Возвращение Борна

Она была лет, наверное, на десять старше, чем на фотографии, и Борну подумалось, что ей сейчас около шестидесяти, но выглядела женщина по крайней мере на десяток лет моложе своего возраста: те же светлые, искрящиеся глаза, та же загадочная улыбка. На ней были джинсы и мужская рубашка, и этот наряд еще больше подчеркивал ее женственность, поскольку позволял любоваться прекрасно сохранившейся фигурой. Милен была в туфлях на низком каблуке, ее натуральные светло-пепельные волосы были убраны назад.

– Bonjour, Жак. – Слегка запрокинув голову, она поцеловала Робиннэ в обе щеки, но глаза ее тем временем смотрели на Борна.

Сейчас Борн получил возможность рассмотреть те детали, которые были скрыты на фотоснимке: цвет ее глаз, точеные линии ноздрей, белизну ее явно натуральных зубов. Во внешности Милен сквозила сила и одновременно мягкость.

– А вы, должно быть, Джейсон Борн? – спросила она, окидывая его оценивающим взглядом серых глаз.

– Примите мои соболезнования в связи с тем, что произошло с Алексом, – сказал Борн.

– Благодарю вас. Это известие потрясло всех, кто его знал. – Она отступила назад. – Проходите, пожалуйста.

Хозяйка закрыла за ними дверь и провела гостей в комнату. Борн внимательно осмотрелся. Мадемуазель Дютронк жила в самом сердце промышленного района, но, находясь в ее квартире, догадаться об этом было невозможно. В отличие от многих людей ее возраста Милен не пыталась окружить себя старой рухлядью, напоминающей о давно ушедших днях. Наоборот, каждый предмет ее обстановки был стильным, современным и удобным: стулья, два одинаковых маленьких диванчика, стоящих друг напротив друга по обе стороны кирпичного камина, нарядные шторы. После того как побудешь немного в этой квартире, из нее не захочется уходить, решил про себя Борн.

– Вы проделали долгий путь и, должно быть, голодны, как волк, – обратилась хозяйка к Борну, ни словом не обмолвившись о его жалком виде, и за это он был ей искренне благодарен.

Она усадила его за обеденный стол, на котором расставила еду и напитки, принеся их с типично европейской кухни – маленькой и темной. Закончив хлопотать, женщина села напротив него, положив на стол руки со сцепленными пальцами. Только теперь Борн заметил, что она недавно плакала.

– Он умер сразу? – спросила мадемуазель Дютронк. – Не мучился?

– Нет, – честно ответил Борн. – Смерть наступила мгновенно.

– Хоть какое-то утешение. – На лице женщины отразилось облегчение. Она откинулась на спинку стула, и, проследив за этим движением, Борн вдруг понял, что она почему-то держится очень напряженно. – Спасибо, Джейсон. – Милен смотрела прямо ему в лицо, и в серых глазах женщины читались все ее чувства. – Можно я буду называть вас Джейсон?

– Конечно, – ответил он.

– Вы ведь знали Алекса, не так ли?

– Настолько близко, насколько вообще можно было знать Алекса Конклина.

На какую-то долю секунды она перевела взгляд на Робиннэ, но этого оказалось достаточно.

– Мне необходимо сделать несколько звонков, – сказал министр, вынимая из кармана сотовый телефон. – Надеюсь, вы не осудите меня, если я покину вас на несколько минут.

Робиннэ встал и направился в гостиную. Женщина проводила его невидящим взглядом, а затем снова повернулась к Борну.

– Джейсон, то, что вы мне сейчас сказали, было сказано настоящим другом. Я повторила бы это даже в том случае, если бы Алекс ничего не рассказывал мне о вас.

– Алекс рассказывал вам обо мне? – Борн недоверчиво покачал головой. – Алекс никогда не говорил с посторонними о своей работе.

Она снова улыбнулась, но на сей раз в этой улыбке читалась нескрываемая ирония.

– Дело в том, что я не посторонняя, как вы изволили выразиться. – В ее руке оказалась пачка сигарет. – Вы не будете возражать, если я закурю?

– Пожалуйста, курите.

– Многие американцы терпеть не могут, когда рядом с ними курят. У вас это просто мания какая-то, верно?

Она не ожидала ответа, поэтому Борн промолчал. Он наблюдал за тем, как мадемуазель Дютронк закуривает, делает глубокую затяжку и медленно, элегантно выпускает дым из красивых ноздрей.

– Нет, я не посторонняя, это уж точно. – Клубы дыма кружились вокруг ее головы. – Я работаю в Кэ д’Орсей.

Борн сидел совершенно неподвижно. Его правая рука, оказавшаяся под столом, сжимала рукоятку керамического пистолета, который дал ему Дерон.

Словно прочитав его мысли, мадемуазель Дютронк покачала головой.

– Успокойтесь, Джейсон, и не думайте, что Жак заманил вас в ловушку. Здесь вы – среди друзей.

– Не понимаю, – медленно проговорил Борн. – Если вы действительно из Кэ д’Орсей, то Алекс ни за что не посвятил бы вас в свои служебные дела. Хотя бы для того, чтобы не скомпрометировать вашу лояльность.

– Совершенно справедливо, так оно и было, причем на протяжении долгих лет. – Мадемуазель Дютронк снова затянулась и снова выпустила дым сквозь ноздри. При этом она слегка поднимала голову, отчего становилась похожей на Марлен Дитрих. – Но совсем недавно что-то случилось. Я, правда, не знаю, что именно. Несмотря на все мои мольбы, он мне так ничего и не рассказал.

Несколько секунд она смотрела на Борна сквозь облачко табачного дыма. Любой сотрудник спецслужб умеет надевать на себя непроницаемую маску, сквозь которую невозможно прочитать его мысли и чувства, однако, глядя на Милен, Борн ощущал ее эмоции и понимал, что она отказалась от этого средства самозащиты.

– Вы давно дружили с Алексом и, как старый друг, скажите: вам хоть раз приходилось видеть его испуганным?

– Нет, – ответил Борн, – Алекс был абсолютно бесстрашным человеком.

– Так вот, в тот день он был очень напуган! Именно поэтому я умоляла его открыться мне, чтобы я смогла помочь или хотя бы убедить его сойти с опасного пути.

Борн подался вперед, напрягшись точно так же, как недавно была напряжена мадемуазель Дютронк.

– Когда это было?

– Две недели назад.

– Он вам вообще ничего не сказал?

– Только упомянул одно имя: Феликс Шиффер.

Сердце Борна учащенно забилось.

– Доктор Шиффер работал на АПРОП.

Она нахмурилась.

– Еще Алекс говорил, что работает в Управлении по разработке тактических несмертельных вооружений.

– Это управление существует при ЦРУ, – произнес Борн, обращаясь скорее к самому себе. Похоже, разрозненные кусочки головоломки потихоньку начали складываться в единое целое. Мог ли Алекс убедить Шиффера бросить АПРОП ради управления? В таком случае, конечно, для него не составило бы труда заставить Шиффера «исчезнуть». Если он осмелился вторгнуться на территорию министерства обороны и хозяйничать там по своему усмотрению, то его вполне могли и пристрелить за подобное браконьерство. Значит, должна быть иная причина, по которой Алекс хотел заполучить Шиффера.