Возвращение русской гейши

— А сейчас повернись ко мне и встань на колени, — услышала я его тихий голос.

Мы повернулись лицом друг к другу, стоя на коленях. Наши животы соприкасались. Акира взял меня руками за локти.

— Забудь о физическом теле, — прошептал он. — Почувствуй, как «ен» и «ё» сливаются и взаимодействуют. Вообрази, что мы — цветок, который сейчас раскроется под лучами утреннего солнца. Сделай вместе со мной вдох и вбери свежесть потока, льющегося сверху.

Мы синхронно вдохнули, и моя голова начала медленно клониться назад.

— Выдохни и ощути энергию внутри цветка — нашего общего тела, — продолжил говорить Акира.

Мы выдохнули, и мое тело, словно без костей, мягко прогнулось назад. Я действительно почувствовала себя лепестком свежего раскрывающегося цветка. Акира удерживал меня руками и сам тоже прогибался назад. Наши бедра и низ животов плотно прильнули друг к другу. И вдруг я почувствовала прилив невыносимого желания. Жар со всего тела словно переместился в низ живота и начал давить. Я застонала и прижалась к Акире, вцепившись пальцами в его обнаженные напряженные ягодицы. И тут же почувствовала движение встающего «дерева плоти». Акира неожиданно рассмеялся и разъединился.

— Нет, Таня, это не так! — сказал он.

— Почему? — спросила я, глядя с вожделением на его приоткрытые губы.

— В тантрическом сексе главное — соединиться энергетически, почувствовать движение энергий, а потом уже переходить к физическому контакту.

— Но я сейчас взорвусь от желания! — ответила я и взяла в руки ставшее твердым «древо плоти».

Акира замолчал и протянул руку. Когда я почувствовала его пальцы в своих «яшмовых воротах», то откинулась назад и развела ноги. Он поласкал меня, а потом лег на пол и нашел «мое зернышко» языком.

Утром, когда мы проснулись в объятиях друг друга, я чувствовала себя отлично, хотя мы почти не спали. Акира встал вместе со мной и приготовил завтрак. Я сидела за столом, наблюдая за его неторопливыми движениями и улыбаясь от вида смешного фартучка с оборками, который он надел. После завтрака мы быстро покинули квартиру, потому что оба опаздывали.

Из голубой тетради с розовыми цветами сакуры на обложке:

Вообрази, что пятицветные круги павлиньего хвоста — это твои пять чувств в безграничном пространстве. Пусть теперь их красота растет внутри. Подобным же образом любую точку в пространстве или на стене — пока эта точка не растворится. Тогда исполнится твое желание иного.

Чувствуй, что то, из чего ты состоишь: кости, плоть, кровь, — насыщено космической сущностью.

Фокусируйся на огне, восходящем в твоей форме от ступней вверх, пока тело не сгорит дотла, но не ты.

Блаженная, играй. Вселенная — пустая раковина, где твой ум забавляется бесконечно.

Когда тебя ласкают, милая принцесса, войди в это ласкание, как в жизнь вечную. Останови двери чувств, когда чувствуешь карабканье муравья.

Тогда начиная половое соитие, будь внимательна к огню вначале и, так продолжая, избеги горящих углей в конце.

Иллюзии обманывают. Цвета очерчивают. Даже делимые вещи неделимы. Когда приходит какое-нибудь желание, рассмотри его. Потом вдруг брось его.

Эта так называемая Вселенная кажется шутками жонглера сменяющимися картинками. Чтобы стать счастливой, смотри на нее так.

Отбрось привязанность к телу, постигая: я есть везде. Тот, кто везде, — радостен.

Как волны приходят с водой и пламень с огнем, так вселенские волны — с нами.

Поскольку поистине зависимость и свобода относительны, эти слова только для тех, кто в ужасе от Вселенной. Эта Вселенная — отражение умов. Как ты видишь в воде много солнц от одного солнца, так же видь зависимость и освобождение.

Виджняна Бхайрава, Тантра

Я пошла в школу в приподнятом настроении, с удовольствием наблюдая за толпами нарядных детишек с букетами цветов. Михаил Феликсович, наш директор, встретил меня радостно. Но первое сентября — крайне хлопотный день, поэтому поговорить мне с ним практически не удалось. Я решила, что побеседую попозже. Хотела обсудить возможность снять актовый зал для репетиций. Но я не знала, что сказать. Михаил Феликсович, как, впрочем, и никто из моих школьных коллег, не догадывался, что я директор агентства с гейшами. Я зашла в учительскую и составила план репетиций студии «Нодзоми». Затем поехала в агентство.

Лиза была уже на месте и встретила меня довольно раздраженно.

— Знаешь, Таня, — сурово сказала она, — если ты не ночуешь дома, то хотя бы предупреждай! А то и Тим и я просто не знали, что и думать! И Тим прав, тебе давно пора обзавестись сотовым. Сколько можно!

— Я подумаю, — ответила я, глядя на ее покрасневшее лицо. — Извини.

— Главное, что с тобой все в порядке! — более спокойно сказала Лиза. — Знаешь, я хочу провести пробную чайную церемонию. Поэтому подумай, кого пригласить, чтобы не очень стыдно было. А то я пока учусь.

— Лиза, чего ты смущаешься? Можно пока провести для меня и Тима. А Сакура и Идзуми выступят как гейши. Новенькая Рита поприсутствует и посмотрит.

— Как она тебе, кстати? — поинтересовалась Лиза. — По-моему, шибко шустрая девица.

— Вот и хорошо! Характер на такой работе необходим. Пока учится, а там видно будет. Но подготовка у нее отличная.

— Только на вид — заморыш, — хмыкнула Лиза.

— Ничего! Загримируем и будет пока выступать, как ученица.

— Смотри, от педофилов отбоя не будет!

— Ну что ты! Наши клиенты все — люди достойные, сама знаешь, — засмеялась я абсурдности ее предположения.

Тяною, чайную церемонию, мы провели в ближайшее воскресенье. Я пригласила господина Ито как главного эксперта. Он и был главным гостем. Тим также получил приглашение, но сильно опоздал. Он явился в зал, когда мы уже выпили первый очень густой зеленый чай. Извинившись, Тим приблизился ко мне и сел на корточки. Я сделала знак сидевшей поодаль Рите, одетой в красивое нежно-розовое кимоно, и она приблизилась к Тиму, с любопытством поглядывая на него подведенными глазами. Ее беленькое личико казалось прозрачным, темные волосы я убрала, как смогла, конечно, в прическу для начинающих гейш, которая называется момоварэ — «разделенный персик».

Тим искоса поглядел на севшую рядом с ним Риту и усмехнулся. Но она не смутилась и спокойно налила ему чай. Я сидела рядом с главным гостем господином Ито. Лиза, как хозяйка, стояла возле очага. Когда зашел Тим, она неторопливо наливала воду в чайник и только молча кивнула ему. Я видела по лицу Тима, что у него что-то случилось не совсем приятное. Но выяснять это на чайной церемонии не полагалось. Мы должны были создать определенную атмосферу покоя, отрешенности от земных забот, любования прекрасным и поддерживать ее во время всей церемонии.