Возвращение на Бикини

На Ронгерике было особенно страшно. Здесь люди чувствовали себя беззащитными. Во тьме притаились звери, чьи предки делили ведьмины гнусные пиршества…

Наутро мужчины вместе с матросами принялись выгружать запас продовольствия на ближайшие несколько недель. Здесь были армейские пайки: несколько мешков риса и муки, десяток ящиков тушенки. Матери стращали детей:

— Не вздумайте без разрешения рвать плоды с дерева или ловить крабов! На этом острове ничего нельзя есть. Ждите решения совета. Мы скажем вам, что опасно.

Старейшины начали тщательный осмотр плодов и первого улова рыбы. Иногда подозрение внушал цвет, иногда запах или вкус. Пищу сначала давали на пробу свиньям и курам. Дети получали разрешение есть только после того, как пищу отведали взрослые.

Бетон в емкостях для сбора дождевой воды уже затвердел. Саперы, расстелив перед входом в лагерь матерчатые резервуары, накачали в бассейны пресную воду из танкера.

Военные с любопытством наблюдали за тем, как бикинийцы разбрелись по пляжу и набирали в корзины гравий, толкли ракушки и кусочки кораллов и посыпали этим самодельным покрытием центральную аллею палаточного лагеря. Проливные тропические дожди будут регулярно промывать гравий, и улица всегда будет чистой — такова технология самой дешевой в мире муниципальной уборки.

Офицер, которому было поручено проведение «операции Ронгерик», мог считать, что основные работы закончены. Об остальном бикинийцы позаботятся сами. Странно, их рыбачьи пироги почему-то лежат на песке. Сушилка для копры не «задействована». Опустив голову, люди молча сидят перед палатками… Офицер спросил у алабов, есть ли жалобы? В ответ все то же тягостное молчание. Офицер пожал плечами. В рапорте начальству он доложил (пример административной осторожности), что население «удовлетворено, но не выразило энтузиазма».

В его присутствии никто ни разу не произнес имени Либокры.

На борту судна оставались еще два таинственных ящика. Офицер велел снести их на берег и открыть посреди деревни. Электрик извлек оттуда «динамик» громкоговорителя и повесил его на кокосовую пальму, а шнур подсоединил к радиоприемнику.

С дерева полилась музыка. Офицер покрутил ручку настройки, и из динамика послышался голос диктора радиостанции на Кваджалейне, читавшего последние известия.

— Теперь эта машина ваша, подарок военного командования.

Офицер рассчитывал на потрясающий эффект. Однако удивлен был он, а не островитяне. Аудитория вовсе не собиралась восхищаться изобретением или заставить молчать женщин ради того, чтобы послушать речь американского сенатора. И уж совсем обескуражила его полная невосприимчивость к ритмам джаза! На памяти гражданина Соединенных Штатов не было такого случая, чтобы люди не начали машинально отбивать такт ногами при звуках негритянской музыки. Черт побери, чем еще разбудить их слух? Эти люди глухи, как моллюски.

Меж тем лейтенанту достаточно было всего одной фразы, чтобы приковать их внимание к радио: «Этот аппарат сообщит вам новости о Бикини». Но это не пришло ему в голову.

Напрасно утром рыбаки искали глазами на горизонте американское судно. Оно исчезло. В тот день безымянный танкер, сотни раз бороздивший Тихий океан, превратился для этих людей в волшебную мечту. Они прозвали его «корабль, который отвезет нас на Бикини».

3

В лагуне Бикини гидрографы с «Самнера» приступили к промерам дна и уточнению контуров островков. 18 марта 1946 г. прибыло еще одно океанографическое судно — «Боудич», битком набитое ботаниками, зоологами, ихтиологами, геологами и специалистами по морским течениям из лучших американских университетов.

До того времени течения в лагуне не были обозначены на морских картах. Однако было известно, какую роль им надлежит сыграть в перемещении огромного количества выпавших в воду радиоактивных веществ.

Предстояло также произвести съемку местности, изучить конфигурацию рифов, взять пробы грунта с разных глубин. Атолл — это сложная экосистема. Геологи взялись за ископаемые останки, ботаники рассыпались по острову, собирая образцы растений, прочие специалисты составляли опись популяций рыб. Поначалу они терпеливо, как рыбаки, ловили рыбу на крючок и сачками. Затем, чтобы ускорить дело, отравили ее. Поверхность лагуны покрылась всплывшей брюхом вверх мертвой рыбой.

По целым дням не затихали взрывы. Около ста тонн динамита ушло только на то, чтобы срезать коралловые «надолбы», возвышавшиеся почти на двести футов над дном лагуны: требовалось устранить потенциальную опасность для военных кораблей. Тральщики выловили последние японские мины.

Потом острова атаковали бульдозеры. Со стороны лагуны на берегу воздвигли башни для установки дозиметрических приборов. Не были забыты и солдаты. Американские парни могли рассчитывать после работы на полноценный отдых: к их услугам были построены «развлекательный центр» и спортплощадки, где они могли поддерживать спортивную форму, играя в волейбол и баскетбол.

Серебристые окуни, тупоносые барабульки, рыбы-бабочки и двадцать-тридцать прочих разновидностей обходили стороной бикинийскую лагуну — там стало опасно. Подводный ландшафт преобразился. Появились зоны бомбардировок. На месте коралловых «голов», стоявших тысячелетними памятниками спокойствию здешних вод, зияли рваные воронки. В иных местах была рассыпана отравленная приманка. Куда подевались прежние хозяева, скользившие от острова к острову на своих пирогах с балансирами? Как подобает истинным охотникам, они ежедневно вылавливали свою порцию рыбы, не тревожа колонию целиком. А сейчас…

Прежние завоеватели, сменявшие друг друга, ненадолго задерживались в лагуне — дав бой противнику или распродав свой товар, они удалялись. Корабли под немецким и японским флагом были небольшого тоннажа. Никогда еще такие мастодонты, как сейчас, не бросали якорь в лагуне. Никогда еще глубины бухты не подвергались такому интенсивному вторжению.

До середины 1946 г. война шла только на поверхности здешних вод. Но вот она спустилась в самые глубины и научила бояться даже тех рыб, которые до сих пор чувствовали себя в полной безопасности. В центре лагуны сгрудились семьдесят пять бронированных кораблей. В помощь эскадре было придано семь судов-лабораторий, две плавучие обсерватории, одиннадцать транспортов и целый сонм патрульных катеров — соотношение, прямо противоположное традиционному морскому конвою.

Ничего странного — на сей раз мишенью для нападения предстояло стать боевым кораблям. Их тесное скопление в одной бухте удивительно напоминало печальный инцидент, с которого началась война на Тихом океане. Повтор не был вызван внезапной потерей памяти у стратегов Пентагона. Военно-морское командование Соединенных Штатов намеренно желало показать, что флот способен пережить новый Пирл-Харбор [2] . Как и там — в бухте Оаху — внезапное нападение должно произойти с воздуха. Только на сей раз самолеты обрушат не град бомб, а один-единственный смертоносный снаряд, подобный тому, что разрушил Нагасаки. Не щадя сил и средств — полгода подготовки уже поглотили семьдесят миллионов долларов, — флот, искушая судьбу, имитировал на Бикини «Пирл-Харбор атомной эры».

2

7 декабря 1941 г. японская авиация и флот нанесли внезапный удар по американскому флоту, стоявшему в порту Пирл-Харбор на острове Оаху (Гавайские острова).