Возвращенная публицистика. В 2 кн. Кн. 1. 1900—1917

Мы должны сознательно стремиться к тому, чтобы в решительный момент в рядах пролетариата не было колеблющихся, не было бессознательных потатчиков либерализма.

Левение буржуазии, ее критика современного правительства, ее недовольство им вызваны массовой политической стачкой российских рабочих. И эта критика, и это недовольство выгодны рабочим массам, ибо они расшатывают господствующий режим, ослабляют его, лишают его веры в свои собственные силы. Но рабочий класс должен отдать себе отчет в том, что буржуазия, становясь в оппозицию к современному режиму, совсем не перестает быть врагом рабочего движения и революции.

Нападая на правительство, буржуазия нападает на него именно за то, что оно не умеет предупредить революции, за то, что оно создало в стране возбуждение, которое «сметет и нас и вас», как выразился какой-то октябристский князь, обращаясь к правительству. Она требует «реформ», но реформ во имя предотвращения революции. Ни одна из буржуазных партий не ставит серьезно вопрос об изменении основ 3-июньского режима, о коренной ломке существующей системы.

Все они стремятся лишь к более или менее узким поправкам и поправочкам к этому режиму. Все они обманывают народ насчет возможности этих «поправок» при сохранении монархии и помещичьего землевладения, т. е. при сохранении политического и социального господства дворянства, во главе с Николаем. Поэтому их «реформизм» великолепно уживается с самым яростным походом против рабочего движения. Отвержение запросов социал-демократов о рабочей печати, о вмешательстве в стачки, о социал-демократических депутатах II Думы, спешная подготовка специального закона, который должен убить всякую возможность рабочих газет, судебное преследование стачечников — все это делается не только при поддержке, но при активном соучастии тех самых «имущих буржуазных классов», которые всеми своими жизненными интересами связаны с мирной эволюцией государства, и от имени которых говорил Гучков. В «мирную эволюцию, которую защищает буржуазия и во имя которой она требует реформ, необходимым элементом входят насилия над демократией и ожесточенная борьба против рабочего движения.

Мирная эволюция в устах буржуазии есть соглашение о мире с Пуришкевичем за счет народа. Гг. Гучковы, как и гг. Милюковы, могут очень долго и настойчиво спорить с Пуришкевичами об условиях этого мира, могут даже грозить перерывом переговоров и, уходя, громко хлопать дверьми, — это не изменяет того факта, что реформизм русской буржуазии есть только стремление к новой сделке с дворянством и царизмом за счет нужд и потребностей крестьян и рабочих.

Разоблачение этого характера реформистской проповеди русской буржуазии является ближайшей задачей той партии, которая хочет и должна готовить народные массы к новой революции.

Мы входим — это уже ясно видно — в полосу либеральной болтовни о реформах.

Общественные съезды, всякого рода либеральные банкеты, конференции и собрания будут теперь усиленно обманывать словами демократию о реформах, об осуществлении манифеста, о том, что реакция изжила себя. Задача социал-демократии заключается в том, чтобы либеральной болтовне о реформах противопоставить усиленную, непрерывную, пользующуюся всякой и каждой кафедрой проповедь революции и революционных лозунгов.

От энергии этой революционной, пролетарской проповеди и от настойчивости партии в деле организационного сплочения сил революционного пролетариата зависит исход завязавшейся борьбы. Всякое колебание в сторону реформизма есть на деле измена делу подготовки революции.

Никаких уступок реформизму, все силы на углубление, расширение и обострение в самых широких кругах населения — как в деревне, так и в городе — лозунгов революции. Только при полной свободе от всяких реформистских шатаний в своих собственных рядах организованный пролетариат сумеет использовать целиком в интересах революции реформистские колебания в рядах буржуазии.

Революционная позиция пролетариата России находит себе выражение в массовой революционной стачке. Либеральный оппортунизм находит себе выражение и в нападках на революционную стачку и в попытках скрыть ее революционное содержание.

В конце 1912 года ликвидаторство объявило массовую революционную стачку вредным «азартом», уже дошедшим до границ и неспособным производить какое-либо впечатление.

В июле 1913 года ликвидаторы в Петербурге попытались сорвать стачку, уже объявленную и подготовленную социал-демократической партийной организацией. По достоинству они получили за это кличку штрейкбрехеров.

Они убедились тогда, что их открытая борьба с революционной стачкой не только не способна поставить их во главе движения, — к чему они так стремятся и в чем они так неизбежно терпят крушение к огорчению всех либералов — но безнадежно компрометирует их в глазах рабочих масс.

Они изменили тогда свою тактику борьбы с революционным движением русских рабочих. Не осмеливаясь больше выступать против революционной стачки, они пытались извратить ее содержание, лишить ее революционного характера.

Стачка 6-го ноября, вспыхнувшая как раз через год после того, как ликвидаторы объявили массовую стачку «мертвой», была объявлена в ликвидаторской печати стачкой во имя требования коалиционных прав. Жалкая ликвидаторская увертка нуждается для своего разоблачения, однако, только в одном: в сопоставлении ее с той сотней резолюций, принятых на фабриках и заводах, которые поступили в редакцию марксистской газеты [186] . Эти резолюции свидетельствуют, что рабочие-стачечники своим революционным выступлением сумели сделать то, что не умеет сделать либеральная рабочая политика: они сумели связать свое требование свободы классовой борьбы пролетариата с основным лозунгом ниспровержения всех основ существующего режима. Либеральный рабочий политик отрывает одно от другого; свобода коалиций в его устах становится частичным требованием, требованием реформы, заменяющей революционный лозунг борьбы со всем строем. А сотни тысяч рабочих-стачечников, исходя из ясной потребности рабочих масс в свободе классовой борьбы, делают своим лозунгом не реформу, не поправку к существующему законодательству, а ниспровержение тех сил, которые это законодательство держит в своих руках: ниспровержение монархии и дворянства. Либеральный рабочий политик, всеми силами пытаясь лишить стачку ее революционного содержания, тормозит развитие революционного сознания в широких массах.

186

Т. е. «Правды».

Рабочий-стачечник, поднимаясь от данного частного повода протеста к общим вопросам всей политической жизни страны, гонит вперед все общественное развитие страны, обостряет все вопросы, привлекает внимание всех отсталых и всей страны к основному вопросу момента: к революционной борьбе против 3-июньского режима во имя полной демократии и во имя высоких интересов социалистического пролетариата.

Социал-демократический депутат, представитель революционных петербургских рабочих, тов. Бадаев [187] , сказал с трибуны Государственной Думы — во время подготовки стачки 6-го ноября, — что за свободу коалиций мы будем бороться со всяким буржуазным правительством, с республиканским в том числе.

187

Бадаев Алексей Егорович (1883 — 1951), советский государственный, партийный деятель. Член КПСС с 1904 г. С 1912 г. — депутат IV Государственной думы. Участник Октябрьской революции в Петрограде. С 1921 г. — в системе потребкооперации. Член ЦК КПСС с 1925, кандидат с 1922 г.

Но с царской монархией, с правительством объединенных дворян мы боремся не за то, чтобы оно дало нам свободу коалиций, а за то, чтобы оно было окончательно и решительно ниспровергнуто. Стачка 6-го ноября показала еще раз совершеннейшую правильность того решения партии, которое призвало всех революционных социал-демократов «всесторонне поддерживать и развивать» массовую политическую стачку, как орудие просвещения, революционного воспитания и сплочения широких масс. Этого характера революционного орудия, направленного не к частичному изменению режима, а к его полному ниспровержению, не смогут отнять у массовой политической стачки ни либеральная ложь, ни ликвидаторские увертки.

Против колебаний и предательства растерявшейся буржуазии, против либеральной проповеди реформизма, против ликвидаторских попыток подменить лозунги революции лозунгами частных уступок — революционный пролетариат выдвинул и продолжает развивать массовую политическую стачку с лозунгами коренного, революционного преобразования существующего режима.

Революция надвигается, — это чувствуют все. Она будет тем решительнее и пролетариат завоюет в ней тем больше опорных пунктов для своей дальнейшей борьбы за социализм, чем решительнее уже сейчас отвернется он от всякого реформизма, от всяких колебаний в сторону либерализма, чем резче подчеркнет он — , и для себя и для других — свою позицию непримиримого борца со всеми основами романовской монархии и 3-июньского господства дворян и контрреволюционной буржуазии [188] .

188

Статья «На пороге революции» была напечатана в последнем № нашей нелегальной газеты, вышедшем до мировой войны. Она, как и ряд предшествующих ей, рисует положение революционно-пролетарского движения к самому началу 1914 года. С этого момента нарастание революции шло гигантскими шагами вперед, дойдя через ряд бурных и беспрерывных столкновений к июлю 1914 г. до открытой баррикадной борьбы на улицах Петербурга. Революционное движение было задавлено только объявлением войны, введением военного положения, мобилизациями и т. д. и пробудилось лишь через 2 1/2 года на новой и более широкой основе.

Первая половина 1914 г. остается одной из самых интересных и знаменательных эпох в истории русского рабочего движения. Революция шла полным ходом вперед. Массовые стачки всколыхнули рабочую массу до самого дна. Наши депутаты в Думе превратили думскую трибуну в рупор революционного движения. «Правда» стала в те месяцы поистине органом миллионов трудящихся. Меньшевики-ликвидаторы снимались со всех «постов» в рабочем движении. Профсоюзы один за другим переходили к большевикам. Либералы и ликвидаторы неистовствовали. Реакция металась в бессилии.

Я мог наблюдать это движение совсем вблизи. В феврале 1914 г. я по поручению нашего ЦК переехал границу и вступил в обязанности редакторa «Правды» и руководителя нашей думской фракции. Я надеюсь когда-либо рассказать подробно о тех славных днях, использовав для этого статьи, заметки и письма того времени.

Там же. С. 596 — 602.

В. А. КАРПИНСКИЙ

(1880 — 1965)

Вячеслав Алексеевич Карпинский — видный деятель российского революционного движения, партийный публицист, пропагандист, В 1898 г. вступил в РСДРП, принимал деятельное участие в организации харьковского «Союза борьбы за освобождение рабочего класса», какое-то время руководил им. В 1902 г. арестован, сослан в Вологодскую губернию, бежал, до осени 1904 г, находился на нелегальном положении, а затем эмигрировал за границу, в Женеву, где познакомился с В. И. Лениным. С тех пор непрерывно работал в заграничных организациях партии. Карпинский принимал активное участие в большевистской печати: в газетах «Вперед», «Пролетарий», «Правда», заведовал библиотекой и архивом ЦК РСДРП в Женеве, В 1914 — 1917 гг. сотрудничал в ЦО «Социал-демократ», вел работу по изданию и распространению большевистской литературы. В декабре 1917 г. вернулся в Россию, находился на ответственной партийной и советской работе, постоянно выступал в печати. Его статьи публиковались в газетах «Деревенская беднота», «Деревенская правда», «Солдатская правда». Он — член ВЦИК нескольких созывов. В 1918 г. утвержден заведующим агитационно-инструкторским отделом ВЦИК, входил в состав редакционной коллегии VIII съезда РКП (б). Карпинский — редактор ряда центральных изданий — «Красной звезды», «Бедноты», «Крестьянской газеты», член редколлегии газеты «Правда», других газет и журналов. С 1937 г. перешел на научную и пропагандистскую работу. Доктор экономических наук, Герой Социалистического Труда.