Возвращение Скорпиона

— Нет! Я сказала — нет!

(Эх, дорого бы я дал, чтобы иметь возможность послушать и вторую часть этого, без сомнения, прелюбопытнейшего диалога.)

— Что-о-о?! — Глаза ее недобро прищурились: — Так вот как ты запел… Кто? Ах, он?.. — Взгляд ее от окна неожиданно переместился на меня. — Да, он здесь… Что значит — почему?.. Послушай, а какое право ты имеешь говорить со мной в подобном тоне?!

(Я смущенно заелозил задом по постели — речь явно шла обо мне.)

— Нет… — Теперь голос Маргариты стал по-настоящему злым. — Говорю — нет! — чуть ли не в десятый раз повторила она. — Он пробудет здесь ровно столько, сколько захочет… Как это расценивать? Ч-чёрт, да как тебе угодно! — И швырнула трубку.

М-да, сколь ни избито звучит, но в гневе Маргарита действительно была особенно прекрасна. Воодушевленный, я тоже вскочил с кровати и, замотавшись в простыню как какой-нибудь Тиберий Гракх в тогу, вприпрыжку помчался к ней. Глаза ее метали молнии, от волос едва не сыпались искры, а весь эфир вокруг изумительного тела, казалось, был просто напоен электричеством, словно перед грозой.

Рискуя схлопотать вольт триста, я все же обнял ее, нежно чмокнул в классический нос и еще нежнее проворковал:

— А хочешь, родная, скажу, кто твой… любовник?

Губы ее чуть скривились:

— Да неужели? Ну скажи.

Я горестно вздохнул:

— Майор Мошкин, чтоб ему! Одного не могу понять: за что эдакому козлу подвалило такое счастье?

Маргарита опустила голову:

— Он не майор, а подполковник. — И тихо добавила: — Нет… Теперь уже нет.

— Не подполковник?! — удивился я. — Ты его разжаловала?

Она рыкнула:

— Идиот! Не любовник!

Я снова прилип к ней как клещ:

— И это радует…

Стрелки часов вплотную приблизились к семи вечера (видите, сколь насыщенным получился день), и я решительно заявил:

— А сейчас мы поедем к твоему отцу.

Маргарита вытаращила глаза:

— Это еще зачем?

Я тоже вытаращил:

— Что значит — зачем? Ты ему звонила?

— Нет, но…

— А почему? Старик же в самом деле осатанел. От этих записок, ну и вообще…

Она не врубилась.

— Каких записок?

— Да ладно, — махнул я рукой, — проехали. Но говорю же, он страшно беспокоится.

Маргарита кивнула:

— Хорошо, сейчас позвоню, — и направилась было в гостиную, однако я непреодолимой глыбой вырос у нее на пути.

— Теперь уже не "позвоню", а едем!

— Да зачем?!

Я укоризненно покачал головой:

— Не, ну ты даешь! Папа извелся, места себе и другим не находит. — Помолчал и загадочным шепотом добавил: — Понимаешь, я приготовил тебе небольшой сюрприз. И сюрприз этот там.

Вид у Маргариты стал озадаченным, и уже через секунду я потащил ее к двери. На ступеньках крыльца спохватился:

— Погоди, мигом.

Вернулся в дом, забежал в ванную, выбежал…

Потом опять запер дверь и, усадив даму в салон, вывел машину на улицу. Закрыл ворота и скомандо-вал:

— Тронулись!

Маргарита странно поглядела на меня. Пожала плечами:

— Ну тронулись…

У дома Паука нас встречала во всем своем вечернем великолепии собственной персоной их высочество Татьяна ибн Николаевна. На мой взгляд, утреннее ее великолепие было не хуже, но… Молчу-молчу.

— Риточка! — по-моему, достаточно искренне взвизгнула Татьяна Николаевна и обняла мою спутницу, пожалуй, гораздо теплее, чем того потребовали бы дежурные приличия. — А уж мы-то как волновались, как волновались! Вовик сам не свой ходил…

Лица Маргариты я не видел, но подумал, что слово "Вовик" наверняка должно вызвать у нее довольно негативную реакцию.

— Вечер добрый, — шаркнул сам как гимназист ножкой, и Татьяна Николаевна моментально обратила сияющий лик в мою сторону.

— О-о-о, и наш бесстрашный рыцарь здесь! — пропела супруга "Вовика", перепархивая от Маргариты ко мне.

— Риточка, так это он, да?

Маргарита вздохнула с видом полной покорности судьбе:

— Кто — он?

— Твой славный избавитель, да?

— Нет! — воскликнул я и галантно припал к загорелой ручке хозяйки. — Нет! К счастью, произошло недоразумение и избавлять никого не понадобилось. А… Владимир Евгеньевич?

— Скоро будет, — все так же лучезарно улыбаясь, сообщила Татьяна Николаевна. — Нам еще утром позвонила Лариса и рассказала, что всё в порядке. — Всплеснула руками: — Риточка, но мы же тоже тебе звонили!

Маргарита дёрнула плечом:

— Мы… Я не брала трубку. — И вдруг бесцеремонно уставилась на меня: — Ну?

— Что — ну? — не понял я.

— Ну и где твой обещанный сюрприз?

Я растерялся:

— Сюрприз?.. — Но тотчас сообразил: — Ах, сюрприз? Ну как же! — И, сунув два пальца в рот, оглушительно свистнул.

Секунд пять ничего не происходило. А через пять произошло. Из-за дома на крейсерской скорости вылетел Джон и громадными прыжками понесся к нам, топая по земле и асфальту как тыбыдымский конь. Следом выбежала Герда и тоже направилась в нашу сторону, значительно, впрочем, отставая.

— Ай! — нехарактерным для себя тембром проверещала Маргарита и в мгновение ока спряталась за мою широкую спину. — Что это?!

— Сюрприз! — только и успел выдохнуть я, а Джон уже навалился лапами мне на плечи, и, понимая, что спасения все равно нет, я подставил физиономию под его горячий, мокрый и шершавый как рашпиль язык. Маргарита, воспользовавшись моментом, скользнула за спину "мачехи". Герда остановилась чуть в стороне и переводила взгляд по очереди на всех присутствующих. Такая вот живописная мизансцена.

Когда первые радости улеглись, я сбросил лапы Джона с плеч и, взяв его за ошейник, развернул мордой к Маргарите Владимировне:

— Узнаешь?

Начальная реакция — непонимание. А потом… Потом — некоторый проблеск разума в полуиспуганных огромных глазах и…

— Господи! Неужели тот самый?!

— Самый тот! — сияя как медный таз, подтвердил я и прямо с каким-то даже материнским волнением в голосе вопросил: — Ну? Как он тебе?

Маргарита поёжилась:

— Страшный…

Я возмутился: