Возвращения домой: Герой

— Вы хотите, чтобы я отвезла письмо вашей прекрасной дочери? — спросила она, и мужчина застонал.

— Значит, гонец? — спросила она. — Вы готовы заплатить за верный и благоразумный развод?

— Нет, нет…

— Вы пробовали?

— Забота о собственном наследии волнует Ярина больше всего моего золота, — пояснил лорд Делказьо. — Он мирно разводился с прежними женами — их купеческие семьи собирали большие суммы. Многие из них после этого рожали детей. Уверяю, он был весьма смущен подобным фактом.

— Но от Дамары до Дельфантла путь неблизкий.

— А слухи летят быстрее драконов.

Доннола кивнула, не в силах опровергнуть эту истину. В конце концов, Доннола пыталась построить свою силу и власть в том числе и на слухах.

— Прошу, леди.

— Я не понимаю, чего вы хотите от меня, лорд Делказьо. Я просто дама из Дельфантла…

— Я знал Дедушку Периколо! — воскликнул лорд Делказьо.

— Дедушка Периколо мертв. И я прошу вас сбавить тон.

— Леди! — он шагнул вперед. Движение вышло почти угрожающим.

Доннола одарила лорда взглядом, способным заморозить кровь в жилах, не слишком прозрачно напоминая ему о том, что её обучал сам Дедушка Ассасинов, которого, по собственным заверениям, так хорошо знал Делказьо.

— Я… я… — забормотал он, слегка отступая назад.

— И, погодите. Вы, конечно же, знали историю короля Ярина, — заметила Доннола. Она подняла записку Концеттины, словно обличая отца. — Вы знали об обезглавленных статуях в его саду? Разумеется, это не новость для столь безупречного и готового ко всему Лорда Делказьо.

— Я верил в свою дочь.

— Вы верили в свою жажду наживы, — обвинила Доннола. Она не хотела причинять еще больше боли этому разбитому человеку, но ей нужно было заставить его отступить и успокоиться. Делказьо уже был в шаге от того, чтобы получить удар отравленным кинжалом, что не принесло бы ничего хорошего им обоим.

— Леди, прошу вас, — сказал он, явно беря себя в руки — с чем Доннола не преминула себя поздравить. — У меня больше нет вариантов. Концеттина не ребенок, и не эмоциональная дурочка. Она плакала над этим письмом.

— Вероятно, это был дождь или капли морской воды.

— Риск, на который она пошла, отправляя это…

Доннола с поклоном признала его правоту.

— Но все же, я не понимаю, чего вы хотите от меня или от Морадо Тополино. Мы купцы и только.

— Я хочу, чтобы вы убили его, — прямо сказал лорд Делказьо.

— Убить? Кого? Короля Ярина? — спросила женщина с явным скептицизмом.

— Дедушка Периколо поступил бы именно так, — настаивал несдающийся Делказьо. — Он был справедливым хафлингом. И не прошу ли я того же от вас?

— Периколо Тополино был богат, — сказала Доннола.

— У меня много денег.

— Вы просите меня убить короля, — сказала она. — На это может не хватить всех монет Фаэруна.

— Ну… тогда мне дела нет, убьешь ли ты Ярина, — импровизировал отчаявшийся отец. — У меня для него даже презрения не осталось.

Доннола постаралась скрыть усмешку, исказившую её губы в ответ на это замечание. Этот мужчина, этот отец, был готов смириться с существованием человека, который размышлял об убийстве его собственной дочери? На взгляд Доннолы, этим лорд Делказьо только что покончил с последней искрой сочувствия, которое она могла бы испытывать к нему. А потому — поднял расценки. И значительно.

— Просто спаси её, — попросил лорд Делказьо.

Долгое время Доннола смотрела на удрученного лорда, разрабатывая план и взвешивая последствия.

— Я посмотрю, смогу ли что-то придумать, — сказала она.

— Награда будет огромной! — выпалил лорд Делказьо. С величайшим облегчением, он шагнул вперед, широко разводя руки для объятия. — Сто кусков золота.

Доннола избежала объятий и оказалась за спиной мужчины.

— Умножьте это в десять раз и доставьте в Морадо Тополино, — сказала она, когда удивленный Делказьо развернулся и открыл рот.

— И Муравьеда, — добавила Доннола, имея в виду одну из лучших каравелл Дельфантла, ходящую под флагом лорда Делказьо. Глаза мужчины широко распахнулись.

— Л-леди… — заикался он.

— И её экипаж — тоже, — настаивала Доннола. — В конце концов вы просите меня разозлить короля.

— Но…

— О, я знаю Ярина Ледяную Мантию, лорд Делказьо, — объяснила Доннола, которая действительно знала множество подробностей жизни вельмож на восточных и северных берегах Моря Падающих Звезд. — Я знала о нем, когда вы, идиот, продали свою прекрасную дочь.

— Я… я верил в неё, — пробормотал он.

— То же самое говорили несколько отцов перед вами, — ответила она. — Уверена, ваша дочь весьма плодовита. Как вы думаете, это имеет значение?

Совершенно разбитый лорд Делказьо заметно сник.

— Мы договорились? — спросила Доннола. — Тысяча кусков золота и «Муравьед».

— Ты сможешь достать её из Дамары? Сможешь вернуть милую Конси домой?

— Если не смогу, то устрою все так, чтобы она родила ребенка, — сказала Доннола. — Пускай король Ярин думает, что ребенок его собственный. Он завалит девушку драгоценностями и ваши страхи развеются. В этом случае, я возьму половину оговоренной суммы и «Муравьеда».

От этого предложения глаза лорда Делказьо загорелись, и Донноле почти захотелось ударить его, потому что алчный мужчина, разумеется, считал последнее лучшим вариантом. Он мог выйти дешевле и, вполне возможно, принес бы дополнительную прибыль.

— Договорились, лорд Делказьо?

Он кивнул, и Доннола покинула комнату, демонстративно захлопывая за собою дверь. Она шла вниз по коридору, а мысли её кружились. Женщина оценивала перспективы, открывавшиеся перед ней. Несмотря на угрозы и жестокое обращение с Лордом Делказьо, она желала найти способ как-то помочь леди Концеттине. Доннола знала дочь лорда лично. Они познакомились в первые дни её пребывания в высшем обществе, когда Дедушка Периколо оставил Доннолу среди дам и господ, как тайного представителя Морадо Тополино.

Концеттина была одних лет с Доннолой, и вместе со своими знатными друзьями была рада видеть Доннолу на торжественных приемах. Женщина-хафлинг никогда не питала к ним особой любви — в конце концов, балы были для неё лишь бизнесом. Ей нужны были деловые контакты, которые редко напоминали собой настоящую дружбу. Но как бы Доннола не относилась к этим молодым представителям высшего общества, она, конечно, сознавала отчаянное положение бедной Концеттины.

Учитывая личные чувства Доннолы, лорд Делказьо мог бы заключить более выгодную сделку. Женщина даже чувствовала себя немного виноватой за то, что выдавила из него такую неординарную плату.