Возвращение в цитадель

Уна вошла в уже знакомую ей комнату и сразу увидела озабоченный взгляд короля Ральфа. Улыбнувшись ей, он указал на кресло, предлагая присесть:

— Я удивлен вашему визиту, Уна. Что заставило вас так открыто действовать? Мои люди могли и не проявить такой осторожности. Вы хоть понимаете, что подвергли и себя, и своего друга серьезной опасности?

Король нахмурился и с укоризной взглянул на девушку.

— Ваше величество, я благодарна вам за вашу заботу, но я решительно не могла поступить иначе! Вам грозит настоящая опасность.

Король слегка улыбнулся и иронически поднял одну бровь:

— Вы, кажется, говорили мне, что вскоре на наши земли нападут, однако, как видите, этого пока не произошло. Более того, мои разведчики сообщили, что никаких слухов на эту тему в стране не ходит. И все спокойно. Наши воины уже даже начали проявлять несогласие с принятым мной решением и не желают далее проводить все свое время на позициях вдоль ущелья.

Уна почувствовала, как раздражение овладевает ее разумом. Очевидно, король разуверился в ее словах и способностях. Сделав над собой невероятное усилие, она саркастически улыбнулась:

— Что ж, если король считает, что я ошиблась, или, хуже того, солгала, то тогда, может быть, он опровергнет тот факт, что около года назад из Гринвуда был изгнан один пожилой эльфиец, который каким-то чудом сумел разузнать о местонахождении столь важной для вас вещи. И то, что по вашему приказу его лишили этих воспоминаний?

С лица короля мгновенно исчезла улыбка.

— Откуда тебе известно об этом? — взволнованно спросил он.

— Ну, разумеется, вы не хотите верить, что я могла проникнуть в разум этого жалкого старика и увидеть все собственными глазами? Вам нужно какое-то рациональное объяснение?

— Нет, конечно нет, — сказал король уверенно. — Я верю тебе, хотя твои предсказания до сих пор не сбылись.

— А вы не думали, что Кронхар мог временно изменить свои планы и заняться решением других вопросов? Но, чтобы вам была более ясна степень угрозы, я хочу сообщить, что через два дня он отправится в поход на Гринвуд, а также то, что ваш изгнанник каким-то образом умудрился восстановить свою память. И это не было бы так опасно, если бы он не рассказал обо всем Солду.

Король устремил на девушку испуганный и удивленный взгляд.

— Неужели это правда? — произнес он взволнованно.

— Абсолютная! — твердо ответила Уна. — И у Кронхара очень большие планы на этот венец! И еще, если позволите, я бы все же хотела спросить.

— Спрашивай.

— Неужели вы действительно используете необычные свойства мираны в своих целях и держите своих подданных в подчинении?

Король слегка улыбнулся ей и, приблизившись, положил руку на плечо:

— Мне очень жаль, что ты, Уна, допускаешь мысль об этом. Но все же я отвечу на твой вопрос, потому что ты совершила настоящий подвиг, придя сюда и принеся такие вести. Так вот, мирана действительно обладает невероятной властью над разумом эльфийцев. Ее создали в те времена, когда эльфийский народ был не столь цивилизован и мудр. Мы были разобщены и вели себя достаточно недоброжелательно по отношению друг к другу. Первый эльфийский король Лунгрон обратился за помощью к магии. Он создал мирану и объединил всех эльфийцев под своим началом. Не стану утомлять деталями нашей истории, но в нынешние времена короли перестали использовать венец по назначению. Его надевают на голову короля лишь после того, как остальные принимают его в качестве своего правителя. И это, конечно, неописуемое состояние. В тот момент я чувствовал, как глаза всех моих подданных устремлены на меня с любовью и почтением. Это, конечно, немалое искушение. Однако отец сумел внушить мне мысль о том, что с этим искушением необходимо бороться. Поэтому я даже не прикасался к венцу после коронации и ни в коем случае не стал бы этого делать. Надеюсь, ты получила ответ на свой вопрос?

— Да, вполне, и очень вам за него благодарна. Если я правильно поняла вас, мирана может действовать на других лишь тогда, когда она находится на вас?

— Все верно, так что ты можешь удостовериться, что я не лгал.

— И что же вы собираетесь теперь делать? — спросила девушка взволнованно.

— Мы найдем иное место, где ее станет возможно укрыть от Кронхара Солда.

— Но этого недостаточно! — выпалила Уна.

— Но почему?

— Потому что от нее надо избавиться! Разрубите ее на куски, расплавьте, сделайте все что угодно, чтобы от нее не осталось и следа.

— Но это совершенно невозможно! — возмутился Ральф, с непониманием глядя на девушку.

— Вы не понимаете. Солд — это не человек, это чудовище. Он найдет тысячу способов вытянуть из вас всю информацию. К тому же ему служит чрезвычайно сильный маг. Он способен развязать вам язык такими способами, о которых вы и не догадываетесь. После этого вы сами все ему выложите! И тогда ваших людей уже ничто не спасет! Они примут его власть, и все эльфийцы, включая вас, будут его вечными рабами.

— Уна, я признателен за такую заботу о нашем государстве, но позволь мне как королю самому принимать решения подобного рода! — произнес Ральф тоном, не терпящим возражений. — Я не стану уничтожать венец — это то, что досталось мне от моих далеких предков. Но я обязательно постараюсь его обезопасить.

Уна упрямо посмотрела на него и отвернулась.

— Тогда нам не о чем больше говорить. Прощайте! — С этими словами она покинула тронный зал, оставив Ральфа наедине со своими мыслями.

— Ну и как все прошло? — спросил Хью, увидев девушку, поспешно вышедшую из ворот.

— Лучше не спрашивай!

— Он что, не стал тебя слушать или не поверил?

— Хуже, он решил просто ее перепрятать.

— Но ведь это же большой риск! — воскликнул Хью, заставив сопровождающего их эльфийца положить руку на меч.

— Так же и я ему сказала! Если эта вещь попадет к нему в руки — считай, все пропало!

— Что ж, ты сделала максимум из того, что могла, — попытался поддержать ее Хью. — Он все же король, и это его земли. Только он может решать, как поступать!

— Он может решать, как поступить со своей жизнью, но кто ему дал право распоряжаться жизнями и свободой всех остальных жителей Гринвуда?

— Они и дали, — спокойно ответил Хью. — Просто ты не можешь понять, что король избирается не для того, чтобы сидеть на троне и ходить на балы, его избирают для того, чтобы он решал судьбы тех, кто ему это доверил. И если он посчитает нужным, он может распорядиться этим правом как угодно.

— Несправедливо! — вытирая набежавшие слезы, произнесла Уна.

— А никто и не говорил, что война — это справедливо! Это самое ужасное, что может случиться с государством, да и с любым правителем.

Хью осторожно обнял девушку, и они покинули эльфийские владения, обеспокоенные и расстроенные.

Когда ущелье наконец исчезло из виду, Хью остановился.

— Почему мы стоим, ведь нас ждет Ганнибал? — спросила провидица, удивленно взглянув на юношу.

— Уна, нам с тобой необходимо поговорить, и лучше, если мы обойдемся без присутствия Ганнибала.

— Что случилось? — озабоченно спросила девушка, не понимая, к чему клонит ее спутник.

— Я должен кое в чем убедиться прежде, чем скажу, — неуверенно произнес Хью, заглядывая ей в глаза. — Ответь, ты правда не помнишь о том, как мы с тобой расстались?

— Помню, конечно, — с беспокойством глядя на него, произнесла Уна. — Мы выслушали историю твоего предка-призрака, а затем он исчез. После чего ты заявил, что дальше хочешь пойти один. Я, разумеется, считала, что это неверный шаг, однако ты имел право поступать так, как считал нужным.