Возвращение Идущего во Тьму

Она молчала.

– Я служил в погранвойсках в Таджикистане, ты прекрасно помнишь об этом. Случалось, что и попадал в передряги. Потом был уволен в запас, встретился с тобой и... с этим миром, - на ее лице появилась и сразу исчезла гримаса.
– Я прибыл сюда как раз вовремя... видишь ли, я действительно очень помог им. Та школа на таджикско-афганской границе пригодилась и для этого королевства. Я разобрался с повстанцами на оккупированных врагом северных провинциях, с мятежниками в Заозерье, избавил столицу от терроризировавшей ее банды из Серва, вон оттуда, - он махнул рукой куда-то вдаль.
– За эти заслуги перед королевством меня сделали героем, мне был присвоено звание рыцаря Идущего во Тьму и титул князя.

Некоторое время они молчали. Александр вновь перевел взгляд на стоящую рядом жену.

– Я соскучился по тебе, Соня, - нетвердо произнес он.
– Правда, соскучился. Я постоянно чувствовал здесь себя чужаком, к которому привыкают по необходимости. Потому и попросил у Высшего Посвященного дать мне способ уйти отсюда, которым тут же и воспользовался. Меня этот меч и вывел обратно. А это, - и он достал из кармана тускло поблескивающий металлический брусок - ключ к двери между мирами. Как маяк что ли.

– Сколько ты пробыл тут в первый раз?
– услышав ее голос, он вздрогнул.

– Да побольше двух месяцев, - Александр догадался, что хотела спросить у него жена.
– По местному времени. Понимаешь, время и в нашем и в том мире течет одинаково, секунда в секунду. Вот только когда я возвращаюсь... проникаю сквозь ворота, то для нашего с тобой мира время начинает замедляться, именно потому, что я, а теперь вот и мы здесь; так мне Аня сказала... А может тут начинает ускоряться, я не знаю... Ведь я вернулся тогда в тот же день, верно?

– Да.

Александр вздохнул устало и тихо произнес:

– Понимаешь, я не могу, совесть не позволяет оставить мне этот мир навсегда, он буквально требует моего присутствия...
– Александр не договорил. Взглянув еще раз на жену, он переменил тему, надеясь что на этот раз Софья будет благосклоннее и хотя бы отзовется на его слова. Собственно, я до сих пор не разобрался толком в этом мире. С одной стороны он похож на стандартное средневековое европейское королевство, вот только жители его говорят на русском, в церквах служба идет на греческом, а исповедуют все как один - католицизм. А к религии еще и магия в придачу. Им она заменяет тот объем научных познаний, что получили мы за прошедшие века. Результат один и тот же: ковры-самолеты, телеграф и многое другое. Вот только обычаи разные, знаешь, первое время я чувствовал себя слоном в посудной лавке. То грех, на этом - табу. Ну, словом... Кстати, через порог они тоже не здороваются. И найденная булавка - на счастье...
– пауза, Тебе интересно?

– Нет.

Он вздрогнул и отодвинулся от Софьи. Та по-прежнему пристально смотрела в окно, интересуясь более пируэтами, выделываемыми в воздухе Хомо, нежели сбивчивым, торопливым рассказом Александра. Наконец, она повернула голову в его сторону.

– Меня интересует другое, - медленно произнесла она.
– Тебе здесь нравится?

– Ты о чем? Об Ане? Извини, я должен тебе...

– Обо всем, - оборвала она.

– Она же почти ребенок, между нами ничего не может быть... Собственно, это скорее дань уважения, если так можно выразиться, она относится ко мне как к старшему брату... Ну не знаю, у них так принято, я ничего не могу поделать с туземными обычаями. В некотором смысле, это мой долг...

Софья нетерпеливо махнула рукой, и он замолчал.

– С этим мы выяснили.

– Да? Правда?
– он вновь оживился, - А вообще, здесь очень хорошо. Ты, наверное, успела заметить какой тут чистый воздух, ведь нет ни автомобилей, ни вредных производств, ни токсичных отходов, ни всего прочего, что отравляет нам жизнь. Уровень преступности у них намного ниже, да и сам народ здесь более добродушный и отзывчивый. Каждый гость им в радость, это так непохоже на нас, теперешних... Города чище, уютнее, зеленее.... Люди вообще живут гораздо спокойней, нежели мы. Правда, обстановка тут,.. как бы это сказать...

– Так и скажи, - нелюбезно предложила она.

– Спартанская, что ли. С детства приучают к физическим нагрузкам, терпению, стойкости, выносливости. Так что погранвойска сослужили мне хорошую службу. Ну и сама понимаешь, здесь нет ни телевизоров, ни уж тем более Интернета, ни кондиционеров, ни душевых, ни нормальных удобств.... Даже книги и те - трактаты об основах Священного Писания, эдикты, разъяснения по богословским вопросам, толкования, святцы. И развлечения у них соответствующие - игры на свежем воздухе, вышивание на пяльцах, карт и тех нет, что уж там о прочем говорить...

– Поэтому ты и возвращаешься?

– Да. Только нет, конечно, нет... Главное - из-за тебя.... Только потому, что меня в нашем мире ждешь ты. иначе я бы, наверное, навсегда остался здесь.

– Из-за нее?
– Софья кивнула в сторону двери.

– Она - королева, - тихо произнес Александр, глядя в сторону, - и к тому же считает меня, всерьез считает, величайшим из героев, кому Илья Муромец просто по колено.

– Симпатичная приманка.

– Ну что ты говоришь, разве я дал бы себе...

– Разумеется, - и повторила еще раз, - разумеется.

– Ты понимаешь, я хочу сказать о другом. Я хочу объяснить тебе, почему я всякий раз возвращаюсь сюда. Не из-за королевы, как ты могла бы подумать. При сопоставлении наш мир оказывается в худшем свете, нежели этот. Он чище, открытей... возвышенней, что ли. Мне иногда кажется, что любое мое неосторожное движение - и мир рассыплется на мелкие хрусталики, так что его уж не соберешь.

– Я хочу его защитить, - сказал он, немного помолчав.
– Поэтому и бываю здесь. Иногда случаются набеги из соседних миров, через такие же ворота, что я оставил по глупой случайности открытыми. Может даже и наши приходили, я не обратил внимания. Просто все пришельцы, вооруженные до зубов, похожи друг на друга.

Снова долгое молчание.

– И только поэтому я здесь. И только из-за тебя я всегда возвращаюсь домой.

Как удивительно похожа его речь на ту, подумала Софья, с которой общались меж собой разряженные придворные. Немного пафосно, чуть возвышенно и на девяносто процентов - о вечном. Как говорится, с кем поведешься... От этой мысли она грустно улыбнулась, хотя в этот момент ей хотелось совершенно другого.

Александр улыбнулся в ответ, хотя он явно не чувствовал себя уверенно. Конечно, он врет ей, каждое второе его слово, особенно о том, что касается его чувств - ложь. Софья прекрасно понимала это, она научилась за годы, проведенные вместе, отличать правду от лжи, сколь бы схоже он не строил произносимые фразы. Наконец, догадался и Александр, что его слова для супруги - мишура, что она видит его насквозь, что знает заранее все, что он скажет. И молчит.

Меж тем ее и в самом деле обуревали чувства самые противоречивые. Несмотря ни на что, она выбросила бы из головы увиденное и услышанное за портьерой и бросилась бы ему на шею, обняла бы, прижала к себе, своего любимого, и с той же страстностью, но немного позже, вспомнив поведение Александра с девчонкой-королевой, расцарапала в кровь ему лицо, закатила истерику и... Если бы он был все тем же Александром, к которому она так привыкла за прошедшие годы, которого так любила и продолжает, несмотря ни на что любить, если бы попросту склонил голову и признался, произнес тихонько: "прости", одного этого было бы достаточно, чтобы она забыла обо всем.