Возвращение пираньи

— Давно пора, — сказала Ольга. — Пусть и убогое, но развлечение. А что там у вас загадочного?

Кацуба оглянулся на темную ходовую рубку — внутри сквозь стеклянную стену четко просматривался напряженный силуэт рулевого, — понизил голос и перешел на русский:

— Я перед капитаном не афишировал знание испанского — мелкие хитрости дипломатов, сеньорита… Так вот, при досмотре стал свидетелем прелюбопытнейшего разговора, до сих пор теряюсь в догадках… Предъявив тому бравому офицеру судовую роль и… как это, коносаменты?

— Коносаменты, — кивнул Мазур. — Документы на груз, сухопутно изъясняясь.

— Так вот, на вопрос о характере груза наш бородач, не моргнув глазом, заявил: у него в трюме нет ничего особо интересного: двести бочонков вина для Барралоче, а кроме этого — полдюжины каких-то заколоченных ящиков, о содержании коих он не имеет никакого понятия… поскольку они принадлежат сеньорам русским дипломатам, что подтверждается соответствующими надписями. Офицер послал солдата кинуть беглый взгляд на груз в трюме, этим дело и кончилось…

Мазур подобрался. В трюме не было ничего, принадлежащего им с Кацубой. Кое-что они прихватили из столицы, конечно — ту часть снаряжения, что не особенно оттягивала бы плечи. В конце концов, как признал Франсуа, чуточку подозрительно было бы выехать из столицы вообще с пустыми руками — вот и пришлось кое-что купить: пара самозарядных винтовок, пара помповушек, гамаки и накомарники, всякая мелочевка вроде биноклей, компаса, аптечек и аварийного запаса. Все это, умело упакованное, заняло две объемистые спортивные сумки, пребывавшие в их каютах. И ничего другого…

— Вы с Лопесом, случайно, никаких ящиков не прихватили? — обернулся Кацуба к Ольге.

— А зачем? — пожала она плечами. — У нас только сумки: одежда, гамаки, разные мелочи. Сумки в каютах… и потом, с какой бы это стати, будь у нас некие ящики, мне или Лопесу писать на них, что они принадлежат русским дипломатам? Лопес — полицейский, а я — ответственный сотрудник министерства, к чему нам заниматься мелким мошенничеством? Кстати, по нашим законам, дело подсудное, можно нарваться на серьезные неприятности…

— Я, собственно, вас ни в чем таком и не подозревал, — сказал Кацуба. — Но загадочка, согласитесь, пованивает? У вас будут какие-нибудь версии?

Ольга старательно углубилась в раздумье, длившееся совсем недолго:

— Не стоит ломать голову. Все, по-моему, просто и примитивно. Банальная контрабанда. Барралоче — в ста километрах от восточной границы, там процветает контрабанда, испокон веку… так, по-моему, говорится? О подобных случаях я наслышана, капитаны частенько выкидывают такие номера: поддельные документы, фальшивая маркировка, символы освобожденных от досмотра или не вызывающих подозрений служб и учреждений… С фальшивыми грузами, якобы принадлежащими нашему министерству, полиция уже сталкивалась. Один весельчак, обнаглев, пометил ящики реквизитами ДНГ, никто и близко не подходил, но, на его беду, на причале оказался сотрудник ДНГ, моментально заметил неточности в маркировке, весельчак давно уже похохатывает на каторге…

— И что прикажете делать? — спросил Кацуба. — Неприятная ситуация, знаете ли…

— По-моему, ничего и не следует делать, — подумав, сказала она. — Можно позвать Лопеса, он заставит вскрыть ящики… а дальше? Все равно ближайшая гражданская, военная, полицейская и прочая власть — только в Барралоче. До того — лишь мелкие фермы и индейские деревеньки. Завтра утром позвоню в Барралоче, у меня ноутбук снабжен и спутниковым телефоном… и на причале нас уже будут ждать, с ходу возьмут капитана за роскошную бороду… Как вам план?

— По-моему, ничего лучше и не придумать, — согласился Кацуба. — Только, когда пойдем веселиться, не забудьте, что по-испански я ни словечка не понимаю. Наши попутчики по поезду, голову могу прозакладывать, именно так и думают, я перед ними не светился…

— Вы прямо-таки шпион, — беззаботно улыбнулась Ольга, ничуть не подозревая, какие мысли после такой реплики обуревают двух друзей.

— Скажете тоже, — вздохнул Кацуба. — Шпион должен быть высок и обаятелен, с уверенным взглядом, манерами соблазнителя… когда речь идет о женщинах.

— Иными словами, вы рисуете портрет коммодора? — она, развеселившись, кивнула на Мазура.

— А что, он уже пробовал вас соблазнять?

— Ну что вы, коммодор — воплощение благонравия… Пойдемте, господа? Мне и в самом деле нравится идея насчет бала, нужно переодеться. А с загадочным грузом разберемся в Барралоче…

Она первая направилась к трапу. Мазур, спускавшийся замыкающим, зацепился рукавом пиджака за железную решетку, ограждавшую кормовую палубу. Ольга с Кацубой уже скрылись внутри. Чертыхнувшись, он повернулся к чуточку приржавевшей мелкоячеистой сетке — и обнаружил, что решетка здесь ни при чем. Это человек, стоявший к ней вплотную, просунул пальцы в ячейки и цепко ухватил Мазура за кончик рукава.

— Сеньор? — вопросительно произнес Мазур, слегка дернув рукав.

Тот — он был пониже Мазура ростом, гораздо субтильнее и на первый взгляд никакой угрозы не представлял — покладисто выпустил рукав, беспокойно пошевелился и вдруг сказал:

— Es bonito el dia, senor, verdad? [15]

Мазур его понял: эту фразу он слышал частенько и успел к ней привыкнуть.

— Си, бонито, — ответил он, вполне возможно, безбожным образом греша против испанской грамматики.

15

Чудесная погода сегодня, сеньор, не правда ли? (исп.)

Человечек обрадованно зашевелился, передвинулся левее, где было посветлей — Мазур определенно опознал в нем коротышку из поезда, уверявшего сержанта, будто видел пресловутую красную ленту. В лихорадочном темпе перетряхнув скудные словарные запасы, Мазур все же родил подходящий к случаю вопрос:

— Есте, куе паса? [16]

И словно прорвало засорившийся кран: коротышка, то и дело опасливо оглядываясь, ежась, шепотом затараторил, обеими руками изображая выразительные для него самого, но совершенно непонятные Мазуру жесты. Мазур отчаялся выловить в этом потоке слов хоть что-то понятное.

16

Примерный смысл: «Стало быть, что творится?» (исп.)

— Есперес… есперен [17] , — сказал он в совершеннейшем отчаянии — человек, сразу видно, старался. — Нон хабла эспаньолес… [18] Ду ю спик инглиш, сеньор?

Сеньор, в свою очередь, замотал головой:

— Нон абла ченглезе… [19]

— Тьфу ты, — в сердцах сказал Мазур по-русски. — Что же делать-то? Помедленнее… как же это будет, твою мать…

Собеседник и сам видел, что имеет место диалог двух глухих. Потоптавшись, он заговорил медленнее, внятно, растягивая слова — и на сей раз кое-что стало вырисовываться.

17

Подождите (исп.)

18

Не говорю по-испански (ломаный испанский).

19

Не говорю по-английски (исп.)