Возрождение

Феид расправил плечи и до половины вытянул из ножен меч.

— Четыреста лет назад, в первый день месяца Волка, Парасса, столица Сузы, пала под ударами Империи Дерзи, — сказал он. — В тот черный день все девочки были убиты, а все женщины Сузы изнасилованы, связаны и отправлены на рынки рабов в Парнифоре и Вайяполисе. Всех мальчиков зарезали, чтобы знатные дома Сузы уже никогда не возродились, а всех мужчин и юношей отправили копать под горами Сузы шахты, похожие на эту. Все эти годы сузейнийцы ждали Перворожденного из Азахстана, который должен был вернуться в пустыню и исправить зло, сотворенное его предками, — Феид вскочил на коня. — Веди нас, учитель!

Вспышка мелидды, и я обрел обличье воина, солнце зашло, но мое тело ярко светилось золотистым светом. Я расправил крылья.

Ничто не могло сравниться с тем видом, который открывался сверху. Я спешил на запад, к зеленому лугу и воротам шлюза, западне для принца, ориентируясь по вершинам внизу. Темные тени, Феид, Рош и еще десяток всадников, двигались туда же, только подо мной. Луна уже высоко поднялась над горами, когда я свернул направо, к низине, вторая луна покачивалась на волнах озера. В северной части долины было небольшое возвышение, его пересекала тропа, уводящая вниз, к воде.

Все казалось мирным и тихим. Пятеро дерзийцев охраняли ворота, двое медленно ехали вдоль озера, двое стояли неподвижно у ворот шлюза, сжимая копья, пятый поддерживал огонь. Три лошади паслись рядом. Когда я был над озером, на тропе появились пять всадников, они перевалили через холм и поскакали через луг к воротам шлюза, четверо раскрашенных повстанцев, которых вел дерзиец, издавший боевой клич воинов пустыни. Александр. Четверо повстанцев Блеза никогда бы не отважились схватиться с пятью дерзийцами, но вместе с принцем они верили, что численный перевес на их стороне. Так и было бы, если бы не пропавшие воины из крепости.

Я на миг замер в небе, всматриваясь в хребты гор, узкие ущелья и трещины, где люди и лошади могли бы спрятаться и ждать сигнала к нападению. Там! Даже из-под небес я чувствовал исходящее из расселины напряжение… двадцать… тридцать воинов и коней, точно не больше сорока, отлично обученные, они терпеливо выжидали, пока нападающие не доедут да озера. Разумеется, дерзийцы сочли, что сорока точно хватит, чтобы схватить принца и горстку разбойников. Но где же остальные воины? Я был уверен, что Данатос, жадно рвущийся к обещанной награде, оставит в засаде весь гарнизон, на случай, если Блез почувствует неладное и поедет к шлюзу всем отрядом. Но как я ни всматривался, других воинов нигде не было, звон стали и крики дали мне понять, что времени у меня больше нет. Воины вывалили из расселины. Я снизился, достал меч и ринулся на выстроившихся полукругом дерзийцев.

Внезапность — хороший помощник в бою, особенно когда к ней присоединяются ошеломление и животный страх. Мои крылья заслоняли небо, тело светилось яростным золотистым огнем. Я убил семерых дерзийцев, прежде чем хоть кто-то из них сообразил направить на меня меч или копье. Но даже после этого половина их продолжала метаться, натыкаясь друг на друга, пытаясь рассмотреть меня и понять, откуда ждать моей следующей атаки. Другая половина жалась к расселине, не отваживаясь вступить со мной в бой. Пока я наслаждался легкой победой, Александру приходилось туго. Пятеро стражников, охраняющих шлюз, быстро оказались на конях и были готовы сражаться еще до того, как маленький отряд проехал половину пути до озера. Наверное, Александр исходно допускал возможность предательства, он осадил коня, но его воины не были так наблюдательны и искушены, они мчались вперед. Не имея времени остановить их, принц поскакал дальше, и, когда две стороны сошлись, он опять был во главе отряда.

К этому моменту тринадцать воинов из засады лежали мертвыми, остальные пришли в себя и попытались дать мне отпор. По одному они ничего не могли сделать со мной, поэтому нападали по трое. Каждый раз, когда мне казалось, что дела мои плохи, я вспоминал семь сотен беспомощных людей, безжалостно убитых в их мрачном подземелье, и злость придавала силу моим рукам и мощь моим заклинаниям. Но нескольким дерзийцам все-таки удалось прорваться мимо меня к шлюзовым воротам. Я не пущу их к принцу.

Выдернув из левого плеча стрелу, я поджег ее и швырнул с такой силой, что она насквозь пробила горло лучника. Последний удар моего меча лишил головы одного всадника и лошади — другого. Я взмыл вверх и полетел к озеру. Одного за другим я уничтожал бегущих дерзийцев, упиваясь их стонами и криками. Я вызвал ветер и воду, чудовищная волна выплеснулась из мутного озера и унесла с собой двух всадников. Еще один погиб, когда его лошади почудилось, что на нее напал рой диких пчел.

Когда я добрался до ворот шлюза, Александр бился с наседавшими на него двумя воинами. Двое дерзийцев валялись на земле, один мертвый и один раненый, вместе с обезглавленным разбойником. Оставшийся воин Данатоса сражался с двумя другими разбойниками, а человек с раскрашенным лицом возился с механизмом ворот, уворачиваясь от копыт и мечей, когда сражающиеся оказывались слишком близко от него.

Александр заметил меня.

— Великий Атос, спаси нас!

— Тебя хотят пленить! — прокричал я принцу, который воспользовался изумлением своих противников и ранил одного, в то время как я выбил из седла второго.

Александр развернул коня и ударил по голове пешего дерзийца, прежде чем тот напал на занятого воротами Ферро.

— Что, во имя бога, ты с собой сделал?

Легкие горели после битвы, я перевел дыхание, прежде чем заговорить, но времени на объяснения у нас не было.

— За озером осталось не меньше двадцати. Но где еще сотня воинов? — Где же они?

Я приземлился между оставшимся охранником и двумя воинами из нашего отряда. Дерзиец отшатнулся, и, прежде чем он успел сделать знак, защищающий от злых духов, я разрубил его на две части. Как раз вовремя. Первый из большого отряда дерзийцев добрался до озера и сразу же устремился к принцу. Когда он поравнялся со мной, я выбросил его из седла и сломал ему шею. Второй всадник ехал вслед за первым. Этот попытался увернуться от меня. Ветер поднялся по моему приказу, я поднял окровавленный меч, но прежде чем успел нанести удар, темное пятно с криком рухнуло сверху и упало на лицо воину. Конь встал на дыбы и выбросил всадника из седла, он остался неподвижно лежать на земле. Птица сделала круг, появилось мерцание, и через миг к нам бежал Блез.

— Когда я увидел тебя, то решил, что больше нет смысла удерживать наблюдательный пост. — Он замолк, изумленно глядя на меня. — Звезды небесные, Сейонн, что ты с собой…

— Вас предали, — выговорил я, все еще задыхаясь, кровь текла по плечу, но я не чувствовал боли. Потом я расправил крылья, готовясь напасть на остатки отряда дерзийцев. Феид с Рошем и остальными скакали по лугу, я крикнул им, чтобы они двигались за мной.

— Сейонн! — позвал меня Александр. Хотя он крикнул негромко, но его голос как-то нашел меня в том угрюмом уединении, в котором я оставался после того, что увидел в шахтах.

Я завис в воздухе над ним, исходящее от меня сияние осветило его обеспокоенное лицо.

— Да, мой господин?

— Береги свою душу, мой хранитель. Я не хочу покупать свою жизнь такой ценой.

— Они не оставили бы шахту без охраны, — ответил я. — Они убили всех, мой господин. Семьсот человек, кроме двадцати рабов, которым приказали сжечь тела. Во мне не осталось сострадания.

Новая битва завязалась в нескольких сотнях шагов от ворот. Феид наносил удары за Парассу, за потерянную Сузу, за четыреста лет унижений. Я послал Блеза на поиски пропавших воинов, а сам снова и снова вступал в бой. Александр сеял вокруг себя смерть, но только до того момента, когда первый дерзиец спешился, упал на колени и запросил пощады.

— Больше ни капли крови! — прокричал принц, останавливая все поединки и размахивая мечом, словно его приказа было недостаточно. — Ни один волос больше не упадет ни с чьей головы.

Он велел семерым выжившим дерзийцам встать на колени и положить руки на голову. Их обезоружили. Потом он проехался перед пленниками взад-вперед, убедившись, что все, особенно те, у кого были золотые ленты, означавшие принадлежность к знати, видели его лицо. Один из стоявших на коленях плюнул в сторону принца, Александр остановил руку манганарца, который хотел зарубить дерзийца.