Возвращение Скорпиона

Однако, между прочим, и сам я пребывал сейчас в состоянии не менее вздрюченном. И вздрючили меня, конечно же, слова Профессора о том, что "Чёрных Скорпионов" было три. Чего-чего, но подобного поворота я совершенно не ожидал… И что, все были у Серого до самой его смерти? А почему тогда он вшил под кожу только один камень? Алмазы относительно небольшие, вполне мог бы с помощью покойного Виктора Ивановича засадить куда-нибудь себе в задницу и все три.

Три…

Но бляха-муха, откуда — т р и?..

Мысли скакнули к книге, которую давала мне Маргарита год назад. Что там было? Дай бог памяти… Индия — Мохенджо-Даро… Египет… Птолемей и Селевк… Крестоносцы… Снова Индия — маратхские войны… Афганистан…

И я помню, отлично помню, что по крайней мере с Птолемея речь шла об о д н о м камне… Да-да, одном, но вот единственном ли? Одном ли и том же?

Я слегка покрылся мурашками. В книге был описан только тот камень, который попался на глаза британскому консулу в Кабуле, — "двойная роза", вытянутая под "бриолетту", пятьдесят — пятьдесят пять каратов, ну и чего-то там еще. Это камень из перстня, оправу которого я нашел в гитаре и оставил на память Маргарите, тут никакого сомнения. Как выглядят другие два? Понятия не имею. За истекшие века они могли побывать в руках любого восточного либо европейского ювелира и приобрести какую угодно форму. Но, впрочем, европейского навряд ли. Тогда алмазы скорее всего так бы и осели в Европе, а не оказались в Афганистане. Хотя кто знает… Вспомните "Лунный камень" Коллинза. История пусть и достаточно романтическая и маловероятная, но чего только на свете не случается. Может, и эти "Скорпионы" здорово попутешествовали за минувшие тысячелетия…

Чёрт, но неужели же все три были у Серого?

И ни одного — у Бригадира?

Странно…

Хотя не исключено, что и не так уж это странно. Если их нашел (в смысле — добыл; как именно — не знаю и знать не желаю) Серый, то, похоже, делиться он ни с кем не собирался. Но про бриллианты пронюхал Бригадир, и…

И год назад произошло то, что произошло. Слушайте, а как долго Бригадир ждал! Вообще-то долготерпение не числилось в арсенале добродетелей нашего бывшего… художественного руководителя, однако все же он ждал. Много лет…

А почему?

Серый водил его за нос? Обещал взять в долю, но тянул, тянул и… И тогда терпение Бригадира наконец лопнуло?

Я вздохнул. Теперь об этих деталях оставалось только гадать. На кофейной гуще. Или на моче любимой девушки. Тьфу, пардон!.. Но с другой стороны — оно мне надо? Не надо. А что надо? Думать, как вытащить Маргариту, потом придумать, потом — вытащить, а потом — бечь отсюда со всей только возможной и невозможной скоростью.

Отойдя в глубь комнаты, я нащупал на журнальном столике сигареты и зажигалку. Сунул сигарету в рот, прикурил, и тут…

Нет, положительно нынешний вечер (вернее, уже ночь) проходил под знаком полного телефонного права. Гадский аппарат зазвонил вновь.

Я опустился на стул и взял трубку:

— Да?

— Это я, здравствуй, — приглушенно сообщила трубка.

Я якобы удивился:

— Здравствуй… А кто — "я"? — хотя, разумеется, сразу узнал этот голос. Кажется, я сравнивал уже его с шелестом степной травы на ветру? Ага, кажется, сравнивал.

Похоже, она была озадачена.

— Ты… ты меня не узнал?!

И, похоже, оскорблена, а посему я моментально сменил тактику, а заодно и тон, и ласково рассмеялся:

— Конечно, узнал! Просто решил пошутить. Кукую тут, понимаешь, в одиночестве, вдруг звонок — ну и дай, думаю, пошучу…

— Не шути больше так, — негромко, но напряженно попросила Лариса. — Я таких шуток не люблю.

— Больше не буду, — торжественно поклялся я. — Но что стряслось, милая? Ты вроде чем-то взволнована. Надеюсь, всё в порядке?

Она усмехнулась:

— Лично у меня — да. А вот… Послушай, ты можешь приехать?

— Да без проблем, — кивнул я. — Утром заскочу.

Лариса отрезала:

— До утра слишком долго. Приезжай прямо сейчас.

Я покачал головой:

— Прости мерзавца, но сейчас никак не могу. — И бессовестно соврал: — В связи с некоторыми обстоятельствами мне нужно быть здесь в течение всей ночи. А не скажешь, что произошло-то?

— Нет. — Голос ее стал ледяным-ледяным. — Только не по телефону.

(Твою мать, неужто действительно случилось нечто из ряда вон выходящее? Такая баба, как Лариса, навряд ли бросится звонить просто так, из блажи, или, как выражается один мой знакомый, "на момент припору". Простите.)

— Слушай, — сделал последнюю попытку я. — Ну давай все же подождем до завтра.

Но она отрубила как топором:

— Не подождем! — Помолчала. — Хорошо, если ты не можешь, сама приеду. Согласен?

Я ненадолго задумался. Что Лариса возбуждена и не в своей тарелке — факт. Значит, и впрямь приключилось что-то неординарное и мне лучше поскорее узнать, что именно. Но с другой стороны…

С другой стороны — приглашать ночью в дом одной женщины, с которой ты вдобавок когда-то спал, женщину вторую, с которой ты, собака, спал совсем недавно, да еще и подругу первой…

Гм, скользкая, очень скользкая ситуация… А ну как возьмет да нагрянет вдруг Маргарита, а мы тут с ее подружкой огонь, извиняюсь, трением добываем! Ведь удержаться, как, хотя и по несколько иному поводу, утверждает реклама, невозможно. Или — почти невозможно.

Да к тому же следовало еще постоянно держать ушки на макушке. Ежели Профессор прав (а прав он обычно в девяноста девяти случаях из ста), то мне скоро предстоит встречать непрошеных гостей, и присутствие посторонего, тем более посторонней…

— Ты уснул? — Суровый голос Ларисы прервал мои размышления.

— Нет-нет! — пробормотал я. — Ну ладно, если настаиваешь…

— Запомни, я ни на чем не настаиваю, — холодно процедила она (вылитая Снежная Королева!). — И нужно это тебе, а не мне. Не знаю, какую кашу ты уже заварил, но оказалось, что теперь и меня…

— Всё! — перебил я ее. — Всё, ни слова больше! Вызывай такси, только не надо подруливать к самому дому, я встречу на дороге, ясно?

— Ясно. — Лариса положила трубку, а я закурил новую сигарету и, поднеся к руке огонек зажигалки, посмотрел на часы. Одеться или там переодеться, вызвать мотор, доехать — как минимум полчаса у меня есть.

Я послонялся по дому, дёргая попутно ручки дверей. Кхе-кхе, как раз спаленки-то и на запоре. Маргарита, ох, точно чуяла…

Наконец я вышел во двор, однако не воспользовался как люди калиткой, а, дойдя до конца сада, перемахнул через забор и потопал по обочине дороги в направлении города. Никого не встретил — слава богу, место тут тихое.

Остановившись метров через двести, я прислонился к электрическому столбу и в который уже раз закурил. И вдруг за углом послышался шум двигателя машины и на дорогу упал желтоватый свет фар. Я отлепился от столба и, увидев средней потертости "Опель", ступил на асфальт и махнул рукой.