Возвращение чёрного

Сидевший там мужчина защищал голову, защищал лицо, но он не бил её в ответ.

Страж ощутил, как его худший страх рассеивается.

Этот мужчина не причинит ей вреда.

Все в его позе указывало на покорность.

Вместо этого страж смотрел на неё, восхищаясь яростью его прекрасной святой.

Он видел, как двигаются её губы, видел, как она что-то ему говорит, но опять-таки, должно быть, это было тихо, поскольку не доносилось сквозь застеклённые окна. Он не пытался прочесть по её губам, не улавливал ничего конкретного из того, что она говорила мужчине, но чистейшая яростность её выражения, почти грациозность её атаки заставили его сердце разбухнуть от жара, заставшего его врасплох.

Затем мощные мускулистые руки обхватили её, и она расплакалась.

Затем они целовались, она и мускулистый мужчина.

Секунды спустя они целовались ещё крепче.

Страж ощутил, как его лицо заливает жар, сердце гулко колотится в его груди — в этот раз по иной причине.

В нем вспыхнул шок. Недоверие.

Это недоверие лишь усилилось, когда он смотрел, как она забирается на колени черноволосого мужчины; её длинные волосы свесились с плеч, когда она скользнула по нему.

Она все ещё оставалась агрессором, даже сейчас. Мускулистый мужчина с черными волосами, должно быть, весил как минимум втрое больше неё, но позволил ей толкнуть его на спину, позволил ей отбросить его руки, когда они попытались её коснуться. Она толкнула его в грудь, пока он не прислонился своей широкой спиной к стене, а затем она начала его раздевать.

Сейчас страж совсем не видел её лица, только его.

Теперь страж его узнал.

Как раз когда он узнал это лицо, высокие скулы и длинную челюсть, мужчина закрыл глаза — странно-светлые, животные глаза — оставляя их закрытыми дольше, чем для моргания. Жёсткое лицо смягчилось явным желанием, пока она продолжала расстёгивать его рубашку, и затем страж увидел, что он тоже с ней разговаривает, его губы шевелятся от тихого бормотания, пока она работала над ним, обнажая мускулистую грудь и почти безволосое тело.

Черноволосый мужчина пытался раздеть и её тоже, но она снова отбросила его руки, ещё резче, чем прежде.

Страж ощутил, как сдавило его горло, когда она расстегнула его ремень, затем его брюки. Потом она оседлала его, её стройная талия и спина мелькнули бледнотой, когда она стянула свою рубашку через голову. Страж видел, как напряглось лицо мужчины, когда он схватил её за талию — а затем она оказалась голой, оседлала его, и черноволосый мужчина смотрел на неё снизу вверх, сузив бледные глаза до щёлочек.

Страж смотрел, как она устраивается над ним, а затем резко и почти жёстко опускается на него.

По выражению лица другого мужчины страж знал, что он внутри неё.

Подбородок черноволосого мужчины напрягся, прямо на глазах стража, но он не отрывал этих звериных глаз от её лица. Она крепче насадилась на него, её руки теперь обхватывали его плечи. Она использовала его как опору, в третий раз опуская свой вес на него. Когда она сделала это снова, угловатое лицо мужчины смягчилось, хоть он и выглядел так, будто задыхается и старается удержать контроль. Затем что-то изменилось — этот контроль соскользнул.

Они оба остановились, заметно хватая ртами воздух, когда это случилось.

Затем светлые глаза мужчины закрылись, и страж увидел, как он снова говорит с ней, его тело под ней сделалось мягче, покорнее.

Страж смотрел, не в силах отвернуться.

Он тоже часто дышал, наблюдая за лицом другого мужчины, тогда как он делал то же самое — смотрел, как его прекрасная святая вновь начинает заниматься с ним любовью, в этот раз медленнее, более чувственно. Выражение лица мужчины сделалось болезненным, ещё более покорным. Он пытался схватить её, но она ему не позволила. Татуировки темнели на мускулистых руках, которые желали её обнять.

Страж вновь узнал его, когда тот поднял взгляд, все ещё разговаривая с ней.

Он знал это лицо, хоть и не хотел знать. Он даже узнал татуировки.

Об этом он тоже сейчас не мог думать.

Даже сейчас она не позволяла держать себя слишком долго. Она толкала его в грудь всякий раз, когда он начинал притягивать её к себе, но темноволосый мужчина с бледными глазами, казалось, не возражал. Он прислонился к стене, когда она его толкнула, боль и удовольствие сильнее проступили на его лице, пока её тело извивалось на нем с кошачьей грацией. Взгляд этих светлых глаз становился все более и более хищным, пока она трахала его.

В конце концов, тёмная голова запрокинулась назад, словно он полностью отдался ей.

Страж видел это, и тот жар в его груди превратился в чёрный дым.

В те несколько секунд страж как никогда прежде хотел кого-нибудь убить.

В те же несколько секунд его разум сделался бдительным, ясным.

Вскоре после этого мужчина с черными волосами утратил над собой контроль. Страж видел, как он схватил её, обвивая мощной рукой её талию, и в этот раз она не оттолкнула его и не сопротивлялась. Стиснув её длинной рукой, он перевернул её так, что она оказалась под ним, и его мускулистая спина оказалась освещена оранжевыми уличными фонарями.

Затем он оказался сверху неё, и они вновь двигались вместе, жёсткими, гибкими толчками, от которых натягивалась кожа на его плоти и костях. Она обхватила его ногами, как только они нашли ритм, а он схватил одной рукой её лодыжку, жёстче вколачиваясь в неё, вминаясь своим весом и заставляя её обхватить его ногой.

Страж смотрел на эту широкую спину, на вытатуированное там изображение.

Он смотрел, как оно извивается в свете, похожим на огненный.

И тут он осознал, что понял.

Впервые за несколько дней сомнения полностью исчезли.

Он в точности знал, что ему нужно сделать.

Глава 11 Уязвимость

Я проснулась обнажённой, мускулистые татуированные руки обнимали меня сзади.

Поначалу это меня шокировало. Простая реальность его присутствия вокруг меня, физического и нефизического, шокировала меня так сильно, что какая-то часть меня задавалась вопросом, не сплю ли я все ещё.

Затем другая часть меня открылась от облегчения, которое почти граничило с физическим. Я утратила связь с самой собой в этом ощущении, и руки вокруг меня сжались, крепче привлекая меня к мускулистой груди, заставляя меня чувствовать себя невыносимо маленькой рядом с ним.

Боль выплеснулась из него облаком, и следующее, что я помнила — как он массировал моё тело спереди, разворачивая меня к себе лицом.

Затем он целовал меня.

Его руки обвились вокруг моей спины, и Блэк крепче дёрнул меня к себе, пальцы сжались в кулаки в моих волосах. Его язык был горячим, я едва могла дышать, но по какой-то причине это заставило меня не напрячься, а ещё сильнее сдаться его рукам.

Я ощутила, как он отреагировал на это, его свет полыхал тем жарче, чем сильнее я смягчалась, и он уже дышал с трудом, боль исходила от него прерывистыми волнами.