Возвращение Никкасу

Некоторое время спустя, резиденция ордена Белой звезды, империя Нарт:

— Господин, мы выяснили — второй посланный нами отряд, уже усиленный тремя сангами, двумя оборотнями и четырьмя адептами Крови, исчез точно также, как и первый.

— Причина? — голосом второго, казалось, можно заморозить лед

— Мы не знаем. Но это…

— Помолчи… Значит так — отправь еще один отряд морем. А по поводу земель Никкасу — я еще подумаю, как лучше поступить. Терять людей просто так мне не нравится. Но и оставить без внимания неизвестную опасность тоже нельзя…

Пять дней спустя, полдень, портовый город Растан, империя Нарт:

Небольшая шхуна покачивалась на волнах возле берега. Деревянная фигура ласточки с распростертыми крыльями украшала нос этого корабля. Однако шхуна стояла не в самом порту, как всегда, а километрах в пяти южнее его. Причина была проста — пассажиры, которых ждал этот корабль, не хотели привлекать внимания.

Огромный, косая сажень в плечах, с небольшим пузом, бородатый боцман в рваных штанах вразвалку подошел к капитану. А капитан, напротив, являл собой его прямую противоположность: невысокий, худощавый, расчесанные и увязанные в длинный хвост ухоженные волосы, гладко выбрит, одет почти с иголочки в опрятную и чистую одежду. Однако, несмотря на внешние различия, эти два человека были чем-то неуловимо похожи. Как похожи два зверя одинаковой породы. Только это были два бывалых морских зверя.

— Вырядился — недовольно, достаточно громко пробурчал боцман. И почесал волосатое пузо.

— Не бубни, Канго. У нас хороший заказ — платят неплохо. Чего еще тебе нужно?

Капитан оторвался от разглядывания берега, развернулся и встретился глазами со своим боцманом. Они уже больше десяти лет вместе бороздили соленую воду. И иногда понимали друг друга даже не с полуслова, а с полувзгляда. Пару раз это уже спасало им шкуры.

— Не нравятся мне щедрые заказчики. Когда везешь скупердяя — сразу знаешь, чего от него ждать. А когда вот так… — и боцман шумно сплюнул, не продолжая свою мысль.

Но капитан не обратил ни малейшего внимания на поведение боцмана. Его звали Тонторро де Онор, и он, хоть и был титульным благородным, но, в отличие от многих, уже давно смотрел не на сословие людей и даже не на их поведение, а на самих людей. И среди благородных попадаются редкостные уроды, а среди простолюдинов — воистину благородные духом люди. У боцмана было скверное поведение, но он был честен, всегда говорил в лоб то, что думал. И случись какая неприятность, был готов прикрыть капитана собственным телом. Такие качества заслуживали уважения. А скверные привычки — это, право, совсем небольшой минус.

— В общем-то, я согласен с тобой. Но деваться некуда — предыдущий шторм слишком сильно потрепал нас. С такими повреждениями чудо вообще, что мы не отправились кормить рыб. И за ремонт пришлось выложить все, что у нас было. Так что сам понимаешь — или браться за этот заказ, или распускать команду и продавать нашу Ласточку, — капитан легко хлопнул по поручню рукой.

После этого они оба замолчали. Боцман был не согласен. Его интуиция, побывав в десятках переделок, тихо нашептывала, что что-то не то с заказчиками. Но переспорить капитана он не мог. Хотя тоже понимал, что ситуация, в которой они сейчас — «не фонтан», и приходится браться за любую подвернувшуюся работу.

А у капитана были свои причины так поступить. Никто из команды не знал, но корабль был заложен. Теперь по документам его треть принадлежала конторе Минтара — одного из крупнейших торговцев на южном побережье. Причем по тем же хитро составленным документам, если он не отдает определенную сумму каждый год — то Ласточка полностью становится собственностью Минтара. А узнал об этом капитан уже потом, через несколько дней после подписания всех необходимых бумаг. Ему оставалось только матерится на проклятого торгаша, и на собственную глупость, позволившую угодить в хитрую бюрократическую ловушку…

— Вон они, плывут — раздался недовольный голос Канго. Здоровяк развернулся, и демонстративно неторопливо ушел с кормы на нос корабля. Тонторро только покачал головой на это. Потом поймал взгляд мимо проходившего матроса, и махнул ему рукой.

— Да, капитан?

— Вон, видишь, плывут? Это к нам. Поможешь им подняться на борт.

— Ага.

Матрос ушел встречать, а капитан остался на корме. Это было место, где он проводил основную часть своего времени на корабле. Здесь был штурвал, и отсюда был виден вся шхуна. Если бы Ласточка была больше, то это место можно было бы назвать капитанским мостиком. Под ним располагались каюты капитана, боцмана и команды. Тут же было несколько свободных кают, для нечастых пассажиров. А под основной частью корабля и носом был трюм — большое свободное помещение, используемое под перевозку грузов. Сейчас там было пусто — корабль был налегке. А когда они прибудут в Загрию, Тонторро планировал загрузить корабль местным вином — он разузнал, что оно неплохо продавалось в северо — западной части империи Нарт. Правда, продажа вина в империи облагалась специальным налогом, но капитан не собирался его платить. Виданное ли дело — отдать две трети своего заработка в жадные лапы чиновников? Куда лучше договорится напрямую с трактирщиками, и за неделю — две, небольшими партиями распродать его по максимальной цене. Немного уступить, конечно, куда же без этого, но зато минуя посредников — это выгодно и ему, и хозяевам трактиров и харчевен.

А в это время пассажиры добрались до Ласточки. Матрос уже скинул веревочную лестницу, и капитан поспешил туда же. Как радушный хозяин встречает гостей на пороге своего дома, так и Тонторро считал своим долгом поприветствовать прибывших на судно.

Первый из них залез на палубу, и окинул все вокруг надменным взглядом.

«Похоже, гость с норовом. Стоп, да это еще и их главный… плохо. Может даже, Канго и был прав. Но сделанного уже не воротишь» — такие мысли проскользнули в голове капитана. Но вслух он, понятно ничего такого не сказал — только поприветствовал, и помог разместится.

Пассажиров было семеро — плюс их вещи и два больших деревянных короба. Все свои вещи и короба они втащили сами, пренебрегая помощью матросов.

В это же время на палубу, зевая, и потягиваясь, вышел Жинор — корабельный чародей. В том, что он только проснулся, не было ничего удивительного — он был убежденной «совой».

— Всем доброго дня — невнятно пробормотал он, окинул взглядом все вокруг и пошел наверх, на корму. В это же время двое пассажиров затащили последний короб в трюм.

— Добрый день, капитан — поприветствовал чародей Тонторро.

— Добрый — машинально отозвался тот, гадая, что произошло. Дело в том, что когда Жинора что-то беспокоило, то он называл всех на «вы». А в обычном состоянии он всем говорил «ты», вне зависимости от рангов, сословий и званий. Однако ему не пришлось гадать долго.

— Это те самые пассажиры, которых мы ждали?

— Да. А что, что-то не так?

— А вы в курсе, что они потащили в ящике?

— Нет, не знаю. Только не в одном, а в двух.

— Как лицо, занимающее должность чародея на этой посудине, я заявляю — мне это не нравится. Эти коробки прикрыты универсальным щитом.

— И что?

— А это значит, уважаемый Тонторро де Онор, что я не могу увидеть, что в этих деревяшках находится. Мало того, у нас на борту теперь присутствуют трое чародеев неизвестной силы и направления магии, также прикрытых аналогичными щитами. Капитан, ВЫ уверены, что все в порядке?

У Тонторро задергалось левое веко. Уже второй человек на судне говорит ему, что что-то не то. Какое-то странное совпадение… Он раздраженно закрыл глаза, расслабляя их, а потом открыл:

— Все в порядке, не переживай — эти слова дались ему нелегко, но изменить он уже ничего не мог — а значит, ему оставалось сделать только «хорошую мину при плохой игре».