Возвращение
Шрифт:
– Ага!
– Все вы, янки, с приветом…
Но было видно, что он доволен. Вообще в машине царила дружеская атмосфера, все думали о деле, собирались вкалывать на совесть и не филонить. Ничего подобного в нью-йоркских агентствах и редакциях журналов я не видела. В Калифорнии все было по-другому.
– Кто снимает ролик? Шэззем или Баркли?
Я знала, что фирма Шэззема принадлежит к «новой волне» и снимает большинство клипов в городе, а Баркли – самая респектабельная здешняя кинокомпания.
– Ни тот ни другой. Вот поэтому-то и съехались все «шишки». Они рвут на
Я машинально кивнула, ломая голову над тем, понравлюсь ли я им. Едва ли «шалопаям» придется по душе стилист из Нью-Йорка, даром что я не очень на него похожа.
К тому времени мы миновали Созалито, Милл-Вэлли и выехали на продуваемую ветром горную дорогу, которая вела к Стинсон-Бич. Вдалеке уже виднелись огромные деревья. Вокруг пахло эвкалиптом, и постепенно стало казаться, что мы действительно едем отдыхать на лоно природы, а не работать.
К тому времени все статисты проснулись и пришли в хорошее расположение духа. Мы обогнули гору и онемели от восторга. Появилась глубокая перспектива, горы словно сжались, неожиданно превратившись в причудливую груду скал, о которые с грохотом разбивался пенистый прибой. Все вокруг было ярко-зеленым, серо-коричневым и ослепительно голубым. В общем, рай земной.
Мы спустились с горы, распевая во все горло, а потом на всякий случай проехали дальше, за Болинас. Черт его Знает, как называлось это место. Там было еще красивее. Больше гор, больше скал, больше колорита. Я обрадовалась, что поехала с ними.
– Джилл, ты выглядишь как пацан на дне рождения…
– Умолкни, чертов даго [2] ! Это на меня место действует.
– Куда до этой красоты твоему Нью-Йорку!
– Да уж…
– То-то! – Джо одарил меня улыбкой и съехал с шоссе на пыльную колею, уводившую куда-то в холмы.
2
Даго – американское презрительное прозвище итальянца, испанца, португальца.
– Черт побери, где мы?
Статисты крутили головами, но ничего не было видно. Казалось, здесь не ступала нога человека. И ни следа съемочной группы.
– Потерпите минутку. Ребята три недели разыскивали что-нибудь подходящее. Фантастика! Местечко принадлежит одной бабусе, которая живет на Гавайях и сюда уже несколько лет не наведывалась. Мы уговорили ее сдать нам на денек всю эту красоту.
Доехав до поворота, мы покатились вниз, к равнине на полпути между холмами и скалами. Прибой бился о берег как бешеный, деревья на скалах трепало ветром, словно флаги. Из воды выступали мрачные скалы, от них летели такие брызги, что чуть не доставали до деревьев. Может, отдельные капли и доставали.
Я снова увидела джип. Как это они ухитрились нас обогнать? В стороне стояли трейлер с лошадьми, какая-то разбитая
легковушка и потрепанный грузовичок, битком набитый хиппи. Мы поодиночке вышли из пикапа и тут же сбились в кучу, словно собрались разыграть шоу прямо на дороге.Встревоженные «шишки» из агентства Карсона стояли чуть поодаль, уставившись в свои блокноты. Статисты тут же заскочили обратно в пикап и занялись гримом и прическами, оставив меня с Джо и группкой расхристанных парней, которые выглядели так, словно день назад сбежали из дома.
Я следила за тем, как они играючи таскали свое неподъемное оборудование. Джо стоял у кабины с каким-то высоким светловолосым малым. Сильное, мускулистое тело, густая шапка волос, широко расставленные глаза и потрясающая улыбка, от которой на щеках появлялись ямочки. Он тоже рассматривал меня.
– Джилл, подойди на минутку, – окликнул Джо, и я направилась к ним, пытаясь сообразить, кем бы мог быть этот мальчишка. Он выглядел младше остальных и едва ли годился кому-нибудь в начальники.
– Джиллиан Форрестер – Крис Мэтьюз, директор этого сумасшедшего дома.
– Здравствуйте! – Улыбка стала еще шире, и я убедилась, какие у него великолепные зубы. Глаза были цвета молодой зелени. Он не протягивал руки и, казалось, вообще не интересовался тем, кто я такая. Просто стоял на месте и кивал мне, поглядывая на свою команду и продолжая беседовать с Джо. Это меня слегка задело.
– Эй, куда вы? – спросил Крис, когда я повернулась спиной.
– Я вижу, вы оба заняты. Пора и мне приняться за дело.
– Подождите секунду, я пойду с вами. Надо же взглянуть, кого я снимаю.
Он оставил Джо и вместе со мной двинулся к холмам, пиная сорняки и поглядывая на небо. Ухватки у него были совершенно мальчишеские.
Я с облегчением убедилась, что статисты выглядят вполне прилично. Они были профессионалами, и ссориться с ними не следовало. Неделю назад мне пришлось иметь дело с целым выводком хиппи, которые даже причесаться толком не умели.
Крис остановился рядом, секунду помедлил и вдруг рявкнул:
– Джо!
Тот моментально обернулся. Черт побери, вот это глотка! Видно, возникла какая-то проблема. Ладно, пусть разбираются…
– Вот он я. В чем дело? – насторожился коротышка, чувствуя, что назревают неприятности. И это на глазах у начальства!
– Слушай, мы же договаривались не вылезать из бюджета. Ты привез пятерых, а речь шла только о четверых.
– Как это? – растерялся Джо, заглядывая в машину. – Да нет же! Ты что, считать не умеешь? Раз, два, три, четыре, – для верности потыкал он пальцем в каждого. – Все верно. Четыре.
– Пять, – указал Крис, и мы с Джо разразились хохотом. Он и меня сосчитал!
– Да нет же, четыре. Успокойтесь, я всего лишь стилист. Разве вас не предупредили?
Джо по-приятельски ткнул его в бок. Крис тоже рассмеялся, показав свои прелестные ямочки на щеках.
– О боже, никто и словом не обмолвился! Откуда же мне было знать? Мое дело – картинка. Никогда бы не подумал, что вы не кинозвезда!
Он впился в меня долгим оценивающим взглядом.
– Лесть вам не поможет, мистер Мэтьюз.