Возвращение домой

Но до этого дело не дошло! Этот упрямый мальчишка оказался умнее, чем подумал о нём капитан.

Алмаар медленно поднялся, не сводя глаз с лица Дюпрейна, на пистолет, всё так же нацеленный в грудь, даже не глянул. Встал и пошёл, на ходу поправляя ремень автомата. Прошёл мимо Моретти и Кордуэлла, мимо Джейка.

Прямой и гордый, выполнивший приказ капитана, подчинившийся его воле, оставшийся без поддержки товарищей, но не сломленный и, что её страшнее, – затаивший обиду или даже месть, страшную месть!

Капитан всё же, видимо, понял, что этот протест среди его подчинённых в какой-то степени и справедлив: им нужен был отдых, этим неподготовленным к трудностям мальчишкам. И Дюпрейн сделал привал, с обедом и нормальным отдыхом. Но, правда, не сразу, они перед этим ещё почти час шли.

…А потом сидели и молча ели. Никаких шуток, никаких разговоров! Они разом стали совсем другими! И не смотрели ни на Дюпрейна, ни на Алмаара. «Приуныли, совсем приуныли бойцы!..» – С горечью подумал Дюпрейн. Он исподлобья наблюдал за каждым из них.

Кордуэлл и Моретти… Они разные внешне, но в чём-то схожи, если узнать их поближе. Спокойные и дисциплинированные ребята. Послушные и исполнительные… В этом-то и схожи! Никто из них не сделал ещё ни одной попытки пойти против или сделать что-то во вред, хотя возможность проявить себя была, да ещё какая!.. Как никак второй день уже вместе. Одна команда!.. Из своего личного опыта Дюпрейн знал, что именно на таких вот бойцов, как эти двое, во время операции обычно и рассчитываешь свои силы, так как заранее уже примерно знаешь, как каждый из них поведёт себя в данной ситуации. Любой, как они, выполнит самый сложный и опасный приказ, даже с риском для жизни. Хорошо выполнит, если не отлично! Но при этом инициативы от них не жди… В этом-то и весь минус!.. Если рядом меня не окажется, они могут растеряться и даже глупостей наделать.

Остальные двое – Алмаар и Тайлер – совсем другие! С ними куда сложнее… Внешне они, наоборот, как два брата, но как сложно понять их нутро! Они ведь разные, очень разные!..

Вот Алмаар, например, – клубок оголённых нервов! Эмоции и противоречия! Ждёшь от него одного, кажется, вот уже и понял, разгадал его, предугадал каждое движение, каждый поступок, – ан нет! Он выкидывает ещё что-то! Совсем новое! То, к чему как раз и не оказываешься готовым!.. Опасный человек!.. Хотя, если за ним хорошо понаблюдать, то можно заглянуть в его маленький мирок. Ведь Алмаар не скрывает своих чувств, своего отношения. Иногда он как на ладони! Как своенравный и капризный ребёнок, который сначала делает, поддавшись эмоциям, а потом думает. Другое дело – Тайлер! Этот – самый сложный в четвёрке. Молчит… Замкнутый какой-то. Весь в себе! Даже безучастный, скорее, ко всему, что происходит. Но Дюпрейн уже несколько раз ловил внимательные взгляды этого парня. Это взгляд профессионала! От такого взгляда не ускользнёт ничьё движение, ни один шорох, ни одно неосторожно сказанное слово. Он за всем следит. И до всего ему есть дело… Его безразличие напускное… А что под ним?

Сложный вопрос! Ведь этот Тайлер почти всегда молчит! Сама длинная фраза, сказанная им за всё время, была сегодня утром, когда он мастерски оправдывал Алмаара. Мастерски?! Да, мастерски… Он даже ухом не повёл, а ведь врал, врал, глядя прямо в глаза. И понимал при, этом – при его-то внимательности! – что я ему нисколько не поверил. Ни одному слову!

И зачем выгораживал этого типа? Они же с Алмааром и не друзья совсем! Враги скорее. Стоит вспомнить, как Янис этот на него смотрит. И злорадствует всякий раз. Такого даже при товарищеских отношениях быть не может, не то, что при дружеских. Тайлер с Кордуэллом, с Диком Кордуэллом, и то больше общается. Интересно, знать бы, о чём они говорят. Наверняка, не погоду обсуждают!..

А ведь он не только врёт, глядя честными глазами! Всё, что делает Тайлер, он делает с непроницаемым лицом. Что он испытывает? Как ко всему относится? Злится ли? Обижается? Или что-то ещё?

Да и на что он способен? А способен он как раз на многое, это точно! Управляется с портативной картой прекрасно! Приказал прокладывать маршрут для всей группы – ни слова не сказал! Пошёл первым! И хоть бы на метр с курса сбился! Видимо, подготовку проходил до этого. Хотя, в личном деле про это ни слова. Вот оно, и отличие! Алмаар резок, опасен, временами невыносим, может поставить в затруднительное положение, но при этом вполне предсказуем. Он такой, какой он есть! А Тайлер же?

Тихий, смирный, вечно задумчивый до угрюмости, ни слова от него не услышишь. Но что он ещё может выкинуть? На что он способен и что ещё он умеет? Наверняка, хорошие навыки при работе с картой и компасом – не единственное, на что он способен!..

Вот уж точно, в тихом омуте черти водятся! Древнейшая, ещё с Земли, поговорка, а как она иногда точно и справедливо характеризует некоторых типов, таких, как Тайлер, например… Не зря же Барклиф предупреждал! Держать его нужно на глазах, всегда в поле зрения. Бережёного Бог бережёт!

Джейк сидел как раз напротив Моретти и исподволь мог наблюдать за ним. Идея с индикатором не давала ему покоя. Даже недавний инцидент с Алмааром не давал забыть, не загнал эту мысль поглубже. «Как его спросить? Так, чтоб не навязчиво? Чтоб не было потом лишних вопросов. Да и что я ему скажу, если вдруг спросит? Есть индикатор – нет индикатора? Что это меняет? Разве это важно? Совсем не важно и ничего это не меняет! Вот именно – ничего!.. Но ведь зудится где-то внутри, в самых мозгах. В этом загадка какая-то! Что-то важное кроется! Не зря же я забыть про индикатор никак не могу. Есть, значит, в этом что-то важное. Что-то нужное! То, о чём мы сами ещё ничего не знаем…»

…К реке они вышли уже к вечеру. И Дюпрейн дал им передышку. Они схоронились среди молодой поросли, спрятались в зелени. Когда-то здесь, по самому берегу, велись лесозаготовки, так удобнее было сплавлять лес к городу, дешевле и быстрее.

Лес поднялся, и довольно густой, до самого откоса. Чайна текла где-то внизу, под обрывом. Её левый берег, тот, куда им нужно было перейти, казался ярко-зелёным от листвы. Тот лес был совсем не тронут ни человеком, ни его техникой. Заросли спускались к самой воде по пологому берегу, они готовы были принять людей, заботливо скрыть их от посторонних нежелательных глаз.

– Вот чёрт! – Дюпрейн выругался чуть слышно, себе под нос. Капитан один из всех стоял, глядя на реку и сверяясь с картой. – Неприятности так и прут…

– Что-нибудь не так, господин капитан? – спросил вдруг Кордуэлл. Дюпрейн повернулся к ним лицом, опустился на корточки, так и держа карту в руках.

– Плохо дело! – быстро оглядел каждого внимательными глазами, словно сомневался ещё, доверять ли им всю правду – или не стоит?

– Чайна разлилась! – наконец заговорил он после долгого молчания доверительно, будто хотел узнать и их мнение, – Видимо, в горах, у Радужного хребта, дожди прошли… Устарела теперь наша карта! А ведь две недели назад здесь всё по-старому было. Берег подмыло, да и река сильно бурная. Чёрт! Раньше здесь было мелкое место и самое узкое для перехода… Берег совсем не тот… Нужно теперь или другое место искать, или переходить здесь, но искать место для спуска к воде.

– А как будет быстрее? – Алмаар заговорил в первый раз после того случая и посмотрел на капитана исподлобья. Проблемой занят, но обиду не забыл, мысленно констатировал Дюпрейн и не удержался от довольной улыбки.

– А если спуститься ниже по течению? – Предложил Моретти.

Один рядовой Тайлер опять промолчал, он сидел ближе всех к краю откоса и смотрел на реку, на лес внизу, словно ему и дела ни до чего нет. Это равнодушие и беспечность разозлили Дюпрейна, и он не выдержал, спросил, не сдержав резкости в голосе: