Возвращение скипетра

"Чем мы можем служить вам, ваше величество?" - спросил один из офицеров, все еще стоявших возле Скипетра Милосердия.

После минутного раздумья Ланиус ответил: "Позови Гирундо и Птероклса в тронный зал. Я встречусь с ними там через полчаса". Он снова сделал паузу, затем добавил: "Выбери солдат, на которых ты можешь положиться, и запри Серина и Гигиса в месте, откуда они не смогут сбежать и не смогут общаться со своими ближайшими товарищами".

"Да, ваше величество!" Несколько офицеров отдали честь и умчались выполнять приказ Ланиуса. Было ли это просто потому, что они хотели убедиться, что выглядят лояльными? Или дело было в том, что, поскольку он мог управлять Скипетром, а Орталис - нет, никто не сомневался, что он единственный законный король? Ему так казалось.

Офицеры гвардии, которые не бросились врассыпную в том или ином направлении, сопроводили Ланиуса в тронный зал. Слуги кланялись или приседали в реверансе, проходя мимо него. "Ваше величество!" - пробормотали они. Они звучали гораздо более искренне, чем обычно. Неужели новости распространились так быстро? Один из них сказал: "Вы гораздо лучше Орталиса, ваше величество!" - так, очевидно, и было.

После того, как Ланиус сел на Алмазный трон, люди из его эскорта низко поклонились. Он задавался вопросом, будут ли они биться головой об пол ради него, как, по слухам, делали просители при дворах некоторых принцев Ментеше. К его облегчению, они этого не сделали.

Гирундо достиг тронного зала раньше Птероклса. Он тоже дважды поклонился Ланиусу. "Ваше величество!" - сказал генерал, а затем: "Должен ли я понимать, что в эту минуту вы его единственное Величество?"

"Похоже на то", - ответил Ланиус. "Как тебе это нравится?"

Он старался не показать, что его беспокоит ответ. Гирундо был популярен среди солдат. Если он хотел корону для себя, у него был реальный шанс ее получить. Но он сказал: "Меня это вполне устраивает. Я всегда был верен династии и не собираюсь уходить сейчас".

"Хорошо. Спасибо", - сказал Ланиус.

"Значит, Орталис не смог заставить Скипетр работать на него, да?" Сказал Гирундо и покачал головой, не дожидаясь ответа. "Не могу сказать вам, что я очень удивлен. В нем никогда не было того, что вы назвали бы милосердием ".

"Нет, боюсь, что нет", - согласился Ланиус.

"Что будет дальше?" Спросил Гирундо. "Ты собираешься вывести Граса из Лабиринта?"

"Я... не знаю". Ланиус тоже задавался этим вопросом. Он был спасен от дальнейших слов, когда Птероклс подошел к трону и поклонился ему. Он кивнул волшебнику. "А. Вот и ты".

"Я действительно здесь, ваше величество". Птероклс снова поклонился. "Могу добавить, что я всегда к вашим услугам. Последние несколько дней я старался не путаться под ногами —"

"На самом деле, я тоже", - вмешался Гирундо. "Как вы понимаете, я беспокоился не столько об Орталисе, сколько о некоторых молодых щенках, которые бегали с ним. Возможно, они хотели посмотреть, смогут ли они укусить старого пса за задницу, и он не сказал бы им, что это плохая идея ..."

"Нет", - сказал Ланиус. "Я не думаю, что он стал бы".

"Но волшебник прав", - сказал Гирундо. "Мы к вашим услугам, ваше величество. Лучше ваше — гораздо лучше ваше — чем его". Он не назвал Орталиса, не в этот раз, но тогда в этом не было необходимости.

"Гораздо лучше для тебя", - согласился Птероклс. "Я задавался вопросом, смирится ли Скипетр с ним. Поскольку это не так.. что ж, этим сказано все, что нужно сказать, не так ли?"

"Все так думают", - сказал Ланиус. "Я не думаю, что мы когда-нибудь увидим другого короля, который не сможет поднять его". Было ли это так до того, как Ментеше захватили Скипетр? Он не мог припомнить, чтобы читал что-нибудь в архивах, где говорилось бы об этом. Но тогда стали бы птицы подробно описывать воздух, по которому они пролетали? Летописцы давно минувших дней, должно быть, чувствовали то же самое по поводу Скипетра Милосердия. Зачем продолжать о том, что все уже знали?

Извиняющимся тоном за свою настойчивость Гирундо спросил: "Э-э, ваше величество, что вы собираетесь делать с Грасом?"

Почти в то же мгновение Птероклс спросил: "Что вы собираетесь делать с Орталисом, ваше величество?"

"Мне не обязательно принимать решение о Грасе сразу", - ответил Ланиус, и он испытал большее, чем небольшое облегчение, когда и генерал, и волшебник кивнули вместе с ним. Он продолжил: "Я точно знаю, что делать с Орталисом, хотя..."

Орталис тяжело привалился к борту лодки. Он бы сказал, что было немного худших поз для засыпания — и он был бы прав. Но когда наваливалась усталость, поза имела значение меньше, чем он мог себе представить. И вот, несмотря на неудобное положение, несмотря на затхлые запахи Лабиринта вокруг него — а некоторые из этих запахов были и похуже, чем просто затхлость, — он уснул.

Не успел он заснуть, как тоже провалился в сон. Он сразу увидел, что это был один из тех снов, снов, которые казались ярче, реальнее, правдивее, чем простая обыденная реальность. Этот сон, в отличие от предыдущих, не рисовал целый мир. Нет, все, что он видел, было лицом.

Но что за лицо! нечеловечески спокойное, нечеловечески холодное, нечеловечески красивое. И голос, исходивший от лица, был тем Голосом, который подтолкнул его к королевской власти… ненадолго. "Ты подвел меня", - сказал Голос.

Вместо того, чтобы согреть Орталиса, похвалить его, подтолкнуть к великим свершениям, Голос заставил его почувствовать себя еще ничтожнее, еще хуже, чем раньше. "Это не моя вина", - заныл он. "Я сделал все, что мог".

Голос рассмеялся, звук был похож на удар ледяной плети. "Да, и это было нашей величайшей ошибкой".

"Что ты имеешь в виду? О чем ты говоришь?" Потребовал ответа Орталис.

"Лучшее, что ты мог сделать — лучшее, на что ты был способен, — было не очень хорошо", - сказал Голос, все еще смеясь своим ранящим смехом. "Это было недостаточно хорошо, чтобы удовлетворить вонючий Скипетр, не так ли?"

"Нет". Орталис не хотел этого признавать, но какой у него был выбор? Потерпеть неудачу было достаточно плохо. Потерпеть неудачу, когда Ланиус был рядом и наблюдал, как он это делает, было в десять раз хуже. Его жалкий слизняк шурин

... И все же Скипетр Милосердия, отказавший ему, принял Ланиуса без колебаний. Орталис свирепо сказал: "Я должен был убить этого тощего ублюдка, пока у меня был шанс!"

"О, теперь ты видишь мудрость!" Сарказм Голоса ранил сильнее, чем смех. "Как ты помнишь, я предлагал это, но тогда ты не захотел меня слушать. О, нет. Ты был слишком добр, чтобы услышать меня тогда. Слишком хорош, да, но недостаточно хорош. Я говорил тебе, что ты не будешь. Твое лучшее было недостаточно хорошим и никогда не будет. В противном случае ты бы меня не заинтересовал. Но если бы ты сделал все, что в твоих силах, самое худшее, ты, вероятно, все еще был бы королем Аворниса сегодня ".