Возвращение домой

— Заткнись. Я не из этого типа врачей. — сказала Рампейдж, опускаясь рядом с раненой Шторм Чайзер, её голос стал подозрительно тихим и сиплым. Она некоторое время ощупывала копытами лицо генерала.

— Ммм. Не хорошо, — Она указала копытом на кобылу с мостика. — Ты. Мне нужна мед-сумка. Принеси и посмотри, есть ли там ампула с адреналином, или несколько электродов МиМ. Зелье лечения тоже не помешает. И я бы с удовольствием выпил саке, когда мы закончим.

Она стянула с передних копыт окровавленные когти.

— Надеюсь сработает.

Она перекатила генерала на спину.

— Зажми одну ноздрю и вдыхай в другую когда я скажу, — а затем с удивительной осторожностью, начала нажимать на грудь генерала короткими импульсами. Я была столь обеспокоена, что даже не испытала отвращения от мысли, что мне придётся поместить свои губы туда, — Вдох! Вдох! — ритмично провозглашала она каждые десять нажатий.

— А она выкарабкается? — спросила я, в перерывах между вдохами.

— Скорее всего, нет, но она точно не станет дышать, если мы остановимся. Вдох! — произнесла она, продолжая массаж сердца. — Я рад, что это тело такое сильное а грудина у этой кобылы изящная и гибкая. Вдох! Всегда огорчаюсь, когда случайно ломаю рёбра. Вдох!

Кобыла прибежала с пластиковой коробкой.

— Блекджек, после следующих двух вдохов, разрежь мечом её броню в области грудной клетки. Вдох! Постарайся не резать слишком глубоко, но сделай это быстро. У неё уже и так достаточно неприятностей. Вдох!

Как только я закончила дуть ей в нос, то левитировала свой меч и разрезала броню между пластинами так быстро и аккуратно, как только могла, стягивая эластичную подкладку с её тела, пока резала. К своему стыду, я порезала её пару раз, но броня была вскрыта. Рампейдж широко раскрыла переднюю часть её брони и снова начала нажимать.

— Вдох, Блекджек. Ты можешь найти вену, малышка? — спросила Рампейдж кобылу с мостика. А когда она покачала головой, Рампейдж кивнула вниз. — Двадцать нажатий, потом пусть Блекджек вдыхает. Вдох! Меняемся. — И Рампейдж отошла, чтобы кобыла могла занять её место. — Вот так. Вкладывай весь свой вес.

— Пожалуйста, спаси её, умоляю! Мы потеряли капитана… Мы не можем потерять и её! — сказала она, слезы блестели на её щеках, в то время как она использовала весь свой вес чтобы быстро надавливать на грудь генерала.

— Я двадцать пят лет как уже в отставке, малышка, но я делаю всё возможное. Как и все мы, — произнесла Рампейдж, перебирая иглы для подкожных инъекций. — Почему они взяли и всё переименовали? Это было достаточно сложно ещё до падения бомб.

Потом она взяла ярко желтый шприц.

— Ух! Начинаем. — Она взяла шприц в зубы, у самого основания, сняла колпачок, и проговорила, не выпуская толстый пластиковый цилиндр изо рта: — Прекратить вдыхать.

Когда я остановилась, она повернула голову генерала и, прощупав шею генерала, прижала иглу с такой осторожностью, которой мог бы позавидовать единорог, после чего, языком нажала маленькую кнопку. Шприц шикнул сжатым газом. — Надеюсь это была её яремная вена. Иначе у неё будет неслабая головная боль помимо смерти.

Внезапно генерал начала ловить воздух ртом, её глаза широко раскрылись, а тело задёргалось, но через какое-то время, снова успокоилось. Тем не менее, её синяя метка снова появилась на моём Л.У.М.-е.

— Она жива!

— Солнце и звезды, сработало! Старый док Хатчет был бы в восторге! — выпалила Рампейдж, надавливая копытом генералу на шею сбоку под челюстью. Затем схватила пару тонких желтых пластиковых кубиков и аккуратно расщепив их на две пластины, обнажая прозрачное пастообразное вещество на одной из сторон, прижала эту грань к боку генерала. Затем повторила тоже самое с оставшейся половинкой, приложив его к другому боку. Задние стороны пластинок были вскрыты, и на одной из них находился желтый кристалл. А на другой провод. Она соединила пластинки проводом, а затем, легонько стукнула по кристаллу, который в ответ начал погромыхивать подобно грому, — Все назад! Особенно ты, Блекджек.

Я отошла, и она ещё раз стукнула по кристаллу. Талисман ярко вспыхнул, и послышался раскат грома. Генерал дёрнулась, начала кашлять и глотать воздух, затем перевернулась набок и её стошнило. Она выругалась, а потом немедленно спросила, — Рейсвинд? — В её глазах была смесь из надежды и страха, которую я знала слишком хорошо.

— Я сожалею, — это было всё что я могла сказать.

Она закрыла глаза, сделала короткий вдох, в то время как Рампейдж прижала основание своего копыта к горлу генерала.

— Хм. Вам нужно поберечь себя, генерал. Пульс слабый, но стабильный. Обычно для получения результата требуется две или три попытки, если вообще получается. Не двигайтесь, и мы поглядим, что у нас вышло.

— Нас всё ещё атакуют? — спросила она.

— Циклон и Слит заслоняют нас. Сирокко и Вьюга даже не пытались перехватить их летунов. Противник прошел мимо них абсолютно беспрепятственно, — доложила кобыла с мостика.

— Я собираюсь лично ободрать этих двоих, — рыча, пробормотала генерал.

— В смысле отодрать? В том самом смысле? — спросила я озадаченно.

— Нет. Ощипать. Это ещё хуже, и включает в себя выбрасывание их за борт.

«Ого».

— Что ж, похоже ты ещё сможешь вломить им. Это была хорошая схватка, особенно против киберизированных пони.

В ответ она зарычала и проворчала:

— Угх… боевые действия — удел рядовых. Поднимите меня.

— Не вставайте, вам нужно лежать ещё как минимум три минуты. Нужно убедиться что твое состояние стабилизировано, — сказала Рампейдж, — С другой стороны, я заставлю их перенести вас в медотсек и поставить Блекджек во главе.

Я моргнула.

— Нет. Ни за что! Это плохая идея. Охрененно плохая идея. Я не могу придумать что делать с кораблем, кроме как: «стрелять» и «идти на таран»!

— И поэтому, генерал будет ко мне снисходительна и отдохнёт ещё чуть-чуть, перед тем, как вновь заберётся в командирское кресло, — ответила Рампейдж, улыбаясь ослабленной, но в тоже время злой кобыле.

Сторм Чайзер отчетливо нервничала в нетерпении, но смягчилась.

— С каких это пор ты стала доктором? Я думала ты что-то вроде дикаря из Пустошей?

— Это сложно. Даже я не понимаю этого, — сказала она, а затем посмотрела на меня, — Итак, Блекджек, как у тебя обстоят дела с твоими саморазрушительными наклонностями?

Сейчас определенно было не самое лучшее время для очередного сеанса терапии, но я догадывалась что в данном случае от меня ничего не зависело.

— Ну… Я… полагаю, что лучше. Судя по всему, я всё-ещё являюсь любимой жевательной игрушкой^[6] Пустоши, но я сомневаюсь в том, что… — и тут я моргнула, — Постой! Ты намного более осведомлен, чем в последний раз когда мы с тобой общались.