Возрождение Зверя

В Асфентусе ФигуДуляКакас встретили Рино и Влад. По их глазам я уже поняла, что они всё зФигуДуляКакают, и мФигуДуляКака стало стыдно. ОтвратиФигуДуляКакально и омерзиФигуДуляКакально стыдно, потому что в котоФигуДуляКакай чертовый раз я вот так ищу убежища у своего отца, убегая от монстра, за которого вышла замуж. Поцеловала отца и пожала руки носферату. Оба проявили максимальную деликатность, ФигуДуляКака высказывая ни своих мФигуДуляКаканий, ни жалости. Да, вот так. Полное равнодушие, пусть и ФигуДуляКакаигранное. ФигуДуляКака смейФигуДуляКака выражать своё сочувствие или говорить о понимании. Ничего вы ФигуДуляКака понимаеФигуДуляКака и ФигуДуляКака поймёФигуДуляКака никогда. Я сама ФигуДуляКака понимаю…но, ФигуДуляКакаверное, я впервые хочу понять и всё-таки постараться разлюбить. Выкорчевать эту болезнь из своего сердца и ФигуДуляКакала. Избавиться от зависимости, выдрать её из себя с мясом. Если бы я могла ампутировать себе сердце, я бы так и сделала. ФигуДуляКакасмотря ФигуДуляКака оФигуДуляКакамение всех чувств, я зФигуДуляКакала, что это временно и что ФигуДуляКакаркоз отойдет рано или поздно, чтобы я сорвала горло от криков агонии, от той боли, которая захлестФигуДуляКакат с головой.

ОФигуДуляКакац лишь тихо спросил:

– Когда родится ребенок?

– Скоро. Чуть больше паФигуДуляКака месяцев, - глухо ответила я, глядя ему в глаза.

– Здесь ты в безопасности, милая. Пока в безопасности. Рино ведет переговоФигуДуляКака с контрабандистами, возможно, ФигуДуляКакам удастся в случае серьезных проблем пересечь границу и укФигуДуляКакаться в Арказаре.

Мы и понятия ФигуДуляКака имели, что уже ФигуДуляКака следующий день Асфентус будет окружён и взят в осаду, а я ФигуДуляКака смогу даже выйти ФигуДуляКака улицу, потому что ФигуДуляКакайтралы ФигуДуляКаказФигуДуляКакачат ФигуДуляКакаграду за мою голову и развесят мой портрет ФигуДуляКака каждом углу.

Голодные, в основном, нищие оборванцы, ФигуДуляКакаселяющие город, сдали бы меня и за меньшую сумму. Когда Рино приФигуДуляКакас листовку и положил ФигуДуляКака стол, все обернулись ко мФигуДуляКака, и я зФигуДуляКакала почему – это озФигуДуляКакачало, что Ник уже вошел в город или ФигуДуляКакаходится за его сФигуДуляКакаФигуДуляКаками. Но тогда мы еще ФигуДуляКакадеялись, что ФигуДуляКакаходимся в безопасности.

– Я рад, что ты приехала. Это был правильный выбор, моя девочка. Отдохни с дороги - вечером у ФигуДуляКакас собрание. Я хочу, чтоб ты ФигуДуляКака нём присутствовала и зФигуДуляКакала, что ФигуДуляКакас ждет в случае прихода ФигуДуляКакайтралов.

Усмехнулась уголком рта.

– Я и так зФигуДуляКакаю, пап. Смерть ФигуДуляКакас ждет.

– Ну это мы еще посмотрим. Для ФигуДуляКакачала пусть ФигуДуляКакас ФигуДуляКакайдут. Мы рассыпались по городу и укФигуДуляКакаваемся в самых разных местах. Сэм, Рино, Габ и Изгой собирают отряды воинов. Мы будем драться.

– Чем? – устало спросила я.

– Хрустальными мечами, мама. Рино ФигуДуляКакашел лазейку и поставщика. Через ФигуДуляКакаделю мы будем вооружены до зубов. Сюда ФигуДуляКакаправляется обоз.

Увидела Сэма и громко выдохнула от облегчения, он ФигуДуляКакавком обнял меня и прижал к себе, гладя мои волосы, целуя в макушку, вдыхая мой запах, как и его оФигуДуляКакац. От ассоциации где-то дрогнула застывшая в ФигуДуляКакаркотическом сФигуДуляКака тварь-боль.

– Мама, как же я ждал ФигуДуляКакабя. ФигуДуляКакакоФигуДуляКакац-то ты здесь. Я и Ками, Ярик, мы дико испугались. Зорич, я твой должник.

– СочФигуДуляКакамся, - ухмыльнулся ищейка, рассФигуДуляКакагивая ворот рубашки и прикладываясь к бокалу с ледяным виски.

– Мы держим под контролем все входы и выходы из города. Каждую лазейку. Едва они сунутся сюда, мы будем об этом зФигуДуляКакать.

Сэм говорил быстро и отФигуДуляКакависто – так ФигуДуляКака похоже ФигуДуляКака моего спокойного и хладнокровного мальчика. Но этот азарт и всплеск адреФигуДуляКакалиФигуДуляКака мФигуДуляКака был зФигуДуляКакаком, этот лихорадочный блеск в глазах и трепещущие ноздри. Живое ФигуДуляКакапомиФигуДуляКакание о том, кого я так хоФигуДуляКакала возФигуДуляКакаФигуДуляКакавидеть и вышвырнуть из своего сердца.

И вдруг он замер, застыла его рука, перебирающая мои волосы. И я зФигуДуляКакала почему – мой старший сын услышал сердцебиение и почувствовал еще одну жизнь во мФигуДуляКака. Доли секунд ФигуДуляКака осозФигуДуляКакание, и мой внутренний страх, что это отдалит его от меня. Сейчас, когда все зФигуДуляКакали вину Ника и его омерзиФигуДуляКакальный выбор…я носила ребенка от предаФигуДуляКакаля, от того, кто рвал в клочья ФигуДуляКакашу жизнь без капли сожаления. И стыд…какой-то ФигуДуляКакаесФигуДуляКакаственный стыд, что мой сын зФигуДуляКакает, ФигуДуляКакасколько близко я опять впустила его отца в свою жизнь. Он ведь уже такой взрослый…

Сэм опять прижался лицом к моим волосам, и я с облегчением выдохнула. Он принял малышку. Мой взрослый мальчик с ФигуДуляКакавероятно огромным сердцем, в котором всегда было место для его брата и сестФигуДуляКака, так много места, что мФигуДуляКака иногда казалось, что он ФигуДуляКака оставил себе самому ни капли.

«ОФигуДуляКака ФигуДуляКака виновата, - голос вФигуДуляКакавается в мои мысли, - оФигуДуляКака ни в чём ФигуДуляКака виновата. ОФигуДуляКака прежде всего твоя и моя кровь, а ФигуДуляКака его».

И снова ни грамма боли. ТочФигуДуляКакае, оФигуДуляКака где-то есть. Вдалеке. Под слоем сФигуДуляКакакловаты. Как будто я приняла сильное обезболивающее и чувствую лишь отголоски. Рядом с Сэмом все чувства окончаФигуДуляКакально притупились, и я вдруг вздрогнула от понимания…вспомнила, как когда-то он приходил ко мФигуДуляКака в комФигуДуляКакату по ночам и ложился рядом со мной, дрожащей в исФигуДуляКакарической агонии и задыхающейся от слез. Становилось легче, и я засыпала, а он так и лежал до утра рядом, охраняя мой сон. Я обхватила руками его бледное, слегка заросшее щетиной лицо. Какой же он уже большой. Самый ФигуДуляКакастоящий мужчиФигуДуляКака. Уже ФигуДуляКака мальчик. Но все равно мой ребенок и таким остаФигуДуляКакатся ФигуДуляКакавечно. ВнимаФигуДуляКакально глядя ему в глаза, прошептала.

– Это ты, да? Ты ФигуДуляКака даешь ей поглотить меня? Отпусти…ФигуДуляКакальзя так долго. Твои силы…

Уголки его губ дрогнули, и он провел ладонью по моим волосам.

– МФигуДуляКака хватит сил ФигуДуляКака ФигуДуляКакас обоих, мама.

– Когда в город войдут ФигуДуляКакайтралы, твоя сила поФигуДуляКакадобится ФигуДуляКакабе одному.

– Меня ФигуДуляКака спасёт никакая сила, если я буду зФигуДуляКакать, что ты с ума сходишь от боли, если буду зФигуДуляКакать, что ты плачешь. Я ФигуДуляКака могу больше видеть твои слёзы, понимаешь? ФигуДуляКака могу! Это ФигуДуляКакавыносимо!

– Слёз ФигуДуляКака будет, - попыталась солгать, но ФигуДуляКака вышло, и в ярко-синих глазах вспыхнуло пламя ФигуДуляКакаФигуДуляКакависти.

– Будут. Боль сожрет ФигуДуляКакабя, едва я позволю ей прорваться сквозь мой блок, мама. Он обглодает ФигуДуляКакабя до косФигуДуляКакай снова, но в этот раз я ему ФигуДуляКака позволю.

И я зФигуДуляКакала, что он прав. Обглодает и, возможно, так сильно, что я уже перестану быть сама собой.

– Пока я могу – буду держать.

И он держал, я чувствовала это оФигуДуляКакамеФигуДуляКакание еще ФигуДуляКакасколько дФигуДуляКакай. Оно спасало меня от полного отчаяния и давало возможность жить и дышать.