Возвращение в гильдию
Шрифт:
– Кто бы ты ни был, но смел не по годам. Выходи, не бойся, мы с миром.
В ответ послышался крик:
– И не пытайся заговорить мне уши. Нас много, и едва вы дернетесь...
Мычка перебил уже с некоторым раздражением:
– Послушай, парень. Как бы ты метко не стрелял, но в одиночку пятерых не сдюжишь. Выходи, пока мои товарищи не потеряли терпение, а то наш маг уже разрывается от желания спалить тебя вместе с кустами, чтобы после превратить в зомбяка и заставить таскать поклажу.
Наемники во все глаза смотрели на разошедшегося вершинника, когда из засыпанных снегом
– Как ты догадался, что я один?
Мычка произнес успокаивающе:
– Во-первых, убери оружие, не ровен час рука дрогнет, а приятели у меня нервные, могут не сдержаться, - глядя, как юноша замедленно опускает лук, вершинник удовлетворенно кивнул, продолжил, - а во-вторых, не стоит производить столько шума. Я уже было решил - через кусты медведь прет...
Щеки парня зарделись, забросив лук за спину, он пристыжено пробормотал:
– Прости. Я первый раз ушел так далеко от деревни и немного нервничаю, - он открыто улыбнулся.
– Но это хорошо, что я вас встретил. У нас в деревне гости редки, и староста будет рад.
Опустив посох, Зола буркнул:
– Взаимно. Только хорошо бы сперва до деревни дойти, а то беседовать на открытом воздухе не очень удобно, а мы уже давно в пути...
Парень всплеснул руками, произнес скороговоркой:
– Конечно, конечно. Что-то я совсем заговорился. Пойдемте, я провожу. На самом деле это не так далеко, как кажется, - видя, что новые знакомые переминаются, готовые двигаться, он сделал приглашающий жест, и, доверчиво повернувшись спиной, зашагал в лес.
Глядя на удаляющегося охотника, Дерн наклонился к Мычке, поинтересовался негромко:
– Ты действительно слышал, как он подошел?
Мычка покрутил головой, сказал честно:
– Нет. Несмотря на молодость, он настоящий охотник. Не выдай себя неуместным выстрелом, мы бы так и не узнали о его существовании.
Дерн покивал, пробормотал:
– Я так и предполагал.
– К тому же, если ты до сих пор не заметил, он вершинник, - с улыбкой добавил Мычка, - а мы не любим шуметь.
Прибавив шагу, вскоре нагнали проводника, пошли вровень. Себия осторожно произнесла:
– Мы встретили неподалеку охотника...
Юноша оживился, с восторгом произнес:
– Вам довелось пообщаться с Беркутом? Это один из наших лучших охотников. Даже не думал, что он охотится в этих местах. Здесь не много дичи. И что он вам рассказал?
– он с ожиданием взглянул на девушку.
Вместо подземницы ответил Шестерня. Надсадно крякнув, пещерник тяжело обронил:
– К сожалению ничего.
Проводник кивнул, сказал, ничуть не удивившись:
– Бывает и такое. Беркут неразговорчив...
– Но увидев выражение лица Шестерни, он вдруг побледнел, отчего и без того светлая кожа приняла мертвенный оттенок, прошептал чуть слышно: - Не может быть...
– Наши соболезнования, - Дерн дотронулся до плеча парня.
Тот дернулся, словно от удара, взглянул бешено, на его лице несколько мгновений читались сильнейшие
подозрения, но рассудок взял верх, и юноша поник, произнес чуть слышно:– Простите. На мгновение я подумал...
– Мы понимаем, - мягко произнесла Себия, - но то были не люди.
Проводник некоторое время шел погрузившись в себя, затем произнес чуть слышно:
– Значит правду говорят... Зверь вернулся.
– О чем ты?
– заинтересовавшись, Шестерня догнал, пошел рядом.
– Никто не знает откуда, - начал рассказ юноша, - но раз в несколько десятилетий появляется Зверь. Он не боится охотников, его почти невозможно выследить... Черная тень возникающая за спиной посреди ночи. Раньше я не верил, считал россказнями выживших из ума стариков. Вершинники - лучшие охотники, нет зверя, которого мы не можем изловить. Но, если даже Беркут..
– он уронил голову на грудь, замолчал в раздумии.
– А что насчет Зверя?
– напомнил Зола.
Парень встрепенулся, сказал нервно:
– Ничего. Через некоторое время он исчезает и все успокаивается. Говорят, что когда-то давно такого не было, но после великой битвы они стали появляться.
– Он вдруг оживился, спросил взволнованно: - Вы выглядите непривычно, оружие, одежда... Возможно вы бывали, или хотя бы слышали, что происходит в низинах?
– А что там может происходить?
– сбитый с толку, поинтересовался Дерн.
Проводник поднял голову, произнес, цитируя по памяти:
– Низины пропитаны ядом. Тварь ли, человек, попавшая в эти гиблые места вскоре умирает в страшных муках. С небес там падает черный пепел, а земля сожжена в пыль. По обломкам городов бродят чудовища, безжалостно истребляя уцелевших, а гниющие человеческие останки наполняют воздух ужасным смрадом...
– он бледно улыбнулся, развел руками.
– Конечно, это всего лишь легенды, но мы никогда не спускаемся ниже ледника. А кто уходит - не возвращается. Так что, возможно часть правды в этом есть.
Дерн с Золой переглянулись, маг чуть заметно покачал головой, предостерегая, и болотник отстраненно сказал:
– Мы не были в тех местах, но с удовольствием расскажем то, что слышали от других.
За разговором незаметно пролетело время. Солнце выкатилось из-за горизонта, согревая яркими лучами застывший лес, стало ощутимо теплее. Зола перестал дрожать, а Себия с Мычкой распустили плащи, в которые до того непрерывно кутались. Стали попадаться следы охотничьей деятельности, здесь на дереве стесана кора для растопки костра, а там присыпанный снегом шалаш, все чаще пересекали дорогу оставленные кожаными сапогами цепочки следов, а в непролазных сугробах то и дело мелькали узкие тропки.
После того, как свернули вслед за провожатым на одну из тропок, дело пошло быстрее. Крутой склон выровнялся, и теперь лишь незначительный подъем напоминал путникам, что они по-прежнему находятся в горах. Когда дело подошло к полудню, лес поредел, а вскоре и совсем прекратился, остались лишь отдельные деревья, словно бесстрашные разведчики, вышедшие из зеленой чащи, да так и замершие в нерешительности.
Не останавливаясь, проводник гордо произнес:
– А вот и наша деревня, как и говорил - совсем не далеко.