать. Когда мужчина увидел ее лицо, он закрыл рот и вместо этого озадаченно нахмурился.