Возвращение в Тооредаан 2

…Оу Лоодииг мысленно кивнул и мысленно же поморщился. С одной стороны, его воспитанник поступил весьма мудро, несколько разрядив обстановку, ибо — известное дело, большинство чиновников, пусть даже и самого высокого ранга, куда более радеет за собственное благополучие, нежели за благополучие державы. Дав понять, что репрессий не будет, Ваасю переставил их мысли, с пути спасения собственных шкур, на путь заботы о благе государства. Но с другой стороны — сатрап не должен признавать своих ошибок! Он ему это тысячи раз говорил. Сатрап — безупречен и непогрешим, если кому-то из подданных кажется, что сатрап делает или говорит что-то неправильное, это означает, что глупый подданный просто не понимает всей глубины мудрости сатрапа. Если подданные начнут сомневаться в божественной безупречности данной им свыше власти, это ни к чему кроме хаоса не приведет. А хаос, может привести только к развалу и гибели.

— А теперь, судари, я хотел бы услышать о реальном положении дел. И прошу не пытаться приукрашивать действительность, мы и так последнее время, слишком долго пребывали в благостной слепоте. Итак — что с армией удихов, и каково положение в наших войсках. Генерал оу Омеель?

Пожилой военный министр, встал и откашлялся. — Ну, кхм…, все не так чтобы совсем печально. Из шестнадцати мушкетерских полков расквартированных в центральных и восточных районах Сатрапии, — четыре, готовы отправиться на границу в ближайшую неделю. Остальных, гренадеров, и егерей сможем отправить недели через три — четыре. Есть некоторые проблемы с порохом и припасами. Поскольку сведений от Бюро…, — генерал отвесил вежливый поклон в сторону оу Лоодиига. — К нам не поступали, к большой войне мы не готовились. Склады и арсеналы стоят, э — э–э…, заполненные не полностью. Артиллерия — более — менее в порядке, проблемы только с тягловым скотом — он, по большей части, на зимних выпасах….Примерно так же дело обстоит и с кавалерией. Два полка верблюжьих и конных егерей можно отправлять на войну хоть сейчас, — они готовились к походу в Даар. А вот остальные — лошади и верблюды еще отходят после зимы, запасы фуража на исходе, большая часть животных находятся сейчас на дальних выпасах. Да и большинство офицеров, еще не вернулись в полки из зимних отпусков. Боюсь, раньше чем через месяца полтора — два, нам кавалерию к войне не изготовить. Но стража на горных перевалах пока стоит крепко, захватить себя врасплох ни один гарнизон не позволил, так что с этой стороны, удихов ждать не стоит. Пошлем им подкрепление, — выстоят. Пройти удихи могут только вдоль побережья. Они уже осадили крепость Баазеерт изрядными силами, довольно много осадной артиллерии, что говорит о том, что удихи хорошо подготовились к войне. — Так быстро ее не подтащишь, значит — она уже была на границе. — Генерал бросил демонстративно — укоризненный взгляд, на всесильного директора Бюро. — Но пока крепость стоит, больше чем небольшими отрядами кавалерии, удихи на нашу территорию вторгаться не осмелятся. Именно туда, к крепости, я и предлагаю послать большую часть боеготовых частей. Конные егеря займутся удихской конницей и охраной обозов, а мушкетеры усилят гарнизон крепости. Ну, и конечно, какими-то силами придется усилить наши гарнизоны на северо — западе, на случай, если кредонцы захотят повоевать не только чужими руками. — Он опять многозначительно посмотрел в сторону оу Лоодиига, но тот в ответ лишь развел руками, — при всей своей продажности, торгаши умели хранить секреты, если это сулило им большую выгоду. — Думаю, полк верблюжьих егерей, поможет присмотреть за границей, а мушкетерский полк, в случае чего, поможет силам пограничной стражи, сдержать первый натиск врага.

— Принимаю. — Кивнул сатрап. — Согласуйте с министром финансов, план ускоренной подготовки и снабжения армии. Вторжения удихов мы допустить не должны. Но не должны и позволить этой войне нас разорить. Уверен, кредонцы затеяли ее именно с этой целью….А что скажете вы, адмирал?

— Ваше величество…. — Бодро вскочив, отрапортовал невысокий пухленький человечек, с черной повязкой на левом глазу. — Наш флот готов к любой битве, поскольку мы готовили его к войне с республикой….Вот только, боюсь, битвы не будет. Я пока еще знаю слишком мало. — Еще один укоризненный, и немного насмешливый взгляд в сторону оу Лоодиига. — …Но из полученных на текущих момент донесений, могу предположить, что больших линейных кораблей у удихов нету. Да и не так-то просто, построить на реке, пусть даже и такой большой как Валаклава, настоящий линейный корабль, и спустить его в море. Их флот, состоит, по большей части из фрегатов небольшого тоннажа, галер, и торговых судов, типа шхун, правда довольно хорошо вооруженных. Это, если позволите — не флот для морских сражений, это флот для корсарских и десантых операций. Именно этим удихи сейчас и занимаются — подрывают нашу торговлю по всему Срединному морю. Так же, не стесняются они нападать и на наших союзников. Проблема только в том, что посылать против них наши большие эскадры во главе с линейными кораблями — это все равно что стрелять из пушек по мошкам. А отправить в море только фрегаты и другие корабли сопровождения — оставить линейные корабли без охраны….Возможно, кредонцы с удихами именно этого и добиваются — одна удачная ночная атака брандеров на стоянки флота…, и мы можем остаться без больших кораблей….Наш флот вполне может блокировать перевозки и снабжение армии удихов по морю. Мы даже можем закрыть бухту Валаклавы, или даже осадить город с моря, хотя на захват, говорю это сразу, надеться не стоит — уж очень сильны береговые укрепления. Но вот разогнать пиратов….Тут, у меня главная надежна на наших тоореданских союзников, и их хе — хе, "торговый флот Литруги". Подобное, надо лечить подобным. Ну, можно еще и нашим доморощенным корсарам клич бросить, в прошлую войну им удалось неплохо порезвиться грабя кредонцев, вероятно и в этот раз они решат попытать удачу. Хотя "торговых" удихов, в океане, как обычно, немного.

— Оу Дарээка. — Прервал сатрап адмирала, обращаясь к оу Лоодиигу. — Где он сейчас?

— Должен быть в Аэрооэо. — Быстро отозвался тот. — Напоминает шахиншаху, о взятых им ранее обязательствах по отношению к Союзу. Полагаю, это будут трудные переговоры, так что скорее всего он там задержится на некоторое время.

— Я напишу письмо. — Кивнул сатрап. — А адмирал, позаботиться о том, чтобы ему его доставили. Полагаю, так будет быстрее, нежели двигаться обычными дипломатическими путями….И кстати, о дипломатии. Оу Диирииак, какие шаги, ваше ведомство может предпринять в создавшейся ситуации?

…Заседание затянулось за полночь. Успел высказаться каждый из министров, даже тот, что ведал земледелием и животноводством, — еда и тягловый скот, на войне важны не менее пороха и пушек. Наконец все темы для обсуждения были исчерпаны, и Ваасю отпустил своих министров по домам. В большом тронном зале, со своим воспитанником, остался только оу Лоодииг.

— …Скажи. А ты действительно не знал о том что затеяли удихи? — Устало потирая глаза, поинтересовался у него Ваасю, вольно разваливаясь на жестком сидении трона, да еще и совсем уж по мальчишески, подгибая одну ногу под задницу.

— Да, это моя…. — Уже привычно начал было оу Лоодииг.

— Просто я подумал. — Прервал его молодой человек. — Что ты мог решить, что внезапная война будет неплохой встряской для меня, и полезным уроком. — "Отвлекся от управления государством, и вот что из этого вышло". Если это так, то поздравляю, урок удался….И кстати, как я справляюсь?

— Зависит от того…. — Ответил оу Лоодииг, старательно проигнорировав намеки на свою осведомленность. — Задал ли ты себе главный вопрос?

— Какой?

— Чего добиваются твои враги.

— Ну, полагаю, кредонцы хотят вернуться на прежние позиции, ослабив Сатрапию, и устроив хаос в Срединном море. Вроде как — "без нас вы никак". Они торгаши, и создают условия для хорошего торга. Сами же, на нас полезут только в случае нашего серьезного поражения. Потому что иначе, им снова придется драться с половиной мира. А удихи…, удихи, все равно остаются дикарями. Играть на их чувствах и манипулировать ими, очень легко….Почему это печальное покачивание головой?

— Ты совершенно не интересовался отчетами, что я писал для тебя последние года три. Удихи — молодая нация. Но они уже давно не дикари. За сто лет владения Валаклавой, они уже многому научились. И я говорю не только о ремеслах или науках. Они так же осваивали уроки имперской политики. Если поначалу, удихи правили в своих владениях посредством террора и страха, то сейчас они стараются договариваться с покоренными народами. Прикармливают их элиту, дают простым людям ощущение равенства перед государством всех подданных. Проведенная отцом нынешнего Великого хана, налоговая реформа, уровняла всех его подданных в плане экономическом, теперь все платят одинаковые налоги. Конечно — коренным удихам по — прежнему куда проще продвигаться по карьерной лестнице хоть в политике, хоть в армии, хоть при Дворе, но это уже не столь бросается в глаза. Так что если раньше удихам, идя на войну, приходилось опасаться удара в спину, — теперь, они могут быть более — менее спокойны за свои тылы. В общем — они поумнели….И ими вовсе не так просто манипулировать, как ты думаешь. Поверь, я пытался. Их легко обмануть один раз, но потом…, они весьма злопамятны. Их нынешний Великий хан Думир — лан, молодой и очень амбициозный юноша. Он прекрасно образован, и полагаю — весьма умен. Наверняка кредонцы считают, что используют его. А я вот думаю — не использует ли кредонцев он? Удихи всегда мечтали о флоте. Но в первые полвека своего правления, им хватило глупости вырезать почти всех мастеров — корабелов, коими славилась Валаклава….Эта их безумная политика запрета морских плаваний и строительства даже рыбацких лодок. Кочевники боялись, что покоренные ими народы сбегут от них по морю. Но — как я уже говорил, они поумнели. И возможно Думир — лан, нашел способ заставить кредонцев построить и обучить для себя флот. Этого бы не случилось еще лет пятьдесят, но мы решили, что сможем вырвать кредонцам жало, ограничив их кораблестроение. И вот — результат. Теперь у нас под боком появилась вторая держава, склонная к пиратским замашкам….Подумай, мой мальчик, над тем что я тебе сказал. И на том какие выводы из всего этого можно сделать.

Игорь Рожков, судовой лекарь.

Вот ведь дурацкие рефлексы, когда только успел обзавестись? …Первым делом я попытался схватиться за шпагу, в результате чего чуть и не схлопотал дубинкой, насилу увернулся. Тут мне как бы хватило мозгов оценить ситуацию, и пуститься в бегство. Правда, недалеко — догнали бы. Пробежав шагов десять по полутемному залу до ближайшей стены, которая прикроет мне спину, я вдруг резко обернулся, и встретил догоняющего меня засранца прямым справа. Бил от всей души, как на показательных выступлениях с разбиванием кирпичей и прочим экстримом. Что-то громко хрустнуло, и по отсутствию боли в руке, я догадался что это была челюсть противника. Второй замахнулся на меня короткой, оббитой железными полосами дубинкой — явно, оружие бандитского ремесла. Ну, это легко. Отработанным миллионы раз движением, мягко заблокировал бьющую руку, ушел за спину противнику, при этом не мешая ему продолжать начатое движение, провернулся на триста шестьдесят, заставляя его описать окружность вокруг меня, и швырнул под ноги набегающему сзади приятелю. Приятель попытался перепрыгнуть через внезапно появившийся барьер. И очень удачно приземлился челюстью на мой кулак. Потом небольшой подшаг, и пинок по ребрам лежащему. Противники остановились. Одни принял вычурную стойку, с поднятым над головой кинжалом, а еще трое начали обходить меня с флангов, вертя и помахивая разным железом. Вот только кто же так ногу-то далеко выставляет? — Нет, если в руках шпага, это еще можно понять, она вроде как прикроет. Но кинжал, да еще и задранный к небесам…? — Влепил кинжальщику по выставленному вперед колену, и пробегаю мимо согнувшегося лоха, добавил локтем в челюсть. Опять развернулся лицом к противникам, дернулся в сторону того, что справа, и резко атаковал тех, что слева, первому — ногой чуток пониже пояса, второму — серию — прямой справа, два боковых. "Правый" все-таки успел подскочить, и полоснуть меня кинжалом по предплечью. Но это было его единственным достижением. Я перехватил руку, чуточек выкрутил, другой рукой слегка ткнул пальцами в горло, вызывая легкий шок, надавил на шею, пригибая голову к земле, и влепил снизу коленом. От души так, как учили, целясь примерно на высоту собственного подбородка. Потом оглядел зал налитыми кровью глазами, ища кому бы еще тут преподать урок хороших манер. Матерые морские волки, и просто лихие ребята, сидели скромно потупив очи. Кажется, я был весьма убедителен.

Странно, но на душе легче не стало. Мы впервые поругались с Неевиией, причем вдрызг, до криков, битья посуды и ухода из дома с громким хлопаньем дверью. И я злился еще больше, понимая, что она отчасти права. Но ведь и я, тоже, в некотором роде, прав!

После той разборки на море, мне пришлось сразу же заняться ранеными. На этот раз их было много. Очень много. В этой чертовой рукопашке, похоже ранен был едва ли не каждый выживший вояка. По большей части это были глубокие порезы или синяки, но и их надо было обрабатывать со всей тщательностью, иначе запросто могла бы развиться какая-нибудь зараза. Были случаи и посерьезнее. Несколько раз мне опять пришлось прибегать к чудо — отвару, дарующему безболезненную смерть. Хорошо хоть, что на отбитом паруснике был свой лекарь — коновал принявший на себя часть пациентов, а наши вояки избавили меня от необходимости пользовать вражеских раненых, тупо покидав их за борт. Знаю, жестоко, и даже звучит негуманно. Но такие тут законы войны. Нескольких, попавших в плен пиратов, сначала допросили, а потом вздернули на реях. Если бы я взялся лечить кого-нибудь из раненых удихов, его бы, в результате, ждала та же самая участь, так зачем, спрашивается, тратить дорогие медикаменты и время?

…Помню как Неевиия, выпущенная из глубин трюма, заявилась ко мне в лазарет. Вокруг вповалку валяются и стонут окровавленные люди, а я "по — живому" шью чью-то рану, поскольку обезболивающие у меня закончились. Несчастная жертва истошно вопит и дергается, а я, в окровавленном фартуке, отчаянно матерюсь на двух матросиков, пытающихся держать ее неподвижно, и злобно скалюсь, убеждая себя не реагировать на вопли. Когда жена чуток пришла в себя от этой инфернальной картины, и подошла предложить свою помощь, я ее послал. Назад, в нашу каюту. Потому что мне и самому тут было жутко, не хотелось чтобы и она всем этим…, пропиталась. Получилось как-то…, многозначительно, что ли. У нее и так, был какой-то странный взгляд, а тут еще…. Конечно, тогда мы быстро уладили это недоразумение, но видать осадочек у нее остался. А может, она просто впервые увидела своего муженька, не в качестве томного воздыхателя и галантного кавалера, а залитым кровью чудовищем. До этого-то она меня уже видела в операционной. Но там было не так, спокойнее что-ли. А тут, сразу после боя, да еще и толпа раненных…. А если к тому же учесть те "комплименты" моей доблести, что наговорили ей позднее….