Возвращение бумеранга

— Мы подыскали очень хорошее место, — сказал Габчик, — поворот около Кобылис. Но мы не можем целыми днями торчать на этом повороте. Нам надо, чтобы кто-то заблаговременно предупредил нас о выезде Гейдриха из Паненска-Бржежан.

Какое-то время Индра хранил молчание, потом сказал:

— Хорошо, у меня есть такой человек. Я договорюсь с ним. Но дайте мне слово, что проведете акцию только в том случае, если из Лондона придет подтверждение на проведение акции. Без подтверждения вы ничего предпринимать не будете.

— Хорошо, — кивнул Габчик. — Мы еще раз напомним им о вашей точке зрения и потребуем обязательного подтверждения приказа. Даю вам слово.

Прага, 11 мая 1942 года

От Малостранской площади к Граду тянется небольшая узкая улочка Неруды, а у самого поворота на Град от нее отходит переулочек Увоз. Здесь стоят старые дома с покрытыми мхом черепичными крышами, с маленькими квартирками. На первом этаже одного такого дома расположена часовая мастерская пана Йозефа Новотного, а над мастерской на втором этаже располагается его квартира. Сам пан Новатный весь день проводит на другой работе — он следит за часами в Граде, а в мастерской принимает и выдает заказы его брат Камил.

Вот к этому дому уже в сумерках и подошел Индра. Он условным звонком позвонил в дверь мастерской. Ему долго никто не отвечал: чтобы спуститься со второго этажа, требовалось время. Наконец, за дверями загремели запоры.

Пан Йозеф провел гостя на второй этаж в кухню, усадил за стол, поставил на плиту кофейник и только после этого сел за стол сам.

— У меня к вам огромная просьба, — начал Индра, — Мне надо было бы узнать в ближайшие дни точную дату и время выезда Гейдриха из Паненска-Бржежан. Время можно сообщить в последний момент, а вот дату хорошо бы знать заранее.

— Гейдрих каждый день приезжает в Град, — пожал плечами пан Новатный, — ну, разве что, за редким исключением.

— И все же, мне надо знать, что такого-то числа Гейдрих точно поедет в Град, и будет это примерно в такое-то время.

Пан Новатный задумался.

— Это, пожалуй, можно сказать только в том случае, если его заблаговременно вызовут в Берлин, — задумчиво сказал он, — В таких случаях известно время вылета, а перед тем, как поехать на аэродром, он, обычно, заезжает в Град.

— И часто такое случается? — поинтересовался Индра.

— Не так чтобы очень, — пожал плечами Йозеф, — но раз в месяц уж точно. Гитлер его любит и вызывает на все важные совещания.

— И когда это было в последний раз? — не унимался Индра.

— Где-то в середине апреля, — неуверенно ответил пан Новатный.

— Значит, можно ожидать, что в ближайшее время он снова поедет туда?

— Вполне возможно, мне это трудно сказать, — пожал плечами Йозеф.

— Вы можете получить эту информацию без всякого риска? — поинтересовался Индра.

— Эта информация не так уж и секретна, — заверил пан Новатный. — О предстоящей поездке знают очень многие, вплоть до машинисток, которые готовят документы. Начинается суматоха по всему Граду.

— А вам там доверяют?

— Вполне, — заверил Йозеф, — я бесплатно чинил часы многим офицерам, и они мне за это благодарны. Меня даже как-то раз возили в Паненске-Бржежаны чинить настенные часы в замке Гейдриха.

— Даже так? — удивился Индра.

— А что в этом такого? — в свою очередь удивился пан Новатный, — Немцы хозяйственный народ: если есть один часовщик, которому они уже платят, то зачем искать другого?

— Хорошо, будем считать, что мы с вами договорились, — кивнул Индра. — Какой знак вы нам дадите, когда будете обладать этой информацией?

Пан Новатный задумался, потом сказал:

— У меня на витрине стоят старые настенные часы «Павел Буре». Как только я получу нужную вам информацию, часы начнут ходить. Тогда срочно свяжитесь со мной, и я передам вам точную дату.

— Очень хорошо, — поднялся Индра, подумав о том, что в этом знаке есть какой-то скрытый смысл.

Прага, 14 мая 1942 года

Из остановившегося возле поворота на Кобылисы трамвая вышли три молодых человека. Они перешли на другую сторону улицы, остановились и закурили.

— Мы с Кубишем будем стоять вот здесь, около этой лавочки, — сказал Габчик. — На повороте машина обязательно притормозит. Я выскочу ей наперерез и открою огонь из автомата. У Яна, на всякий случай, будет в портфеле бомба. Давай посмотрим, где лучше встать тебе, — предложил он Вальчику.

— Вон там, на повороте, — не задумываясь, ответил тот. — Оттуда я заблаговременно увижу приближающуюся машину и дам вам знать. Вы, в свою очередь, будете отсюда хорошо меня видеть.

— И каким образом ты дашь нам сигнал?

Вальчик на несколько секунд задумался, потом начал копаться в карманах.

— А вот, — сказал он, вынимая из кармана маленькое зеркальце. — Зеркальцем. После того, как я покрасил волосы, я постоянно ношу его с собой.

— Давай попробуем, — предложил Габчик.

Они с Кубишем остались стоять и курить около лавки, а Вальчик перебежал дорогу и встал на повороте. Он достал зеркальце и несколько раз пустил солнечный зайчик прямо в глаза курящим.

Потом пошел обратно.

— Ну как? — спросил он, когда поравнялся с товарищами.

— Отлично, — кивнул Габчик. — Этот сигнал можно заметить, даже если не смотришь в твою сторону. Очень удобно. Одно только «но». Такой сигнал хорош только для солнечной погоды. А если в тот день будет облачно?

— Сейчас, в основном, погода стоит солнечная, — заметил Вальчик, — а если погода будет пасмурной, то вам просто придется постоянно смотреть в мою сторону. Не забывайте, что зеркальце сверкнет и в отсутствие солнца. Не махать же мне рукой. За любым другим сигналом надо будет точно так же следить.

— А если свистнуть? — предложил Кубиш.

— Можно и свистнуть, — согласившись сказал Вальчик, — но свист привлечет дополнительное внимание. Это может помешать.