Возрождение касты Охотников

– Да ладно тебе, Ванёк, я бы и сам потом поднял! Меня, вообще-то, тоже дико бесит, когда люди после себя срач на природе оставляют. – смущённо пробормотал Лёха, наблюдая, как Иван демонстративно подошёл к палатке и выкинул мусор в специально отведённый для этого пакет.

– Это правильно, природу беречь нужно! Да и Испам вряд ли понравится, если мы им тут намусорим.. Лёш, а дай, пожалуйста, спички, мне светильничек зажечь нужно..

– Ой, Ванёк, поройся там сам, в моём рюкзаке, а? Я их, вроде, в наружный карманчик закинул, после того, как костёр разжёг..

– Ага, хорошо.

– Кстати, Кот, насчёт той чёртовой коробочки.. Ты собираешься, вообще, Гришку своего кормить? – нависла над Лёхой, принявшим позу изучающего созвездия Ивана, Настя, уперев руки в боки, – Ты же не забыл, что мы теперь питомцев по очереди выгуливаем, после того, как твой проглот моего Гошеньку чуть не захомячил?

– Не, ну а чё он? – лениво перевёл взгляд на девушку Котов. Но тут же, оценив грозность её освещаемой костром фигуры, поспешил исправиться, – Да сейчас, сейчас призову, Настюх! Ну, подумаешь, один разок Григорий крылышко твоему мотыльку помял немного.. А чего он у него перед носом разлетался? И вообще, может быть, Гриша с Гошей поиграть хотел.. Да всё, всё! Вааань, захвати, плиз, ланч-бокс с Гришкиной едой из моего рюкзака! А то меня тут уже избивают!

После нескольких шутливых шлепков девичьей ладошки по ленивому Лёхиному телу, ему всё же пришлось сесть и призвать пета.

Гришка, появившись в незнакомом месте, которое ему явно сразу же понравилось, мазнул длинным языком по лицу хозяина, выражая крайне радостное приветствие, и ринулся изучать обстановку. Заметив дольмен, сунулся было к нему, но тут же был отогнан бдительной Настей, и принялся бодренько наводить суету вокруг лагеря.

И в этот момент из палатки вдруг раздался полный негодования возглас Ивана. А ещё через пару мгновений оттуда же показалось и его возмущённое лицо.

– Ох! Это просто уму непостижимо! Я ведь всего лишь минуту назад высказывался о вашей с Настей безответственности! И что же я здесь вижу?!

– Что?? – в один голос поинтересовалась смутившаяся под таким напором умника парочка.

Выбравшийся из палатки парень протянул Лёхе коробочку с едой для его хамелеона и хмуро сдвинул брови.

– Ну, и? – с непониманием на лице уставился на ланч-бокс Лёха, – Ты же знаешь, что у меня здесь Анькины стейки из дома, а не тот огнеопасный "Уфлийский Шфарк". Я прекрасно тебя понял, когда ты предупреждал нас об опасности возгорания на объекте культурного наследия!

– Да нет же, Лёш, сейчас речь не об этом!

– Не, ну а чё тогда не так-то?!

– А ты вот сюда, сюда посмотри, будь так любезен!

Иван раскрыл перед носом друга свою ладонь..

А на ней блеснул в отблесках костра зеленоватым металлом Лёхин Инкарнатор..

– Блин.. Это я что, получается, забыл выложить его из рюкзака тогда, на спортплощадке? Ну, когда ещё Дор нам их только раздал..

– Лёш, ну как же так, в самом-то деле? – расстроенно опустилась на коврик рядом с парнем Настя, когда Иван, покачав головой и вложив в ладонь Котова монетку, отправился возжигать ладанку у дольмена.

– Не, ну я же не специально! По запарке просто так получилось.. Наверное..

– Угу.. А помнишь, для чего нам вообще Дормидонт выдал эти штукенции?

– Да помню я, помню.. Высокие риски, и всё такое.. Ты то хоть дома свой оставила?

– Ну, я то – да! А вот что теперь с твоим делать? Может, давай его хотя бы в машину отнесём?

– Да не, сейчас уже неохота по темноте через всю поляну переться! Давай уже завтра, а? Ну не убьют же меня здесь сегодня? Мы ведь ещё даже Испов не встретили, не говоря уже об их прамамаше! Которая, возможно, давным-давно уже отошла в мир иной, в прямом или переносном смысле.. Ну, а если что – просто последуем совету нашего дражайшего наставника и тупо свалим отсюда по-быстрому! Договорились?

– Эх, рискуешь ты, Кот, рискуешь.. – немного успокоенная Лёхиными доводами девушка задумчиво покусала губы, – Ну, хорошо.. Только в случае чего пообещай вести себя без героизма, фанатизма и прочего пофигизма!

– Как скажешь.. – произнёс Лёха монотонным голосом загипнотизированного человека полюбившуюся в последнее время Избранным шутку.

– Вот дурак! – немного смущённая Настя снова шлёпнула парня ладошкой по плечу и окликнула возращающегося к палатке студента, – Вань, если что – Лёша пообещал вести себя осторожно! Ну не дуйся! Иди лучше с нами ещё немного посиди!

– Да я и не дуюсь, просто немного переживаю.. Но и с вами сидеть не буду.. Насть, честное слово, не дуюсь! Спать хочу до невозможности, прямо на ходу выключаюсь.. А вы, если увидите чего интересного, разбудите меня?

– Разбудим, разбудим, Ванёк, не переживай! – заверил друга Лёха и тут же прикрыл рот ладонью, повторив жест заразительно зевнувшего Ивана, – Ну, если сами не заснём, конечно.. Так что спокойных тебе снов. И это.. Спасибо, что беспокоишься о нас, балбесах, дружище!

– Ой, да будет вам.. Только коврик мой отдайте, пожалуйста, – махнул рукой в ответ парень и, свернув под мышку освобождённый друзьями каремат, отправился спать..

– Ну, а мы когда на бокову пойдём? – поинтересовалась у Котова Настя, когда буквально через пару минут до них донеслось громкое сопение вырубившегося умника.

– Ээм.. А может, ещё немного посидим? – с сомнением покосился на палатку Лёха, после чего поворошил палкой угли догорающего костерка и с хитринкой подмигнул девушке, – Ну, или, может, немного полежим? Мм?

В общем, минут сорок спустя, в отдельную комнату забралась и окончательно вымотавшаяся парочка..

Так что ничего интересного в эту ночь никто, кроме перемигивающихся звёзд и степенных, молчаливых гор, уже так и не увидел..

Глава 11. О высшей математике и загробном мире.

Утро началось не с кофе.

О, нет, этот славный денёк, ставший решительным в выполнении квеста и запомнившийся троим Избранным на всю жизнь, а то и не одну, начался далеко не с чашечки горячего, традиционно-утреннего напитка. А, внезапно, с определённого и даже чисто конкретного интеграла!

Но, пожалуй, стоит рассказать обо всём по порядку..

Итак, вместо бодрящего аромата какого нибудь "якобс-чибо-голд-премиум" Лёху с Настей разбудил разнёсшийся над округой в шесть часов утра пожилой лекторский голос, вещающий под аккомпанемент ударных что-то о задаче, "которая естественным образом приводит" к какому-то там понятию.

– ...Это определение площади криволинейной трапеции.. – донеслось до слуха окончательно проснувшейся парочки умозаключение неведомого лектора.

А через несколько мгновений, практически без перехода, неожиданно последовал бодрый, задорный речетатив в исполнении уже другого, более молодого голоса.

Когда я был мал - я матан не понимал.

Всё изменилось, когда я взял свой первый интеграл!

Я не готовился особо - дерзость, молодость, запал,

Мама ама криминал, ама криминал!*