Возрастай с Евангелием. Как воспитать ребенка в евангельском духе. Притчи Христовы
Шрифт:
Очень важно, что Царство Божие уподобляется брачному пиру. Свадьба – радость, которая понятна всем и везде. В жизни много горя, очень много потерь, а свадьба – это когда все забывается, и все селение гуляет и радуется за молодых. На этот пир было приглашено много гостей, и хозяин, приготовив угощение, послал за ними своих слуг. Его слуги – это проповедники: евангелисты, апостолы и другие святые, которые приходят к нам и говорят: «Вас зовут в Царство Божие, вас зовут на пир, вас зовут на великую радость…» А мы – кто-то слышит и соглашается, а кто-то не слышит. И вот Господь на трех примерах разбирает, почему можно не откликнуться на Его призыв.
Интересно, что трое отказавшихся прийти на пир по-русски говорят: извини меня, а по-славянски – в более точном переводе с греческого и значительно более страшном: имей
Первый из гостей отговаривается тем, что приобрел землю. Это образ стяжательства, вложения во что-то земное, может быть, очень важное и хорошее. Ну разве плохо купить землю, чтобы на ней работать? Вовсе нет.
Второй приглашенный приобрел пять пар волов – это образ любой земной деятельности, не предосудительной, вполне даже похвальной. По-славянски звучит очень красиво: супруг волов пять, сразу становится понятно, что древнее слово «супруги» – это пара волов, которые впряглись в одно ярмо, чтобы вместе делать одну борозду, а «брак» в христианском понимании – это совместный труд: один повернул, и второй должен повернуть, один остановился, и другому надо остановиться, иначе борозда выйдет кривая.
А третий приглашенный женился и сказал: «Вообще не могу прийти, не могу…» – это образ земного счастья.
Очень странно, что эти трое не попадут в Царство Небесное. Ведь Бог, как сказано в Священном Писании, насадил Эдем, райский сад на востоке, поселил там Адама и заповедал ему не только хранить, но и возделывать этот сад (Быт. 2: 7–8, 16). И тот, кто отвечает на приглашение: «Я купил землю», как бы говорит: «Господи, я выполняю то, что Ты мне повелел». Тот, кто купил волов, тоже собирается возделывать землю. И всякий человеческий труд и культура, как и слово, ее обозначающее, происходит от «возделывания земли». Нам заповедано трудиться над любым пространством, которое Бог дал человеку, созидать, творить из него нечто более сложное и красивое. Возьмем, допустим, науку: как сказал один современный проповедник, Бог не оставил нам на пеньке учебник по квантовой физике, чтобы мы спокойно его прочли и всё узнали. Он дал нам ум, интеллект как инструмент для постижения и переделки окружающего мира. И наверное, Бог с уважением относится к тому, что человек трудится. Но если Бог нам дал такое задание – что за нестыковка с притчей?
Дело в том, что полное погружение в делание, в творчество, когда работа встает между Богом и человеком, для Него может означать отречение. Тогда как творчество во славу Божию приносит только радость.
Самый большой вопрос вызывает в притче история третьего приглашенного. Ведь Бог Сам зовет на брачный пир: Царство Небесное подобно человеку царю, который сделал брачный пир для сына своего, – и этот человек тоже только что женился! Брачная любовь – самый красивый и понятный образ земной любви из всех ее видов: родительской, сыновней, братской, дружеской… Как же так? Гнев хозяина пира вызывает у нас даже не вопросы, а боль.
«Все проходит, пройдет и это, – говорил царь Соломон. – Все суета». Рождается ребенок, мы собираемся вокруг, смотрим на него, он улыбается – началась новая жизнь. В кругу родственников стоит дедушка, и мы понимаем, что пройдет совсем немного времени, по сравнению с вечностью, и этот ребенок тоже станет дедушкой, а может и не дожить до старости. Все в жизни быстротечно, очень кратки наши земные радости и сильно и густо размешаны горем и тяготой. И все человеческие порывы, красивые свершения и достижения похожи на песочные замки, которые обрушатся, когда их подмоет вода. Уходит наша любовь, уходит и сам неповторимый человек. И кто будут помнить о нем, когда умрут дети его детей и останется в лучшем случае одно только имя в помяннике? А от многих даже этого не остается. Есть у Мандельштама такие страшные строки:
Человек умирает. Песок остывает согретый,И вчерашнее солнце на черных носилках несут.Песку, чтобы остыть, нужна минута. Человек согрел его теплом своего тела, а теперь он снова остыл. То, что вчера сияло, сегодня несут на черных, словно обугленных, носилках. От огня остался уголь, и ему уже не гореть. Нет памяти о человеке; даже о многих великих людях можно сказать
словами пророка Давида: «погибла память их с шумом» (Пс. 9:7) – точно так же погибла, только с шумом. Мы видим, что имена тех, перед кем трепетали миллионы, сейчас стали игрушкой в руках не только любого историка и журналиста, но даже и ребенка: можно рассказывать анекдоты про Сталина и Гитлера, и ничего тебе за это не будет. Было множество великих империй, о которых мы или не помним, или не знали никогда, – мы знаем Грецию, Рим, Вавилон, а чуть подальше на восток правили не менее значительные властители… Тогда зачем же все это? Какой смысл в наших метаниях, подвигах, любви? Они так быстротечны, а еще и могут вступить в противоречие с Царством Божиим. Неужели Господу жалко для нас земных радостей?Ответ на это только один. Господь говорит: Ищите же прежде Царства Божия и правды Его, и это все приложится вам (Мф. 6: 33). Господь готов принять, и благословить, и приумножить нашу радость. Поэтому в Церкви есть таинство Венчания, и поэтому Господь, специально чтобы мы не сомневались, первое Свое чудо совершил на свадьбе. Так Он почтил земной брак. Он пришел на свадебный пир в Кане Галилейской, более того, Ему было важно, чтобы на пиру была радость, и, когда кончилось вино, Он, по просьбе Пречистой Своей Матери, сотворил чудо, претворил воду в вино – именно для того, чтобы радость не уходила. Но если бы люди, которые играли свадьбу, сочли брак самым главным в жизни, это вступило бы в противоречие с Христовой проповедью.
Господь желает, чтобы каждый человек на земле был счастлив, вовсе не ревнует к счастью как таковому и не хочет, чтобы мы страдали. Мы страдаем не потому, что Бог так велел, а потому что человек грешен и страдание – это всегда следствие нашего греха. Бог противится человеческому счастью, если поиск счастья становится важнее Царствия Божия. Он готов приложить нам все земные блага, если мы ищем Царствия Божия как главного в жизни. И готов разбивать, как идолов, как истуканов – то есть как ложных богов, – те цели, которые для нас важнее Царствия Небесного. В этом Он действительно ревнитель. Он так о Себе и говорит: Я Господь, Бог твой, Бог ревнитель (Исх. 20: 5). Что значит, когда ревнует жена? Она готова принять родственников и друзей мужа, но не готова принять другую женщину в его судьбе. И Бог не готов принять другого бога в пространстве мировидения человека, согласиться с тем, что иное стало самым важным, иному воздаются божеские почести. Господь говорит: какая польза человеку, если он приобретет весь мир, а душе своей повредит? или какой выкуп даст человек за душу свою? (Мф. 16: 26). Если душа погибнет, ее нечем будет выкупить! Каждая душа абсолютно бесценна, в мире действительно нет ничего, что можно было бы за нее отдать. И невозможно восстановить ее достоинство перед Богом…
Поэтому так много несчастных людей. Так много людей, у которых рассыпаются даже очень важные и благие дела, и когда мы читаем или узнаем о таких судьбах, у нас внутри все сжимается. Мы видим руку Божию, которая ведет нас к Себе, в Свое Царство, через скорби, потому что иначе мы не можем туда попасть. Помню, как в школе на уроке литературы учительница рассказала нам о судьбе Герцена. Меня больше всего поразило, что он посадил на пароход свою мать и восьмилетнего сына, глухого от рождения, и пароход утонул у него на глазах… И вся жизнь его – сплошные удары Божии! Он делал страшное дело – разрушал страну, считая, что он ей благодетельствовал, издавал в эмиграции «Колокол» – гадкую, пасквильную, очень во многом богоборческую газетку. Как скажет более поздний его сподвижник: «Декабристы разбудили Герцена. Герцен развернул революционную агитацию…»
А вот другой пример, когда Господь разбивает все, чем человек живет, пусть даже это очень благочестивый труд. Знаменитый философ и богослов Алексей Федорович Лосев всю жизнь трудился над переводом сборника богословских трактатов о Небесной иерархии «Ареопагитики», который приписывается святому Дионисию Ареопагиту. Сделанный Лосевым глубокий перевод с комментариями два раза был уничтожен: один раз сгорел в пожаре, другой раз его изъяли чекисты и он пропал.
Если такое происходит, надо внимательно посмотреть в свое сердце: почему Бог мне противится, не стало ли для меня что-нибудь главнее Царствия Небесного? Туда нельзя внести то, что занимает место Бога. Поэтому иногда Господь отнимает и любимого человека, если он занял место, на котором в Царствии Божием может стоять только Господь.