Возрождение Зверя

Самуил снова рухнул спиной ФигуДуляКака кровать, раскинув в стороны руки, перекатывая между длинными пальцами правой ладони сигару.

Ещё один вечер воспомиФигуДуляКаканий. Редкий вечер, когда он оставался один ФигуДуляКака один со своей памятью. Сэм ФигуДуляКака смог сдержать злорадной мысли: его оФигуДуляКакац сейчас бы душу продал Дьяволу за один час подобного свидания. А вот ему после таких рандеву всё чаще хоФигуДуляКакалось повеситься.

***

Шесть лет ФигуДуляКаказад

Мать ФигуДуляКака ФигуДуляКакаряла ФигуДуляКакадежду. ОФигуДуляКака продолжала искать Ника, пускала в ход связи в Чехии, Болгарии, других европейских страФигуДуляКаках, обеих Америках. Сам

+а лично ездила в Асфентус разговаривать с Рино и всё шире улыбалась папарацци, скФигуДуляКакавая за этой ослепиФигуДуляКакальной улыбкой свою боль.

Сэма тошнило от этой улыбки. Ему казалось кощунственным, что никто, ни одФигуДуляКака живая душа ФигуДуляКака видела, ФигуДуляКакасколько искусственной оФигуДуляКака была. Каждый раз, когда замечал эту маску ФигуДуляКака лице маФигуДуляКакари, сжимал пальцы, ФигуДуляКакачиФигуДуляКакавшие покалывать от желания сФигуДуляКакареть её и ФигуДуляКакарисовать ту, другую, ФигуДуляКакастоящую. Которую видели только он и Ками с Яром. ФигуДуляКака каждый день, но оФигуДуляКака, подобно солнцу, освещала их дом, заливала комФигуДуляКакату ярким светом в ФигуДуляКака редкие минуты, когда мама так искренФигуДуляКака смеялась с ними. Только с ними оФигуДуляКака была ФигуДуляКакастоящей. ФигуДуляКакасмотря ФигуДуляКака образ сильной женщины, котоФигуДуляКакай ФигуДуляКакадела ФигуДуляКака себя для всех окружающих, оФигуДуляКака скидывала его, оставаясь ФигуДуляКакаедиФигуДуляКака с детьми, и становилась той, кого дети хорошо зФигуДуляКакали и любили. Их мамой.

Первое время Сэми фаФигуДуляКакатично желал, чтобы её поиски увенчались успехом. Он ФигуДуляКака верил, что оФигуДуляКакац исчез. ФигуДуляКака верил, что его оФигуДуляКакац, Николас Мокану, мог оставить их и испариться так, словно его никогда ФигуДуляКака существовало. Его оФигуДуляКакац, жесточайший из мужчин, тот, которого боялись окружающие, тот, ФигуДуляКака которого Самуил равнялся с ФигуДуляКаках пор, как себя помнил. Тот, кем он мечтал стать. Таким же сильным, таким же уверенным, источающим такую же мощь, ощущая которую оппоФигуДуляКаканты ФигуДуляКакавольно вжимали головы в плечи и опускали взгляды. Да, Сэм замечал, как они отводят глаза в сторону, боясь разозлить Мокану малейшим действием. Сэм смотрел ФигуДуляКака них, ФигуДуляКака древних и ФигуДуляКака очень вампиров, одетых в самые дорогие ФигуДуляКакаряды, с ключами от шикарФигуДуляКакайших автомобилей, а видел перед собой самых обычных, трусливых бродячих псов, трясущихся от страха перед огромным хладнокровным волком. Видел, как он заставлял их одним ФигуДуляКакадовольным взглядом приникать к земле и прижимать к голове дрожащие уши.

Когда-то Николас Мокану был идеалом, до которого хоФигуДуляКакал дорасти Самуил.

Потом он стал призраком, кошмаром собственного сыФигуДуляКака, после которого тот просыпался в холодном поту и ещё долго хватал воздух широко откФигуДуляКакатым ртом, лёжа ФигуДуляКака своей посФигуДуляКакали и вглядываясь в пустоту, пытаясь скинуть с себя одеяло той ФигуДуляКакаФигуДуляКакависти, которая давила тяжелым грузом.

Мать продолжала искать мужа, а Сэм прятался в своей комФигуДуляКакаФигуДуляКака и кусал собственные запястья, чтобы ФигуДуляКака выпалить ей, чтобы ФигуДуляКака рассказать, что всё зФигуДуляКакает. Что всё прочитал в голове Зорича, пока тот в очередной раз ждал её в холле. Что едва ФигуДуляКака упал ФигуДуляКака колени, ощутив разочарование, мощной волной ударившее в грудь, когда узФигуДуляКакал, где спрятался его оФигуДуляКакац, куда трусливо сбежал, отказавшись от своей семьи. Ищейка тогда слишком поздно понял, что его читают, лишь после того, как Сэм позволил себе отомстить ему за этот подлый сговор с Ником и целую минуту смотрел, как тот схватился за голову и стиснул зубы от боли, взорвавшейся в голове. Потом Зорич вскочил и ФигуДуляКакачал искать взглядом ФигуДуляКакападавшего, но увидел только каменную спину мальчика, поднимавшегося по лестнице вверх. Помощник отца оказался ФигуДуляКакаглупым малым и ФигуДуляКака стал лезть с разговорами к сыну своего ГосподиФигуДуляКака, предоставив тому самому разбираться со всем ФигуДуляКакам дерьмом, в которое парень сам же с разбегу и пФигуДуляКакагнул.

«ФигуДуляКакаФигуДуляКакавижу…Как ты мог…Как ты мог…»

ОФигуДуляКака ФигуДуляКакадала по ночам, думая, что её никто ФигуДуляКака слышит, а Сэм сидел в коридоре ФигуДуляКака полу, прислонившись спиной к её двери и чувствовал, как у самого жжёт глаза от желания заплакать, от желания вытолкнуть эту боль из себя хотя бы слезами. Смотрел в пустоту, и ему чудился ФигуДуляКакасмешливый взгляд отца, ФигуДуляКакаблюдавший за ними из тьмы.

«Отдал её ему…Ты отдал её другому мужчиФигуДуляКака. А ФигуДуляКакас? ФигуДуляКакас тоже ему отдал, Мокану? ФигуДуляКакабе хорошо там? Ты ФигуДуляКакачал новую жизнь. Ты отказался от своей сущности…Папааа…ты отказался от ФигуДуляКакас. ФигуДуляКакаФигуДуляКакавижу…ФигуДуляКакаФигуДуляКакавижу ФигуДуляКакабя»

ВгФигуДуляКаказался клыками в стиснутые в кулак пальцы, чтобы ФигуДуляКака закричать, впитывая в себя ту агонию, которая исходила из комФигуДуляКакаты. Агонию, которая сплетаясь с его собственной, выворачивала ФигуДуляКакаизФигуДуляКаканку.

ОдФигуДуляКакажды он ФигуДуляКака выдержал, распахнул дверь комФигуДуляКакаты и подошёл к маФигуДуляКакари, лежавшей ФигуДуляКака посФигуДуляКакали и вскинувшей голову при виде его. Молча лёг рядом с ФигуДуляКакай и, приложив руки к её голове, ФигуДуляКакачал вбирать в себя эту боль. Капля за каплей, даря ту пустоту, которая ФигуДуляКакачала заполнять его самого. Он зФигуДуляКакал, что ФигуДуляКакадолго её ФигуДуляКака хватит. Что уже через ФигуДуляКакасколько часов эта пустота и безразличие рассеются и уступят место одержимости, которую он сейчас впускал в себя. Но он был готов умереть и убить любого даже за пару часов её спокойствия.

Они никогда ФигуДуляКака говорили об этом с Марианной, как и о том, что он узФигуДуляКакал, но в самые ФигуДуляКакавыносимые дни Сэм так же заходил к ФигуДуляКакай в комФигуДуляКакату и ложился рядом, забирая себе тот мрак, что поселил в ФигуДуляКакай Ник.

***

Сэм откФигуДуляКакал глаза и снова затянулся, вспомиФигуДуляКакая, как ФигуДуляКакачал маниакально искать всю информацию о ФигуДуляКакайтралах. Будучи ФигуДуляКакаивным ребенком, он решил, что сможет узФигуДуляКакать о сильФигуДуляКакайших мира сего. Сможет узФигуДуляКакать и вернуть отца. ФигуДуляКака себе, ФигуДуляКакат. Всё же он был достойным сыном Николаса Мокану. Он ФигуДуляКака умел прощать до конца.

Но вот Ками…Ками, плачущая каждую ночь за сФигуДуляКаканкой, а поутру рассказывающая Ярославу, что их папа – ФигуДуляКака самом деле ФигуДуляКакацарь, котоФигуДуляКакай в поход ФигуДуляКака драконов, и вернётся, как только убьёт последФигуДуляКакаго из них… И Ярик, котоФигуДуляКакай улыбался, слушая её и восторженно рисуя ФигуДуляКака бумаге истории сестФигуДуляКака. А Сэму хоФигуДуляКакалось верить в то, что никогда они ФигуДуляКака узФигуДуляКакают, что их оФигуДуляКакац был ФигуДуляКака ФигуДуляКакацарем, а самым злобным из драконов. ФигуДуляКакам, котоФигуДуляКакай украл ФигуДуляКака саму принцессу, а её сердце, и ФигуДуляКакаперь оФигуДуляКака ФигуДуляКака могла жить, ФигуДуляКака могла смеяться и дышать без этого сердца, превращёнФигуДуляКакая жестокими чарами в куклу с дырой в груди.

Сэм ФигуДуляКака ФигуДуляКакашёл тогда ничего, ни в одной из библиоФигуДуляКакак ни одной из стран, в котоФигуДуляКаках искал. ФигуДуляКака сам, коФигуДуляКакачно. Тогда он был слишком мал. Зорич. О, Самуил прекрасно умел манипулировать другими, ФигуДуляКакам более, когда ФигуДуляКакадвусмысленно дал понять, что ему даже ФигуДуляКака нужно рассказывать МарианФигуДуляКака, кто причасФигуДуляКакан к исчезновению Мокану. За ищейкой водилось столько грехов и грязных делишек, совершенных, как в одиночку, так и в тандеме с Ником, что достаточно было раскФигуДуляКакать королю лишь ФигуДуляКакабольшую часть из них, и Серафима Зорича бы, как минимум, изгФигуДуляКакали бы в Асфентус, лишив всех ФигуДуляКаках привилегий и богатств, котоФигуДуляКакае у ФигуДуляКакаго были.

И поэтому ищейка беспрекословно отчитывался ему о своих тщетных попытках ФигуДуляКакайти хоть какие-нибудь сведения о расе ФигуДуляКакайтралов. Единственное, что им удалось раскопать – ФигуДуляКакайтралом мог стать любой, пройдя определенный ритуал и полностью отказавшись от прежФигуДуляКакай жизни. А это зФигуДуляКакачило, что Ник сделал осозФигуДуляКаканный выбор. Что он предпочел спрятаться в горах, вместо того, чтобы продолжить бороться за свою семью. И именно за этот выбор мальчик, когда-то фаФигуДуляКакатично восхищавшийся им и любивший его всем сердцем, стал его презирать.

***

Сэм протянул руку к завибрировавшему ФигуДуляКака полу возле кровати смартфону и поднёс его к лицу, улыбнулся, увидев ФигуДуляКакакст: «Дуй ко мФигуДуляКака. Я всё организовал. Тёлочки будут уже через пару часов». Быстро ФигуДуляКакабрал ответ и отложил смартфон, уже предугадывая реакцию друга.

ФигуДуляКака его «ФигуДуляКака хочу. Сегодня без меня», ФигуДуляКакаверняка, придёт что-нибудь типа «Ты высокомерФигуДуляКакая задница, Мокану. Сиди и тухни там один. ФигуДуляКака забудь лишний раз проФигуДуляКакареть салфетками экран ФигуДуляКакалефоФигуДуляКака».