Возвращение к себе
Шрифт:
— Замечательно, а кто обещал концерт? Мы едем на квартирник или ну его нафиг?
— Наташа, имей совесть! Мы бегали по магазинам, толкались в очередях, переживали понравиться или нет, пошлёшь или не придётся отправляться по известному адресу! — единодушно возроптали мои оппоненты. — Дай хоть червячка заморить быстренько. Пашка наверняка есть хочет, да и тебе перекусить не мешает…
Если честно, то я не готова к такой заботе со стороны мужчин, поэтому моя реакция загадка для меня самой. С одной стороны, конечно, приятно, но сразу включается недоверие и в голову лезут не самые лестные для мужчин мысли. Хорошо, что человечество не изобрело что-то для чтения мыслей, а то можно было бы со стыда сгореть. Казалось бы, ну почему не воспринимать всё так, как оно есть? Зачем копаться в домыслах и накручивать саму себя? Радуйся жизни! Нет, надо обязательно всё
К счастью, мои спутники и не догадывались о той напряжённой работе, что совершал мой мозг, пока они поглощали еду, а я мелкими глоточками пила остывающий кофе.
Глава 26
Глава 26
На квартирник мы катастрофически опаздывали. Неудобно заявляться где-то в середине. Валера предложил поехать к нему в гости всей честной компанией.
— Наташа, ты у меня дома никогда не была. Посмотришь, как я живу. Доппитания не гарантирую, но в холодильнике чего-нибудь найдём. Можно будет посидеть, попеть под гитару, а?
Все выжидающе на меня смотрели, каков будет мой вердикт. Эх, была-не была! Что людям портить настроение. Они так старались ради меня сегодня.
— Поехали. Надо родителей предупредить, что буду поздно, а то они спать не лягут, пока я не приеду.
— Я могу отвезти тебя потом, Сашка может и у меня заночевать. — обрадованно засиял Валера. — Сашка, у тебя завтра во сколько начинается трудовая вахта?
— Мне завтра на сутки, поэтому часов в восемь должен быть на месте.
— Ну и нормально. Паша, ты в любом случае у меня. Единогласно? Тогда пошли к машине и вперёд.
Квартира Валеры меня, мягко говоря, удивила. Ни малейшего намёка на аскетизм загруженного делами человека, когда всё подчинено исключительно удобству практичного использования, но и ни ничего общего с обстановкой ловеласа, где максимально комфортно, как в любовном гнёздышке для кочующей птички, но при этом интересы хозяина на первом месте и это незыблемо. Странные ощущения вызывало всё: классическая старинная мебель в гостиной, явно подбиравшаяся за довольно продолжительный срок, потому что было оставлено место для каких-то ещё предметов, которые на данный момент отсутствовали, с любовью отреставрирована, кухня в современном стиле хайтек, кабинет сочетал классику Англии девятнадцатого века и современная начинка, стилизованная под старину. Пока Валера, как гостеприимный хозяин проводил для меня экскурсию, я открывала совершенно новые грани его многочисленных талантов. Оказалось, что реставрация мебели его хобби, точнее страсть. Картины принадлежат кисти художника, скрывающегося под псевдонимом владельца этих необычных апартаментов. Спальня представляла собой уютное убежище от городской суеты. Вот уж никогда бы не подумала, что кантри так впишется в московскую трёшку. Каждая комната имела своё лицо, если так можно сказать, при этом ты, словно, перемещался во времени и пространстве, но переходы были столько продуманы, что возникало ощущение, что не ты передвигаешься, а сама квартира движется и открывается каждый раз с новой стороны. Дом Валеры обволакивал и принимал тебя в свои объятья и дарил умиротворение.
— Валера, ты меня в очередной раз даже не удивил, поразил, — только и смогла выдохнуть я. — Ожидала чего угодно, но… Это превзошло все самые смелые ожидания… Браво мастеру кисти, рубанка или что используется при реставрации…
Валерка хитро усмехнулся и подмигнул мне. Или мне показалось?
— Это что! Так пробы…Вот приедешь ко мне в загородную резиденцию…
— Резиденцию?
— Только так! Увидишь, поймёшь! Ребята на стол накрывают, пошли в гостиную.
— Надо помочь?
— Нет, сегодня праздник для тебя! — как иллюзионист в сто десятом поколении, Валера распахнул передо мной двери гостиной и я ахнула.
Похоже, что мужчины развели меня как ребёнка. Стол ломился от угощений, а Сашка с Пашей, подыгрывая себе на гитарах, запели величальную. К ним присоединился и мой экскурсовод, взяв неизвестно откуда поднос с хрустальным фужером, наполненным искрящимся шампанским.
— Вы меня напоить решили?
— Наташка, не порть момент, — вплёл в слова величальной возражение Валера. — Доктор не возражает против бокала этого напитка!
Я и не знала, что успела проголодаться. Вкусно было необыкновенно. Интересно, в каком ресторане заказывали? Ошибочка вышла! Это ещё один скрытый талант моего коллеги по журналистскому
цеху— Валер, скажи честно, что ещё ты утаил о своих дарованиях от присутствующих?
— Всего не перечислишь… Сашка в курсе, но пять же не всего. Я говорю, выходи за меня замуж и тебя будут ждать открытия каждый день.
— Открытий хватит на год? — рассмеялась я, стараясь отвлечь и себя и других от прозвучавшего предложения.
— На всю жизнь! Торжественно клянусь перед лицом моих товарищей! Если хоть один день не будешь улыбаться, то пусть меня покарает меч правосудия за нарушение клятвы.
— Валерка, так нечестно! — внезапно вмешался в принесение присяги его приятель. — Может, я не столько одарён, но готов для Наташи сделать счастливым каждый день, каждый час.
— Всё зашло слишком далеко! Вы сговорились? Это ловушка, чтобы вытянуть из меня принятие решения? — я злилась уже не на шутку. Меня пытались вынудить решать здесь и сейчас тот вопрос, который я не собиралась даже вставлять в повестку своей жизни на ближайшие дни, недели, месяцы, а может и годы. — Хватит на меня давить! Или вы успокаиваетесь, или я ухожу! Никто и никогда больше не заставит меня жить по своим правилам и я не буду отвечать до тех пор пока сама, повторяю, сама не приму решение!
В комнате воцарилась тишина, даже тиканье часов показалось боем курантов. Я неожиданно поняла, что последние свои фразы не просто произнесла, повысив голос, а проорала. М-да, а нервы надо бы держать в узде, Наталья Николаевна! Прошлое перенесла на день сегодняшний и обвинила хороших людей в том, что они-то и не совершали. Опять вылезли уши Сергея… Неужели я никогда с этим не справлюсь, не научусь жить не оглядываясь назад и не видя во всех и каждом отражение минувшего, канувшего, как я надеялась, в Лету? В какой-то момент мне стало страшно, словно во время землетрясения я оказалась под завалами, кричу, чтобы меня услышали, меня зовут, я-то слышу, но те, кто может меня спасти, уходят, их голоса удаляются, становятся всё глуше и глуше… Вместе с ними тает надежда на жизнь. Я живая, но вакуум душит меня, вакуум давно пережитого. Он подкрадывается, когда я начинаю оживать, он таиться за каждым углом и ждёт, ждёт, чтобы вновь захватить меня своими щупальцами сомнений, неверия, страха и задушить…
— Я хочу поднять свой бокал за Наташу, — неожиданно громко прозвучал голос Паши. — Я познакомился, вернее мы с моей женой Катей, познакомились с Наташей давно. Не стану углубляться в историю, но… Я поражен, простите, если буду сбиваться… Но я от души… Много лет назад я увидел красивую, тонко чувствующую, ранимую, любящую девушку. Тоненькая, хрупкая она неимоверно сильная была готова следовать за человеком, называвшимся её мужем, хотя этой чести он удостоился, я считаю не по праву, куда угодно… Этот… кретин не увидел в ней той духовной силы, душевной чистоты, настоящей преданности и верности. А в ней это всё было и тогда, только слепой мог это не заметить… Прошлое осталось далеко и не стоит к нему взывать и возвращаться. Наташа сегодня это та же девушка, но только ставшая ещё прекраснее в своей расцветшей женской привлекательности и шикарная женщина, женщина добивающегося всего, что она считает важным по своим меркам, но сохранившая в себе чистоту, наивность, глубину и веру той, которую я встретил давным-давно. Наташа, счастья тебе, настоящей любви, которой ты, я уверен, достойна. Хотя мне не нравится сам подход: достойна — не достойна, кто это решает? Ладно… Любви, любви взаимной! И ещё, Наташенька, только отпустив ненужное, мы получим то, что нам нужно по-настоящему! Отбрось лишнее, что висит на тебе тяжёлым грузом и решись наконец-то поверить другому человеку, другому мужчине. За тебя!
— Спасибо, — растрогалась я, голос дрогнул, чего я лично не помню, чтобы со мной случалось прежде. Откашлялась, чтобы придать прежний тембр. — Спасибо, Паша… — что говорить дальше я не особо представляла, а вот реветь отчаянно хотелось. Спас телефонный звонок.
— Натка, это Катя. Я больше не могу ждать звонка от тебя. Уснуть не могу. Рассказывай, как у тебя дела.
— Катюша, привет…
— Котёнок! Как кто? Что за вопросы? Муж! — Пашка отнял у меня трубку, и я была в данный момент времени очень признательна ему за такое самоуправство. — Котёнок, как ты себя чувствуешь? Как малышня? Ната? Нормально Ната! Подробности сам расскажу, потерпи! Соскучился, ну, конечно, соскучился! Очень-очень! И я тебя!!! Котёнок, Ната сейчас не может говорить. Ни чего не случилось! Конечно, конечно… Передам. Обязательно. Обещал — сделал! Помню. Да, список ношу с собой. Да. Ты у меня умница, самая большая умница…