Возвращение

...А потом наступило время, когда интерес потерян и к наследию чужой культуры и к проблемам собственной.

...Посмотрела вот – вспомнила выступление тогда там Ольги Берггольц... Вот она смогла...

Надежда Петровна замолчала и стала разглядывать картины.

–...А сейчас... Вы знаете, Машенька, я почти уверена, что по анализу лингвистических форм сегодня и их развитию можно предсказать многие этапы в развитии общества завтра. Притом за двадцать, тридцать лет до формирования видимых изменений структурных и политических в обществе. Вы понимаете, что отсюда недалеко до идеи управления формациями общества, через управление языком этого социума.

...Много интересного.

Но объемы материала просто пугающе. У меня таблицы занимают полкомнаты. Я иногда полдня провожу на полу. Так смешно, видимо, со стороны, – продолжила она с грустью.

– Если таблицы заполнены, то можно сказать, что девяносто пять, девяносто семь процентов работы сделано.

Компьютер позволяет такие таблицы деформировать и сортировать как по столбцам, так и строкам. Очень быстро. С такой базой данных можно делать все, что угодно, – Сергей держал ложечку с варением над чашкой.

– Сережа, я догадываюсь об этом, что это как-то можно делать, но... Сережа я же из прошлого века. Из его первой половины. Все, что я могу: это включить его, выключить, что-то найти, посмотреть картинки, послушать музыку, написать что-то для себя или других. Иногда, получается, отправить письмо по адресу...

– Надежда Петровна, Вы умеете так много, что этого вполне хватит Вам освоить абсолютно простые задачи. Поверьте мне. Я знаю людей, которые умеют меньше Вас, – он посмотрел на Марию и улыбнулся.

– Машенька, я в это все равно не поверила. Хотя приятно слышать комплименты особенно в присутствии такой приятной особы, как вы, от такого приятного молодого человека, как Сергей, – хозяйка замолчала. – Сережа, а Вы что думаете по содержанию некоторых фотографий, – она кивнула в сторону альбомов.

Мария посмотрела в сторону сумочки. Сергей перехватил взгляд, прикрыл глаза и слегка покачал головой из стороны в сторону.

– Трудно, что-то сказать, кроме того, что на снимках девушка, очень похожая на Машу.

...А вот... если Вы дадите мне часть таблицы, то я приведу её к удобоваримому виду и мы обсудим результат в любое удобное для Вас время. Вот это я могу утверждать с полной ответственностью.

...А над этим событием... – Сергей посмотрел на альбомы, – я думаю, что пока не стоит ломать голову. Время все расставит по своим местам.

Он улыбнулся и оглядел женщин.

– Все равно как-то тревожно. А Вам Маша? – хозяйка действительно с тревогой посмотрела сначала на Сергея, потом на Машу.

– Мне нет, – сказала Мария, явно сделав над собой усилие.

– А я такой смелой никогда не была, – сказала с грустью Надежда Петровна.

– Надежда Петровна! А можно мне посмотреть какую -нибудь из ваших таблиц, чтоб иметь представление о характере задачи, которую мы, безусловно, с успехом решим, – бодрым голосом Сергей прервал, наступившее было, молчание.

– Конечно, Сережа.

Хозяйка встала и прошла в соседнюю комнату, из которой вернулась с рулонами бумаги.

Это были рулоны тонкой и прочной бумаги от неизвестных приборов, расчерченной цветными горизонтальными и вертикальными линиями, в квадратиках которой были какие-то значки и цифры.

Сергей посмотрел их.

– А можно мне побыть с ними какое-то время на кухне, – улыбнулся он, вставая.

– Конечно, Сережа. Я вам сейчас освобожу стол там, и заодно покажу – где пепельница, – улыбнулась Надежда Петровна.

Мария осталась одна в комнате.

Она опять стала рассматривать картины, на которых, в основном были пейзажи, пытаясь как-то разобраться в том чувстве, которое её охватило.

Тревога сменилась ожиданием чего-то неизвестного, нового. Это ожидание было заманчивым и волнующим. Наступило необычное, неиспытанное, неведомое ранее чувство удивительного спокойствия.

Хозяйка вернулась ещё с одной вазочкой какого-то печенья.

– Чуть не забыла. Попробуйте обязательно. Это пекла моя подруга – Верочка. Вы знаете – она из Сибири. Столько лет прошло, а она все скучает по ней. Удивительно притягательная сила есть в малой родине. Удивительная сила.

Вы, Маша, приходите к нам. У нас бывает очень и очень интересно. Вы когда -нибудь играли в лото?

– Это такие листочки и бочоночки? А цель – закрыть линию на карточке? – улыбнулась Мария.

– Что Вы, Мария! Цель «лото» не в этом. Цель этой игры – разговор. Разговор с близкими тебе по духу, по настроению. Это сложная игра. Иногда очень тяжело настроиться на общую тональность. А «лото» помогает.

Мария улыбнулась и посмотрела на картины: – Хорошие репродукции. Правда, я слабый знаток живописи.

– А это и не репродукции, – засмеялась Надежда Петровна, – это все подарки. И вы знаете, я тоже слабый ценитель. Я воспринимаю картину всю целиком. Как-то не умею я по частям разглядывать. Не научилась. Надо мной друзья смеются. Да, и пусть смеются.

Вот это, где зима – это работа Юлия Клевера, а вот эта, как будто в дымке – это Куинджи, а это – берег моря – работа Батурина. Странное время было. Они были немодными. Что-то творилось с людьми. Людям не хотелось реальности, хотелось абстракции, небрежности в письме в мыслях.

Странное время было. Отголоски и сейчас можно встретить. Я когда вижу или слышу голоса оттуда, мне кажется – эхо отзывается. Как много всего непонятного, непознаваемого всего было.

Машенька, а ведь когда -нибудь с годами, возможно, и наше время назовут непонятным? Не хотелось бы. Ведь судьбы людей в истории, как кирпичи в кладке дома, перекрывают друг друга, стыкуются, образуя удивительные формы. И попробуй – убери хоть один – нарушается гармония, красота.