Возникший волею Петра. История Санкт-Петербурга с древних времен до середины XVIII века

Одновременно в Кунсткамеру поступали различные коллекции, характеризующие природу и культуру других народов: «самородное песочное золото» из Китая; «золотая турецкая монета», «медальное, татарским письмом внутри и снаружи насеченное блюдо, при старом японском зеркале старым японским письмом»; «разных сортов Ост-Индейские средиземные клешни раковые, купно с двумя рыбными крыльями и мечом от меч-рыбы и прочия», а также «119 живописных вещей» из Голландии.

Под «живописными вещами», по всей вероятности, подразумевалась голландская живопись, большим любителем которой являлся Петр I.

Царь распорядился передать в Кунсткамеру ряд мемориальных предметов «для памяти на предбудущее время», а именно: медное ядро, попавшее в бою близ персидского города Зинзмлии в один из кораблей русской эскадры, а также серебряный ключ от города Дербента, поднесенный на блюде победителям.

Кроме того, в различных странах Западной Европы присматривались и приобретались лучшие коллекции того времени, состоявшие из различных «редкостей».

В 1716 г. в Голландии было приобретено «Альберта Себы славное собрание животных четвероногих, птиц, рыб, змей, ящериц, раковин и других диковинных произведений из Ост- и Вест-Индии» и «Гданского доктора Готвальда минеральный кабинет», в 1717 — собрание анатомических препаратов трав и бабочек «славного доктора Руйша».

Среди этих коллекций, состоявших главным образом из естественно-исторических экспонатов, в отдельных случаях имелись и «искусством сделанные вещи», которые и положили основу этнографическим коллекциям Кунсткамеры по зарубежным народам.

Так, например, в упомянутой коллекции Себы имелись изделия из слоновой кости, драгоценного дерева, жировика и других материалов, привезенные «из Восточной и Западной Индии и других далеких стран». К этой же группе следует отнести пару обуви, привезенной в 1718 г. Петром из Дании. Приобретались также лучшие нумизматические собрания того времени, среди которых следует отметить «Ледеров медальный кабинет», купленный в 1721 г. в Гамбурге, а также 150 серебряных вызолоченных медалей «маянского монетных дел назирателя Лауферта», изображающих римских пап.

Особую группу составляют различные математические и физические инструменты, закупленные по распоряжению Петра во время его заграничных путешествий, а также собрание известного мастера математических и физических инструментов «славного Мушенброка», положившее начало физическому кабинету Петербургской Академии наук.

В 1720-е гг. Кунсткамера размещалась в 8 комнатах дома Кикина, три из которых были отведены под «весьма красивую библиотеку», насчитывающую к 1720 г. до 15 тысяч книг. Библиотека включала в себя русских, славянских, латинских, греческих, французских и немецких авторов и была открыта «во всякое время».

О том, как были размещены коллекции Кунсткамеры, мы можем судить по описанию современников. В первой комнате помещались анатомические препараты, заключенные в стеклянные сосуды, — головки детей, которые «так хорошо сохраняются в спирте, что кажутся живыми с иных чуть не брызжет живая кровь», а также «руки и ноги, на которых видны жилы через кожу, как будто живую» Судя по описанию, здесь была выставлена коллекция голландского анатома Рюйша. В 1717 г большая часть этой коллекции была привезена в Петербург. Из описи известно, что она содержала более 2 тысяч препаратов по эмбриологии и анатомии человека, а также 1179 номеров всевозможных мелких животных, 259 номеров птиц, законсервированных «рюйшевым сухим способом», 2 шкафа с гербарием и большое количество всевозможных ящиков с бабочками, морскими животными и раковинами.

В следующей комнате были расставлены склянки с образцами развития человеческого плода «от первого зародыша до полной зрелости», «различные чудовища», «чучела слонов, ящериц, рыб и высушенные рыбы с удивительными ртами», немного тростника и громадное количество слоновой кости т. е. эмбриологические, зоологические и ихтиологические коллекции. В остальных трех комнатах размещались различные животные, «немало птиц разного рода и цвета», «странные мыши с собачьими мордами и бабочки», «янтарь», «изображение дикого человека, которого нашли неживым с двумя лодками», и «мюнц-кабинет».

Описание музея будет неполным, если не упомянуть о живых экспонатах, так называемых монстрах — детях или юношах с различными видами уродства, которые на протяжении первых десятилетий существования Кунсткамеры жили при ней и демонстрировались посетителям наряду с другими экспонатами. Так, например, в 1722 г. здесь содержалось 3 монстра — Яков, Степан и Фома, последний из которых имел рост 126 см, а на руках и ногах по два «мунструозных» пальца, похожих на клешни рака, что не мешало ему ходить, поднимать и брать деньги и совершать другие действия на потеху публики. На содержание этих монстров ежегодно выдавалось 50 руб., а им самим выплачивалось по 20 руб. жалованья и раз в 3 года выдавался мундир, кафтан, камзол и штаны.

Повышенный интерес к монстрам, или уродам, был заимствован Петром I за границей. При дворах европейских владетелей имелись слуги и шуты, увеселявшие царствующих особ своими физическими недостатками. Особый спрос был на карликов и великанов, первые из которых использовались главным образом как шуты, а вторые как гайдуки и «личная охрана». Прусский король Фридрих-Вильгельм I собирал великанов со всех стран. С аналогичной просьбой он обратился и к Петру I, который отправил к нему группу великанов, но так как русские люди тосковали по родине и отказывались навсегда остаться на чужбине, их приходилось периодически менять.

Петр I также отдал дань этому нелепому увлечению. Во время своего путешествия за границу он нанял и привез в Россию гайдука гигантского роста (2м 17 см) по имени Буржуа, скелет которого и препараты отдельных органов после его смерти (1724 г.) были переданы в Кунсткамеру.

«Хоромы, где натуральные книги и вещи содержались», были отделаны очень нарядно. Потолки их были «убиты холстом», стены побелены и расписаны или обиты шпалерами «по зеленой земле с золотом». Они были обставлены различными шкафами и специально для этого назначения заказанными столами.

Все экспонаты Кунсткамеры были сгруппированы «занимательно», украшены дополнительными аксессуарами и снабжены различными, подходящими к случаю цитатами из латинских поэтов.

Образцами таких экспонатов могут служить «рука ребенка, держащая между пальцами ветку с фруктами», «рука ребенка, держащая змею», и многие другие. Место отреза руки от тела для красоты обычно драпировалось тканью, кружевом или специально сшитым рукавом с нарядным манжетом.

Особенно показательны в этом отношении композиции в эмбриологических коллекциях Рюйша. Среди них имелись: «человеческий плод, примерно семи недель, который схвачен маленькой восточной змеей, трехмесячный плод мужского пола в пасти ядовитейшего животного, называемого жителями восточной Индии чекко»; «лежащий в гробнице труп человеческого плода 6 месяцев, украшенный венком из цветов и естественных плодов и букетом, запах которого он как бы вдыхает». Из черепа скелета человеческого плода, сидящего в гроте, выглядывает скелет мыши. Два скелета близнецов семимесячного плода размещены в трогательных позах у гроба третьего, причем «один подносит к лицу внутренности живота, как бы вытирая слезы, другой несет в правой руке кусок кишки, в левой артериальную ветку, вынутую из селезенки».

Препараты, демонстрирующие болезни различных органов человеческого тела, также были представлены в виде различных композиций, например, «сердце с шероховатой поверхностью» и измененный болезнью «кусок печени» экспонировались на ладони детской ручки.

Старое помещение Кунсткамеры (Кикины палаты) было заложено в 1718 г. на Стрелке Васильевского острова.

Новое здание строили долго. До смерти Петра возвели лишь стены.

Круглый зал первого этажа предназначался для Анатомического театра, в зале же третьего этажа был установлен «славный Готторпский глобус».