Возвышение. Земли Ордена

— Наследники Тёмного, — пробормотал я, отрывая ладонь от стены.

Голос вышел громче, чем я рассчитывал, но быстро растворился в пустоте коридора.

Пересмешник остался у входа, но это не мешало ему, Властелину с мыслеречью, ворчать и зудеть:

— Господин, я уже почти год с вами, но до сих пор вы меня удивляете. Почему там нельзя, а здесь можно? Почему главу фракции не тронь, а этих стражников раз, и всё? Мне раньше казалось, наоборот, что жизни простых идущих заботят вас сильней.

— Заткнись, — процедил Седой. — Думай, что и когда говоришь.

Рейка фыркнула:

— Я не видела брата уже почти три года, но всё равно понимаю почему.

Не знаю, услышал ли её Пересмешник, вернее, услышать-то он точно услышал, но отвечал всё равно Седому, зато так, что по-прежнему слышали все. И я, и не только я:

— Господин отверженных и потерявших надежду ценит меня не за то, что я держу язык за зубами. Например, если бы я знал про девок, которым приказали залезть к нему в постель, то сразу бы предупредил господина.

— Залезть в постель? — прошипела Рейка.

Я от досады скривился и ускорил шаг, отрываясь от Рейки и вопросов. Воздух вокруг становился всё гуще, всё сильней горчил — каждый шаг, каждый поворот по этим ярким, холодным катакомбам приближал нас к пленникам.

Замедлился я только при виде первой решётки из толстых стальных прутьев, а напротив неё остановился.

Светочи давали достаточно света, чтобы во всех мелочах разглядеть фигуру, сидящую в камере.

Мужчина. Худой, высохший, словно уже не один год его мучают голодом, грязный, кожа и халат не отличались по цвету от камня тюрьмы. Будь здесь чуть меньше света и на фоне стены он бы просто потерялся. Спутанные волосы не просто спускались по плечам, но сползали на пол, грязными змеями лежали вдоль ног, борода же грязными космами закрывала грудь. Сколько времени нужно, чтобы всё так отросло?

Вонь немытого тела наползала из-за решётки, не давая усомниться — годы, долгие годы.

Наши взгляды встретились, и я спросил:

— Кто ты и за что тут сидишь?

— Ответ за ответ, — голос пленника был хриплым и сорванным. — Чья кровь на твоём мече?

— Стражей этого города.

Глаза пленника блеснули:

— Похоже, интересные вещи происходят наверху. Неужели Небо услышало наши молитвы?

— Это не похоже на ответ.

— Прости, — косматая голова пленника дрогнула, обозначая вежливый жест приветствия. — Я Ксанрос Молд. Сижу за то, что слишком много говорил.

Второе имя сегодня уже звучало. Фракция, чьи земли отобрал Орден, придя во Второй пояс. И судя по тому, что первый с этим именем служил главой местной стражи, а этот сидит здесь, у него были огромные разногласия с главой Дизир Болайном или его предшественником. Просто много говорил? Ну да, верю, верю.

Но вот нужно ли его освобождать или это лишь принесёт Ордену проблем?

Я кивнул и двинулся дальше, сопровождаемый за спиной невидимой Рейкой и Седым.

— Эй! Эй! Постой!

Крики Ксанроса Молда меня не остановили.

На втором пленнике были оковы, что заставило меня задуматься: первый, Ксанрос был слаб сам по себе, ранен, усмирён или покалечен?

— Кто ты и за что тут сидишь?

Этот не ответил, да и глядел сквозь меня. То ли не видя, то ли сознательно делая вид, что меня здесь нет.

Я пожал плечами и двинулся дальше.

— Кто ты? — спросил я у третьей фигуры, сжавшейся в дальнем углу камеры.

— Когда-то глава богатого торгового дома, господин, а ныне ваш ничтожный пленник, наказанный за то, что не склонил голову перед вашим могуществом.

Этот ответ тоже принёс больше, чем я спрашивал. Как и десятки подживших ран на теле пленника.

И новая решётка.

— Кто ты и…

— Это женщина! — перебив меня, охнула Рейка.

— Тебя это удивляет, сестра справедливого господина?

Она покосилась в пустоту коридора позади нас и ужалила в ответ:

— Когда-нибудь ты сломаешь себе язык.

— Чтобы этого избежать, я его и тренирую.

— П-ф! — фыркнула Рейка, но обмен колкостями прекратила первой. Складывая веер и убирая его за пояс, Рейка тихо добавила. — Я скажу тебе так. Однажды я сидела на месте этой несчастной и да, меня это продолжает удивлять.

Удивительно, но ни мой незавершённый вопрос, ни эта короткая перепалка не заставали пленницу заметить нас — она так и сидела, согнувшись, обхватив колени руками и свесив голову, словно отгородившись завесой светлых волос от камеры. Я отметил, что она худа, но не измождена, как первый пленник, Ксанрос Молд, и в отличие от него же, да и остальных — может считаться почти чистой, как и её халат из дорогой и яркой материи, сохранивший краски в унынии тюрьмы.

Сжав рукоять меча, я ударил клинком по решётке. Металл зазвенел громко и резко, как удар гонга, заставляя тишину разлететься вдребезги. Женщина вздрогнула, её голова медленно поднялась, одной рукой она отвела в сторону волосы, чтобы увидеть меня.

— Кто ты и за что находишься здесь? — спросил я, глядя ей прямо в тёмные, пустые глаза.

— Я не знаю тебя, — голос её был тусклый, усталый. — Выросло новое поколение псов?

Женщина замолчала, безучастно смотря сквозь меня и даже не замечая Рейки, стоящей всего в двух шагах левей. Затем губы её дрогнули.

— Я Панана, вечная пленница этого места, — неожиданно голос женщины окреп, набрал силу, она выпрямилась, распрямляя спину. — Но даже если пройдёт ещё сто лет, не вздумай сделать шаг за порог моей тюрьмы, Силус оторвёт тебе яйца. Понял? — голос снова стих, стал едва слышим, она вновь опустила голову, закрыв лицо завесою волос. — А не веришь, спроси у старших.

Я кивнул и двинулся дальше.

— Кто ты? И за что сидишь здесь?

— А кто спрашивает?

— Есть разница?

— Ты прав, юноша, нет разницы, — зашёлся в безумном хихиканье заросший, всклокоченный мужчина. — Я алхимик, который возомнил себя талантом. Я алхимик, которому однажды поручили сделать пустяковое, но невозможное. Я алхимик, который не сумел и теперь я здесь.

Ещё десять шагов по ярко освещённому коридору.

— Кто ты и за что здесь сидишь?

— Спроси у своих хозяев, сопляк, — сверкнул синью глаз грязный мужчина. — Или зайди, я тебе шепну на ухо.

Я хмыкнул и шагнул прочь.

Седой вздохнул за спиной:

— Молодой глава, вы хотите забрать их всех?

— Ты против?

— Вы глава и вам принимать решение, но как вы это себе представляете?

— У меня два Властелина, которые могут отыскать Закалку на неделю пешего перехода, перемолоть поместье одной только духовной силой и…

— И пронзить ледяным мечом облака, — ехидно заметил Пересмешник. — Но верный хранитель традиций беспокоится совсем о другом, господин узников.