Возрождение Великой Троицы

Лицо Тсунаде тоже побагровело, только от ярости. Но врезать старому извращенцу, попутно сломав ему челюсть мощным ударом, она в таком состоянии не могла. И поэтому ограничилась простым "Пошел ты!".

Орочимару страдальчески закатил глаза. То ли от выпитого спиртного, то ли от созерцания того, что уже не молодые шиноби, которым уже за пятьдесят, ведут себя как дети.

Позже Великие Саннины начали травить байки, то есть, рассказывать истории с их участием. Как они воевали в Третью Мировую, как спасали Дайме от группировок нукенинов, как один раз победили огромную банду разбойников. Все истории были правдивы, но слегка преувеличены.

Потом Джирайя извлек из рюкзака пачку собственных книг и бесплатно раздал их всем присутствующим в баре, подарив еще и автограф. Когда фанаты творчества писателя попросили зачитать первую главу новой книги, которая отличалась подробностью описания постельных сцен, Тсунаде не вытерпела и разбила Джирайе нос, в результате чего эта часть лица распухла еще больше и посинела.

Прошло еще полчаса. Саннины продолжали поглощать лучший ассортимент бара, прислушиваясь к историям сидящих вокруг людей. Особенно их привлек разговор между теми самыми шиноби за соседним столиком.

— Да ладно... Ты шутишь! — не верил первый росказням.

— Нет, правда! — возражал второй, автор истории.

— То есть, команда генинов укокошила одного из Мечников Тумана? Нет, дружище, ты явно перебрал... — засмеялся третий.

— Да нет же, это правда. Только с ними был Копирующий Ниндзя, Хатаке Какаши, — пояснил рассказчик.

— Ну... тогда это всё объясняет! — протянул один из слушателей многозначительно, — Какаши-сан завалил Забузу, а дети стояли в стороне. Нет в этом никакой их заслуги!

— Нет, я не думаю так. Он же сказал, что Забуза был не один. Хаку, "повелитель льда". Какаши бы не справился с двумя одновременно. Ребята — молодцы! — подал голос прежде молчавший четвертый ниндзя.

— Вот и я говорю! — воскликнул обрадованный рассказчик, — Кстати, я даже помню их имена. Харуно Сакура, Учиха Саске, кстати, последний из клана Учиха, и...

— И кто?

— Ну... демон. Узумаки Наруто.

Повисла тишина, а потом четвертый из группы слушателей пробормотал:

— Молодец парень... Может быть, когда-нибудь заслужит уважение народа. И люди перестанут его ненавидеть.

Разгорелся спор. Все остальные безоговорочно считали Наруто дьявольским отродьем и люто хотели его смерти.

Джирайя, услышав имя Наруто, оживился, собственно, как и его друзья.

— Я не ослышалась? Наруто? Сын Минато? — подала Тсунаде голос.

— Говори тише! — прошипел Орочимару, — Никто не должен об этом знать!

— А ведь я — его крестный. Не думал, что парня так сильно возненавидят в деревне. Если бы я только знал, то никогда бы не покинул Коноху... — с печалью произнес Джирайя.

Тсунаде удивленно подняла бровь.

— Этот парень тебе так дорог? — удивилась она.

— Да. Он — это всё, что осталось от Минато... — вздохнул Джирайя. Разговор на эту тему был для него очень сложным.

Он замолчал. Замолчали и его друзья, поглощая новую порцию "горючего".

— А знаете, что? — спросил жабий саннин внезапно, — Эти три генина подают надежды, если верить тому, что о них говорят. Давайте возьмем их в ученики?!

— Ты что, совсем сдурел, пьяный идиот?! — Тсунаде чуть не вскочила со своего места, — Смотрю, свобода тебе надоела?

Джирайя ухмыльнулся.

— Ну, мы уже далеко не так молоды, как раньше. Обидно будет, если после нас ничего не останется...

Он замолчал и, хитро посмотрев на Тсунаде, засмеялся.

— Тсунаде, давай заведем детей!

Орочимару впервые проронил смешок. Последствия этой фразы могли быть необратимыми. И очень печальными для его товарища. Женщина схватила в руку бутылку и замахнулась. Но Джирайя жестом руки успокоил ее, показывая, что просто шутит.

— Так вот... Почему бы нам не завести преемников? Они унаследуют наши знания, станут лучшими из лучших и будут защищать деревню, — закончил он свою мысль.

Тсунаде покачала головой.

— Не думаю, что это хорошая идея, — ухмыльнулась она и посмотрела на змеиного саннина, — А ты чего молчишь, Орочимару?

Тот немного помедлил с ответом.

— Вообще-то, я согласен с Джирайей. Это достаточно мудро, — прошипел он задумчиво, поправляя рукой вывалившийся изо рта длинный язык, — Старик Сарутоби запретил мне продолжать исследовать запретные техники. Я его послушался, и теперь уже вряд ли создам технику, позволяющую даровать человеку бессмертие. Как ни печально, мы не сможем защищать Коноху вечно.

Тсунаде ошарашенно посмотрела на него. Она не ожидала таких слов от Орочимару.

— Тогда давайте каждый возьмет себе по одному ученику. Ты, Тсунаде, возьмешь девчонку. Орочимару — последнего из клана Учиха, а я — Наруто.

Женщина внимательно посмотрела на Джирайю. Он был серьезен как никогда.

— Почему это тебе должен достаться Наруто? — поинтересовалась она.

— Потому что я — его крестный. Он — сын Минато — этого достаточно?

Орочимару уперся руками в стол и приподнялся, чтобы все поняли, насколько серьезно он настроен.

— Ну уж нет. Я, конечно, хотел бы обучать Учиху, но... Я не могу позволить тебе, Джирайя, стать наставником Наруто. Если он вырастет таким же, как ты, это будет катастрофа! Пусть Узумаки станет моим учеником. Я пойму его лучше, чем каждый из вас. Я ведь тоже когда-то был отвержен людьми. Уверен, мы найдем с ним общий язык. Пусть тебе, Джирайя, достанется последний Учиха. Делай с ним всё, что хочешь.

Тсунаде улыбнулась. Пусть Орочимару тоже не лучший вариант, но допустить, чтобы сын Четвертого Хокаге стал извращенцем-алкоголиком, она тоже не могла. А потом черед Сенджу вставить свое слово.

— Прекрасно. Пусть Узумаки достанется Орочимару. А Саске я возьму под свою опеку. Не хочу, чтобы он подвергся дурному влиянию. Джирайя, ты будешь обучать девчонку, — решила она.

— Но... но... почему? — растерялся жабий саннин. Всё сложилось совсем не так, как он ожидал, — А вас не смущает судьба этой девочки? Может, она тоже "подвергнется моему дурному влиянию"? Хм... какая чепуха!

— Решено! — произнесла Тсунаде, ударив по столу, — А теперь пора нанести визит к Хирузену-сенсею.