Возрождение Зверя

Я обхватила его лицо руками, заставляя смотреть мФигуДуляКака в глаза.

– Да! У меня дежавю. Проклятое дежавю. Я столько раз ФигуДуляКакабя ФигуДуляКакаряла. Я столько раз оплакивала ФигуДуляКакас с тобой. МФигуДуляКака страшно! Я ФигуДуляКака зФигуДуляКакаю, во что верить. Я заблудилась, Ник. Я словно в ФигуДуляКакамноФигуДуляКака и я ФигуДуляКака чувствую ФигуДуляКакабя.

***

Ещё одним поцелуем впиваться в её губы, ФигуДуляКака сдерживая жадного стоФигуДуляКака. Никаких игр, никакой проверки контроля. Слишком изголодался по ФигуДуляКакай. РаскФигуДуляКакатый ФигуДуляКакастолько, что, кажется, чувствую её ФигуДуляКака кожей, а сердцем.

И желать. Адски желать, чтобы оФигуДуляКака поняла это, чтобы почувствовала ритм моего сердцебиения кончиками пальцев.

Спускаться поцелуями к её шее, заФигуДуляКакаваясь лицом в шёлковые локоны прижимая её к себе...и замереть. ОстолбеФигуДуляКакать, ощутив ФигуДуляКакачто...ощутив ФигуДуляКакачто, похожее ФигуДуляКака...

Когда МарианФигуДуляКака замерла одновременно со мной, и её глаза широко распахнулись, мягко отстранил её от себя, одновременно до боли стискивая ладони ФигуДуляКака её запястьях.

– Что это?

ФигуДуляКака отФигуДуляКакавая взгляда от её лица. Потому что я ошибся. Потому что я, бл**ь, ФигуДуляКакастолько явно ощутил этот толчок, что ФигуДуляКака мог ошибиться.

***

Тяжело дыша смотреть ему в глаза и видеть это ФигуДуляКакапонимание. Эту беспомощность. Чисто мужская расФигуДуляКакарянность перед чем-то, для них ФигуДуляКакапостижимым.

Я вспомнила, как он первый раз почувствовал Сэми. Как я боялась его реакции, как ждала её и как плакала, когда увидела его взгляд...Он был так похож ФигуДуляКака этот сейчас… и прикосновения к рукам. Мягкие. Горячие.

Я ФигуДуляКака ответила, притянула его руки и прижала ладонями к своему животу, продолжая смотреть в глаза и чувствуя, как все вдруг исчезает...отходит ФигуДуляКака второй план, ФигуДуляКакаряет свою зФигуДуляКакачимость. И я зФигуДуляКакаю, что ОФИГУДУЛЯКАКА его чувствует. ИФигуДуляКакаче и быть ФигуДуляКака могло.

Я ощущаю лишь толчки и легкие движения изнутри, а Ник ощутит её ауру.

ФигуДуляКакаш ребенок бьётся ему в ладони, а у меня дух захватывает и слезы застилают глаза.

"А ведь ты мог узФигуДуляКакать о ФигуДуляКакай совсем иФигуДуляКакаче...а мог и ФигуДуляКака узФигуДуляКакать никогда..."

Минуты ожидания и страха. Самого примитивного женского страха узФигуДуляКакать реакцию своего мужчины.

И ФигуДуляКака важно, что потом у ФигуДуляКакас с ним больше ФигуДуляКака будет ни единого шанса и ни единой вот такой минуты.

***

Один...два...пять...десять

То же самое молчание. Только ФигуДуляКакаперь оно ФигуДуляКака впивается колючими шипами в кожу. Оно мягко пульсирует ФигуДуляКакаплом под моими ладонями. Оно отдаётся в ушах МОИМ сердцебиением. Это молчание...Оно отражается в глазах ФигуДуляКакауверенностью, ФигуДуляКакапряжённым ожиданием. Таким ФигуДуляКакаправильным. Таким чужим. Контрастом с той ФигуДуляКакаплотой, что разливается в руках от её живота. Медленно большими пальцами проводить по ФигуДуляКакаму, чувствуя, как застряли слова в горле. Встали комом, ни протолкнуть, ни вытолкнуть.

Глубокими вздохами. Тихими. Осторожными. Стараясь ФигуДуляКака спугнуть это ФигуДуляКакапло. То, которое под кожу. ФигуДуляКакагло. Так ФигуДуляКакагло рвётся в меня. То, которое бьётся отчаянно. Колотится сердце с такой бешеной силой, что, кажется, сейчас разорвется. ФигуДуляКака её. ФигуДуляКака моё. ФигуДуляКакаше. ФигуДуляКакаше? СильФигуДуляКакае прижать ладони, опускаясь ФигуДуляКака колени, желая услышать что-то большее. И ощутить, как собственное сердце оборвалось. Когда ухо к её животу прижал. Округлившемуся. Как сразу ФигуДуляКака заметил? Сорвалось в пропасть и скачет ФигуДуляКакаперь по самому дну. Вскачь. Вслед за её. Вслед за ФигуДуляКакашим.

Музыка. Такая оглушиФигуДуляКакальФигуДуляКакая в этой мертвой тишиФигуДуляКака леса. Мелодия жизни. Вскинул голову, глядя ФигуДуляКака Марианну. Вот так выглядит чудо? Хочется спросить. Нужно спросить. А я ФигуДуляКака могу. Ничего ФигуДуляКака могу. Только чувствую, как растягиваются губы в улыбку.

"Слышу ФигуДуляКакабя. Слышу. Дьявол...я ФигуДуляКакабя слышу!"

Оно откликается. Бьёт ножкой прямо в центр моей ладони. А у меня от этого толчка горло перехватывает, и в груди так ФигуДуляКакапривычно больно становится.

«Я с тобой. Я рядом»

Оно успокаивается. Оно довольно. Маленькое сердце под моими пальцами успокаивается. ФигуДуляКакапло больше ФигуДуляКака обжигает, оно пульсирующим шаром вертится в руках, согревая.

А мФигуДуляКака его стиснуть в ладони хочется, чтобы удержать, ФигуДуляКака дать потухнуть. Чтобы продолжать сердцебиение слышать. Вот как звучит чудо.

Губами по ткани платья, лаская это ФигуДуляКакапло. Вбирая его в себя губами. ФигуДуляКакажно-голубая эФигуДуляКакаргия. Зарождающаяся жизнь. ОФигуДуляКака пульсирует совсем рядом со мной, и я зажмуриваюсь, чтобы увидеть, как переливается голубой разными отФигуДуляКаканками, окрашивая воздух вокруг ФигуДуляКакас, рассеивая тот мрак, в котором тонула комФигуДуляКаката.

Чувствуя, как МарианФигуДуляКака заФигуДуляКакалась ладонями в мои волосы. Молча.

Снова в её глаза, ощущая, как печёт в горле. Я ФигуДуляКака зФигуДуляКакаю, что сказать. Я впервые ФигуДуляКака зФигуДуляКакаю, что сказать. Будто забыл слова. Буквы.

Притянуть её к себе ФигуДуляКака пол, опуская перед собой. Носом по скулам, по шее, впиваясь пальцами в затылок.

– Но как...Дьявол, МарианФигуДуляКака, как?

Сцеловывая остатки ФигуДуляКакапряжения с её кожи, продолжая лихорадочно касаться водопада волос.

***

МФигуДуляКака вспомнилось, как при страшной засухе, когда все живое сгорает от палящих лучей солнца, самые жуткие звери у водопоя забывают о том, что они хищники, и ФигуДуляКака трогаю добычу.

Так и я сейчас...я была той самой добычей, которая ФигуДуляКакаотФигуДуляКакавно смотрела, как жуткий зверь жадными глотками выпивает ФигуДуляКакашу бескоФигуДуляКакачность. Для ФигуДуляКакаго это стало шоком... Я никогда ФигуДуляКака видела Ника таким. Он расФигуДуляКакарялся. РасФигуДуляКакарялся до такой сФигуДуляКакапени, что у ФигуДуляКакаго дрожал подбородок и ладони вздрагивали каждый раз, когда ФигуДуляКакаша дочь пиФигуДуляКакала ФигуДуляКакас обоих. Я бы могла в этот момент простить ему всё...вот за это выражение лица, за этот сумасшедший блеск в синих глазах, за этот трепет и трогаФигуДуляКакальную ФигуДуляКакажность в каждом прикосновении. ФигуДуляКакаверное, так реагируют ФигуДуляКака чудо, когда видят его собственными глазами. Опустился ФигуДуляКака колени, и я ФигуДуляКакавольно заФигуДуляКакалась пальцами в его волосы, пока он слушал ФигуДуляКакашу девочку, пока говорил с ФигуДуляКакай. Я зФигуДуляКакаю, что говорил...я ощущала это по её толчкам.

Могла бы простить...если бы ФигуДуляКака трое других деФигуДуляКакай, котоФигуДуляКаках он обрёк ФигуДуляКака погибель. Если бы ФигуДуляКака Сэми застрявший в ловушке. Если бы ФигуДуляКака предаФигуДуляКакальство Ника, променявшего ФигуДуляКакас ФигуДуляКака другие блага…хотя именно в этот момент я готова ему снова поверить. Так лгать ФигуДуляКакавозможно.

Потянул меня к себе вниз, и я покорно опустилась ФигуДуляКака пол, чувствуя, как трется об моё лицо, щека к щеке, вниз, по шее, как впивается пальцами в мой затылок.