Возрастай с Евангелием. Как воспитать ребенка в евангельском духе. Притчи Христовы

Получается, что Царствие Божие состоит из желания пройти этим путем и из доверия Тому, к Кому ты идешь. Когда ты только уверовал, то не знаешь, какие искушения у тебя будут через 10,15,20 или 30 лет: когда и какая на тебя навалится тяжесть, какие придут соблазны, кто из друзей, начинавших вместе с тобой, вернется назад, а кто, может быть, станет твоим противником и недругом… Но если ты поставил себе цель – прийти к Богу, этот путь будет для тебя и радостным и интересным.

У апостола Павла он описывается очень просто: нужно снять с себя ветхого человека – изношенного, старого, грешного, – как снимают ветхую одежду, рубище, и надеть нового. Образом этого является надевание белой ризы или белой рубашки в таинстве Крещения.

Вот оделся ты в нового человека – на первый взгляд, это очень просто. Надел белую ризу – и ты совершенно другой, и в таинстве Крещения тебе все прощено. А потом оказывается, что старый твой, ветхий человек еще десятилетиями прорастает через белую ризу и поганит ее. Потому что все навыки к грехам, которые именуются страстями, мы приносим с собой в церковную жизнь. Переквашивание себя – это радостный, благодатный процесс, потому что он приближает к Источнику радости, к Богу, но очень болезненный. Он еще подобен процессу выпрямления скрюченного, скорченного от рождения человека – как та женщина, которую исцелил Христос (Лк. 13: 10–13). Вот это изменение, когда грешное, больное, неправильное, искаженное становится здоровым и прекрасным, – процесс выпрямления, выздоровления, очищения, конечно, очень трудный. И особенно он труден еще потому, что у окружающих такой человек вызывает смех, даже кажется сумасшедшим, по крайней мере, ошибающимся. Но из любви к Господу ты все равно идешь, ведь на этом пути никак нельзя остановиться. Христианство – путь без остановки; более того, мне кажется, что и смерть не является остановкой. Смерть человека, стремящегося к праведности, не останавливает путь его развития, и там, в Царстве Божием, он продолжает бесконечно стремиться к богоподобию.

Эти изменения можно еще описать как восстановление образа Божия в человеке. То есть, идя по этому пути, мы становимся похожи на Бога свойствами своей души, как когда-то был похож на Него Адам. Похожесть на Бога особенно заметна в святых. Встречая праведного человека, вы сознаете, что он убедительнейшим образом свидетельствует о Царстве Божием, пришедшем в силе, даже если он ничего не говорит. То Царство Божие, которое в нем живет в виде мира, покоя, радости, любви ко всем окружающим, в том числе и лично к вам, безошибочно узнается душой как Царство Божие. И поэтому те из нас, кто имел счастье столкнуться в своей жизни с праведными людьми, могут подтвердить правоту одной древней монашеской истории. Три паломника предприняли очень трудное путешествие и пришли к преподобному Антонию Великому. Двое расспрашивали его о духовной жизни, и он, зная, с какого края света они пришли, уважая их труд, долго и подробно отвечал на вопросы; а третий молчал. Тогда авва Антоний обратился к нему: «А ты-то что ничего не спросишь, брат?» И он ответил: «Для меня и видеть тебя, авва, является великим уроком». Просто видеть преподобного. Почему? Потому что в нем свидетельствуется, через него светится Царствие Божие.

Таким свидетельством преображения, изменения человека, прошедшего или успешно проходящего этот путь, являются и иконы святых. За изображением святого обычно пишут золотой фон; «фон» – слово французское, в лексиконе древних византийских и русских иконописцев его не было, а было слово, обозначающее свет. Святой – это тот, кто стоит между Небесным Светом, то есть Богом, и мной. Через его жизнь, деяния и через его глаза Свет Небесный просвечивает и становится для меня понятным. Именно поэтому на иконе нет источника освещения слева или справа от фигуры святого. На ликах и одеждах нет теней, они освещены изнутри светом, который идет от Источника Света – от Господа. Неслучайно ведь «икона», по-гречески «айкони», переводится как «образ». Самый главный образ, икона Бога – это человек. И тот, кто прошел путь преображения, изменения себя, отложения ветхого человека, внутреннего перебраживания, своим видом, обликом и навыками свидетельствует о Царствии Божием.

О неводе

Еще подобно Царство Небесное неводу, закинутому в море и захватившему рыб всякого рода, который, когда наполнился, вытащили на берег и, сев, хорошее собрали в сосуды, а худое выбросили вон. Так будет при кончине века: изыдут Ангелы, и отделят злых из среды праведных, и ввергнут их в печь огненную: там будет плач и скрежет зубов (Мф. 13:47–50).

Притча о неводе – очень красивый образ Царства Божьего, возвращающий нас к словам Христа не придет Царствие Божие приметным образом, и не скажут: вот, оно здесь, или: вот, там. Ибо вот, Царствие Божие внутрь вас есть (Лк. 17: 20–21). Царство Божие начинается в земной жизни человека, как и царство сатаны. Можно сказать, что невод – это призыв Божий к человеку, слова, которые Он кидает в мир. И души помельче не ловятся, а покрупнее, те, что имеют добродетель великодушия и могут вместить слово о Боге, слышат Его зов, откликаются и улавливаются сетями в Царство Божие. Потом, на берегу, рыбак – это образ Бога – перебирает сети и то, что для него не годится, выкидывает обратно в море, а то, что годится, складывает в сосуды.

Один услышит слово Божие – и никак не реагирует, ему совершенно неинтересно. А другой прочтет Евангелие, и вся его жизнь переменится. Есть такая известная история, а может, легенда, как в 70-е годы один человек пришел поступать в семинарию, ничего не зная и без рекомендации духовника, потому что в церковь не ходил. В приемной комиссии его спросили, с чего вдруг он вообще пришел, и он рассказал, как стоял на остановке и ветром к его ногам прибило лист бумаги, он поднял, начал читать и догадался, что это Евангелие. «Я понял, – сказал он, – что эти слова теперь самое главное в моей жизни, и я хочу быть священником». Ему велели приходить на следующий год, направили в храм, где его должны были подготовить, а духовник – дать рекомендацию, он все это выполнил, отучился и стал прекрасным священником. Вот невод прошел: того, кто разодрал Евангелие и кинул листы по ветру, не зацепило, а этого человека зацепило, его душа оказалась готова.

В книге Деяний апостолов рассказывается о проповеди апостола Павла в афинском ареопаге – это место, где просвещенные афиняне вели философские дискуссии. У большинства слушателей рассказ о воскресении Христа вызвал улыбку, они вежливо сказали: об этом послушаем тебя в другое время (Деян. 17:32) и разошлись. Осталось всего несколько человек, и они составили первую афинскую Церковь. Многие из них стали святыми, апостолами, мучениками. Слова апостола Павла полностью перевернули их внутренний мир – а других даже не задели.

Интересно, что ловец отбирает рыбу и мелкую выкидывает обратно в море – живи как хочешь. Получается, Господу мелкие души не нужны, ни на что не годны. Можно вспомнить фразу русского философа и писателя Василия Розанова: «Человек без веры мне не интересен». Представление о взаимоотношениях с Богом как о чем-то самом главном и великом разлито в нашей культуре, прежде всего в литературе, настолько, что русскому человеку в других религиях мелко. Вот он приходит в буддизм, например, первое время радуется, упивается своим счастьем и считает, что обрел там истину. Но постепенно начинает ощущать, что он слишком большая рыба, которая не может жить в мелком бассейне, – такая заложена в нас глубина. Допустим, человек вырос в пространстве русской культуры, читал Толстого, Достоевского, любит этих писателей, но не верит в Бога. К нему в дверь звонят протестанты и говорят: «Пойдем с нами, мы хотим показать тебе Христову Церковь». Он идет и понимает, что это не то. Если ты с детства слышал рассказы об океане, а тебя приводят к речушке или прудику и объясняют: «Это океан, видишь, много воды и можно нырять», ты отвечаешь: «Когда мне понадобится океан, я его найду, я знаю, как он должен выглядеть, я помню, мне рассказывали». Тот, кто приходит к Богу, хочет увидеть веру, о которой он читал у Федора Михайловича, не меньше, – или никакой, или такая. Величина рыб у нас задана параметрами, в которых мы выросли.

Видите, у Бога есть о нас план, и даже в одной известной поговорке говорится, что у Господа на земле нет других рук, кроме наших. Хотя она довольно сомнительная, но мы будем понимать ее в том смысле, что Господь хочет, чтобы люди узнавали Его и спасались через людей, такова Его воля. В древнем патерике – сборнике историй о монахах-пустынниках – рассказывается, как один отшельник, священник, совершал богослужение по еретическим книгам – не зная об этом. А он был настолько свят, что постоянно видел ангелов, которые присутствовали на литургии. И вот однажды пришли другие священники и, совершая с ним литургию, ужаснувшись, сказали: «Авва, ну как же ты читаешь эти тексты?» – «А что такое?» – спросил этот простец. Ему объяснили. Он зачеркнул недолжное, вписал что нужно и стал служить по-другому. А на следующей литургии спросил у ангелов: «Что же вы мне не сказали?» И ангелы ему ответили: «Господь хочет, чтобы человеки научались от человеков».

Поэтому ловцы душ в притче – это и мы, христиане. И мы тоже должны узнавать людей с большой душой и глубоким сердцем и улавливать их в сети Христа.

О брачном пире

Царство Небесное подобно человеку царю, который сделал брачный пир для сына своего и послал рабов своих звать званых на брачный пир; и не хотели прийти. Опять послал других рабов, сказав: скажите званым: вот, я приготовил обед мой, тельцы мои и что откормлено, заколото, и всё готово; приходите на брачный пир. Но они, пренебрегши то, пошли, кто на поле свое, а кто на торговлю свою; прочие же, схватив рабов его, оскорбили и убили их. Услышав о сем, царь разгневался, и, послав войска свои, истребил убийц оных и сжег город их. Тогда говорит он рабам своим: брачный пир готов, а званые не были достойны; итак пойдите на распутия и всех, кого найдете, зовите на брачный пир. И рабы те, выйдя на дороги, собрали всех, кого только нашли, и злых и добрых; и брачный пир наполнился возлежащими. Царь, войдя посмотреть возлежащих, увидел там человека, одетого не в брачную одежду, и говорит ему: друг! как ты вошел сюда не в брачной одежде? Он же молчал. Тогда сказал царь слугам: связав ему руки и ноги, возьмите его и бросьте во тьму внешнюю; там будет плач и скрежет зубов; ибо много званых, а мало избранных (Мф. 22: 2-14).

Притча о званных на пир очень многое разъясняет о взаимоотношениях Царствия Небесного и земной жизни человека. Прежде всего она о том, что Господь всех зовет в Царствие Божие. Нет тех, кого бы Он не позвал. Но заканчивается она словами: Много званых, мало избранных. И оказывается, что Господь зовет всех, а избирает, идти или не идти в Царство Божие, сам человек. Это притча о тех, кто согласился, и о тех, кто не согласился туда пойти, а не о Боге, Который кого-то выбрал, а кого-то нет. Он готов назвать избранным и уже назвал «призванным» каждого из нас.