Возрожденный Обескрыленный Мир
Шрифт:
Именно такую картину Пит часто видел в своих кошмарах…
— Я не боюсь близости с Питом… Он будет меня защищать и не подпустит к себе, сколько сможет, это так. Но я пробью его оборону, не сомневайся!
Дыхание Пита сбилось. Неужели и правда у них есть надежда на будущее?
— Ты уверена в своих чувствах, Китнисс?..
— Гейл… Я с лёгкостью могу назвать момент, когда я поняла, что люблю его — это случилось на Квартальной бойне — сердце Пита остановилось при ударе о силовое поле… Вот тогда я чётко осознала всю глубину моих чувств к нему… Я… В один
Пит помнил, как она вцепилась в него, когда он очнулся… Ему казалось, что Китнисс просто боялась потерять напарника, боялась остаться одна на Арене.
— Уже после, в 13-м, я пробежалась по страницам своей памяти… Мне вспомнился Тур победителей — мы усиленно играли любовь, меня это раздражало, думаю, мне была неприятна сама мысль о том, что я должна плясать по дудку Сноу… Но между тем, в поезде я каждую ночь спала в объятиях Пита — просто однажды мне приснился кошмар, я сильно кричала… Он вбежал, чтобы успокоить меня…
— Успокоил? — язвительно заметил Гейл.
— Если ты собираешься и дальше язвить, я не буду продолжать разговор… Между нами ничего не было, если тебя это так интересует, мы просто спали вместе, отгоняя кошмары друг друга. Только с ним я чувствовала себя спокойно, в безопасности… Тогда я уже нуждалась в нем…
Пит теперь хорошо помнил, что в то время был самым счастливым на свете, и не потому что он мог прижать её к себе… А как раз из-за того, что в эти моменты только он был нужен ей, только он мог подарить ей долгожданный покой…
— Прости… Просто все, что досталось мне — пара поцелуев, вырванных мною же, когда я смог застать тебя врасплох… Твои поцелуи из жалости — не в счет. О том, чтобы спать с тобой в обнимку, я и мечтать не смел…
— Гейл, мне так жаль…
Он как будто не слышал её: — Все это так призрачно… Вы могли никогда не заговорить, если б не Игры…
— Да, скорее всего, так и было бы. Ведь я запретила себе думать о замужестве, семье. Меня все это не интересовало. Во-первых, мне было не до этого — надо было кормить семью. А во-вторых… существовали Игры… Так что я никогда не позволяла себе никаких мыслей по этому поводу. Но случилось так, как случилось.
— Что ж. Раз так распорядилась судьба…
— Так решило мое сердце… Просто отпусти меня. Поставь мои чувства выше своих… Подумай о том, что для меня будет лучше и смирись. Как Пит когда-то.
— Не так-то легко вырвать из души любовь. Корень остается…
— Поверь мне, я знаю… И хочу, чтобы ты тоже обрел свое счастье, а потому — отпускаю тебя.
— Обещай лишь, что станешь счастливой…
Китнисс прерывисто вздохнула.
— Когда-нибудь, быть может…
— Ты ему не сказала?..
— Нет… Я боюсь…
— Скажи ему, он будет счастлив. Я был бы самым счастливым человеком на свете… Прощай, Кискис…
— Прощай, Гейл…
Гейл прошёл к двери и распахнул её. Выходя, он заметил Пита.
— Она твоя. И, видимо, всегда была…
Пит, не оглядываясь, взбежал на крыльцо.
Комментарий к 30. Возрожденный Обескрыленный Мир. Разговор
с глазу на глазОх…………………………………………………….
========== 31. Возрожденный Обескрыленный Мир. Главное ==========
Она стояла у камина к нему спиной, обхватив себя за плечи. Такая хрупкая, такая беззащитная.
Заслышав его шаги, Китнисс обернулась. Их взгляды встретились, и девушка задрожала и еще сильнее сжалась, будто ей было холодно.
Она все-таки боится меня?..
Питу вспомнилась их последняя встреча, закончившаяся полным фиаско — приступ, драка, боль.
— Пит… — она произнесла его имя так… мягко. — Ты пришел…
— Да… — в горле застрял ком, а сердце перестало биться.
— Хочешь… чаю? — «Господи, что я несу?»
— Да… спасибо, — на самом деле, он надеялся, что Китнисс скажет нечто совсем иное.
Китнисс прошла на кухню и трясущимися руками схватила чайник. Как все сложно. Пит появился так неожиданно, и она никак не могла заставить себя заговорить о главном. Она полагала, что успеет продумать свою речь. Увы, признание, так легко слетевшее с губ в беседе с Гейлом, теперь никак не желало складываться в слова.
Они сидели молча, глотая горячий чай. И все бы хорошо, но недосказанность, словно камень на шее, повисла в воздухе.
Китнисс откашлялась и, наконец, решилась.
— Я боялась, что ты уедешь…
— Я собирался. Даже билет купил…
— Нет!.. — не задумываясь, запротестовала девушка. — Не уезжай. Останься…
— Зачем?.. — главный вопрос, на который Пит, казалось бы, уже знает ответ, прозвучал.
— Я… боюсь одна, — нет, не то, — Мне… без тебя никак, — и опять не о том.
«Ну же, Китнисс, скажи,» — уговаривала она себя.
Пит молчал и, с каждой ее новой попыткой выразить свои мысли, только глядел на нее все пристальнее. И вот уже момент упущен, а ощущение такое, будто шанс на жизнь отобрали. Ее неудачные попытки остывали словно чай, что стоял на столе.
Тишина нервировала и выбивала из колеи еще больше. Как-то всё смазано получилось, их разговор — будто неудачный мазок на картине. Пит засобирался домой, посчитав, что сегодня они слишком напряжены для выяснения отношений.
Китнисс стояла в нерешительности — до безумия хотелось попросить его остаться, но… буквы снова упрямо не хотели складываться в слова.
— До… встречи?.. — Пит хотел сказать «до завтра», но вовремя себя одернул — они и так словно ступили на тонкий лед, и лучше уж начинать и без того хрупкие отношения с осторожных шажков.
— До встречи, — немного разочарованно выдавила Китнисс, но решила что сегодняшний день и так был подарком судьбы, и ей грех жаловаться.
******
И снова одиночество окутало ее дом, проникая и в самую душу. Китнисс приняла душ и честно попыталась заснуть. Но холодная постель не располагала ко сну. Она все также мерзла, как и раньше, только стала привыкать к этому внутреннему холоду. И сей факт пугал ее больше, чем сам холод.
Проворочавшись половину ночи, она, все же задремав ненадолго, провалилась в объятия кошмара.