Возврату не подлежит, или Дракон для попаданки

— Ох, Станислава, как же я глух и черств, — спохватился Аскольд. — Нашел к кому прийти за советом. Ты же, — он осмотрел меня с ног до головы, — в трауре. Действительно счастье застит глаза. Прошу прощения, — он склонился. — Я очень виноват.

— Не стоит, — я успокоила принца. — Мое горе никак не должно отражаться на жизни близких и дорогих моему сердцу людей.

— Но, если…

— Все хорошо, — уверено ответила я, указав принцу на небольшой столик под деревом. — Присядем?

— Присядем.

Я села так, чтобы видеть происходящее в гостиной, а Аскольда посадила к распахнутых окнам спиной. Судя по всему, бабуля давила на лорда решительно и что-то требовала, указывая на бумаги и эмоционально размахивая свободной рукой.

Принц откашлялся, привлекая внимание.

— М? Да. Как лучше сделать предложение своей любимой?.. Я бы хотела, чтобы это происходило наедине. Но вам же так нельзя?

— Почему? — удивился принц. — Можно. Празднество для двора можно устроить и в другой день.

— Это прекрасно. Такой личный и чувственный момент лучше прожить один на один, — бросила взгляд в гостиную. К моему сожалению, там ничего не изменилось, и со стороны выглядело так, словно Айзека не интересовали мои слова.

— Я тоже так подумал!

— А выбрал место?

— Несколько мест, — Аскольд принялся с восторгом рассказывать о задуманном.

По факту оказалось, что он все продумал до мелочей, мне лишь нужно было утвердить его план и внести поправки если такие бы возникли. Но их не было. Стоило признать, у них с Дургузой будет идеальная помолвка.

— У водопада очень красиво, да. Твоей возлюбленной понравится.

— Или в королевской оранжерее.

— Там очень красиво, но Дургуза привыкла к свободе.

— Да. Я всегда об этом забываю. А еще я подготовил и речь, послушаешь?

— Оу, — выдохнула я, отмечая, что бабушка и Айзек вышли на улицу. — Если ты считаешь, что это нужно, то с удовольствием.

Окрылённый разрешением, принц подскочил на ноги и тут же бухнулся на одно колено прямо передо мной.

— О, Дургуза, — начала он, взяв меня за руку, а я старалась не смотреть, как лорд Невыносимый Лгун шел к ожидавшей его повозке, — мое сердце бьется только для тебя. Не слишком пафосно?

— Эм? Пафосно? Нет, очень подходит моменту.

И Аскольд продолжил:

— И я очарован твоей красотой…

Айзек не стал подходить и прощаться со мной и с его высочеством. Кивнул, легко взобрался в экипаж и прикрикнул на кучера.

— Вот значит как?.. — прошептала я, едва сдерживая слезы.

— Так плохо? — ужаснулся принц, не замечая уход лорда Решительного.

— Все прекрасно, — я поспешила успокоить его. — Что-то разболелась голова. Очень сильно.

— Тогда я не смею тебя задерживать, — принц быстро поднялся на ноги, отряхнул колено. — Позволь, я провожу до дома.

— Не нужно, — я мягко отказала. — Я сама.

Мне стоило огромных усилий сохранить невозмутимый внешний вид, попрощавшись с Аскольдом и пройти мимо взволнованной бабули, отчитывающей нового садовника.

— Я прилягу, — произнесла я, быстро взбегая по ступеням лестницы. — Анфиса, будь добра, сходи в кулинарную лавку и закажи сладостей, — попросила я, избавляясь от навязчивых расспросов зверушки и скрываясь в своей спальне. — Как же больно, — прошептала я, упершись лбом в закрытую дверь и позволяя слезам катиться по щекам.

— Верно, моя Станислава, очень больно, — услышала я совсем рядом.

Глава 37. Айзек Решительный. Рагу из гувернера с овощами!

— Как же больно, — прошептала Станислава, закрыв дверь, но так и оставаясь стоять перед ней.

— Верно, моя Станислава, очень больно, — подтвердил я, обозначив своё присутствие в спальне.

Хотел ли я подслушать их разговор с Аскольдом? Да. Разумеется, да, как не прискорбно в этом сознаваться. Получилось ли у меня? Частично. Оказывается, рядом с леди Макаровной сложно выполнять несколько дел одновременно. Слишком много вопросов возникло при прочтении стандартного договора у бабушки моей пары. Впрочем, главное из весьма занимательной беседы наследного принца и своей истинной я всё равно услышал.

— Как ты здесь оказался? — Станислава попыталась незаметно смахнуть слёзы, перед тем как обернулась на меня.

— Переместился из кареты, — честно ответил я, обезоруженный ее печальным выражением лица.

Моя любимая даже не попыталась разыгрывать безразличие в мой адрес. Сейчас я читал её как открытую книгу. Её боль. Сомнения. Робкую надежду. Обиду и… любовь. Пусть пока с лёгким привкусом горечи, но это я исправлю.

— Почему раньше так не сделал? — задала она неожиданный вопрос. — Не появился здесь… вот так?

— Потому что мне нельзя использовать свои силы, — лаконично отозвался я, лукаво улыбнувшись. — Но идея переместиться в твою спальню не давала мне покоя ни днём, ни ночью.

— Айзек! — выдохнула Станислава больше смущённо, чем обиженно или оскорбленно.

— Станислава, — скопировал я её тон, делая шаг в сторону своей любимой. — На этом мои признания только начинаются. Итак, начну я пожалуй с…

— А может не надо? — пискнула девушка, с опаской наблюдая за моим вторым шагом и оценивая оставшееся расстояние.

— Надо, — выдохнул я, замечая, как она едва заметно облизывает пересохшие от волнения губы. И пусть этот жест заставил меня подавиться очередным вздохом, говорить я продолжил спокойно. На сколько это было возможно. — Итак, пожалуй, начать мне стоит с извинений.

— С извинений? — удивилась Станислава, приподняв бровь.

— Именно, — я сделал последний шаг, встав в паре сантиметров от неё. — Прости меня. За то, что мне пришлось разыграть свою смерть. За то, что не мог дать тебе весточку. За то, что тебе пришлось оплакивать меня. Прости меня. Я…

— Больше так не будешь? — попыталась пошутить Станислава.

— Тс-с-с, — я осторожно стер с ее лица горячие слёзы. — Ты разрываешь мне сердце. Я действительно не мог поступить иначе. Я хотел оградить тебя от Скалистого. И вариантов было не так много. Либо моя смерть, либо…

— Жить как мама Аскольда, — продолжила за меня Станислава.

— Выживать, — поправил я, продолжая осторожно поглаживать кончиками пальцев её бархатную кожу. — Я понимаю его мотивы. Он спас жизнь своей истинной и сына. Но цена… возможно я не так силен духом, как Балливар, но не мог просить тебя повторить путь Тайры. Решил поставить на кон лишь свою жизнь. Точнее, Скалистого. Не спорю, в этом решении есть свои минусы, но плюсов определенно больше.