Вперед, к Магадану!

Узнав многое о судоходстве, мы поинтересовались, как насчёт гидростопа на Большую землю. Но гидростопом ведал капитан, а он говорить с нами не хотел. До начала погрузки разговоры о гидростопе не производятся. Нам посоветовали приходить послезавтра с утра, когда все проблемы разгрузки-погрузки улягутся и мы сможем поговорить с капитаном в спокойной обстановке.

НОЧЬ В КУСТАХ

Когда мы с Андреем окончательно напились чаю, а, кроме этого, и узнали массу полезных сведений по навигации, уже стемнело. Мы сошли с теплохода и увидели наши рюкзаки, целыми и невредимыми стоящие там, где мы их оставили. Несмотря на то, что я всегда оставляю вещи в самых странных местах, зная, что их не утащат, тайный уголок сознания периодически вопрошает: «ну как? уже спёрли?» — «Пошёл вон, провокатор,» — отвечаю я этому уголку сознания. И всё равно приятно, когда вещи твои целы.

Вышли из порта. В полутёмном автобусе ехали человек десять портовых рабочих. Вдруг я почувствовал на себе взгляды людей и оживление оных.

— О! это тебя по телевизору показывали? книжку написал?

Оказалось, я. Раздаривать книжки я не хотел, ибо их оставалось немного, а расхватали бы мигом. Но книжку мою хотели, и я записал адрес, пообещав прислать новую книгу, которая выйдет по итогам этого большого путешествия.

Портовые рабочие спокойно отнеслись к нашим попыткам уплыть: так как пассажирское сообщение отменили, уплывают на грузовых пароходах довольно часто, и мы тоже достигнем успеха.

Когда приехали в Центр туризма, была почти полночь. Я предлагал поставить палатку, ведь негоже будить людей, чтобы поспать самим. Но Андрей полагал, что сторожиха должна сторожить, а не спать. Мы позвонили — за дверью послышались шаги…, но это была не та сторожиха, что знала нас, а какая-то другая. Она, конечно, не пустила нас — мало ли кто бродит ночью по Магадану! Мы не огорчились, и, выбрав зелёный дворик у дома неподалёку, поставили палатку в кустах и уснули.

Утром наша палатка стала привлекать внимание. Какие-то дети шушукались снаружи. Наконец, юный голос громко произнёс:

— Это вам что — лес?

Мы не ответили, продолжая дремать. Ещё минута шушукания — и в нашу палатку полетел камушек. Маленький. Совершив эту микро-диверсию, дети убежали.

По улице ходили прохожие. Место, где мы спали, оказалось чьим-то садом. Жители первых этажей, особенно старушки, любят разводить под окнами такие сады-огороды, даже в Москве. Мы быстро встали, пока не проснулись хозяева насаждений, собрали палатку, забыли в саду мою шапку и пошли в Центр, где, по нашим гипотезам, уже должны быть люди.

ВТОРИЧНОЕ ЯВЛЕНИЕ НАС НАРОДУ

«Обитатели» Центра удивились на наше вторичное появление. Впрочем, Сергей Слободин, первый наш знакомый, и предполагал, что мы ещё вернёмся. Но утром перепуганная сторожиха уже рассказала, что ночью «кто-то приходил», и все поняли, что мы остались в Магадане. Мы решили этот день провести в Центре, вторично помыться и постираться.

Писали письма и открытки. Кому мы только не написали, безудержно хвастаясь своими достижениями! Родителям, друзьям, знакомым — открыток пятнадцать. Бедные почтовики Магадана, видимо, недоумевали, откуда у населения столько открыток с 4-рублевыми, 1-рублевыми, и даже 4-копеечными марками.

(В Тынде мы закупили множество открыток — «С Праздником Октября!», которые там продавались как «открытки для рукоделия».)

В порт решили сегодня не ходить, зная, что «Капитан Цируль» ушёл на Сан-Франциско, «Яна» и «Капитан Дубницкий» ещё не готовы отправляться, а «Капитан Сергиевский» только-только прибывает 30 августа, завтра то есть.

САКРАЛЬНЫЕ МУЗЕИ

В Магадане есть ещё два минералогических музея, в которых мы не были. Мы пошли их искать. Ни один, ни другой не имели никаких вывесок, а по указанным на карте города адресам были конторы с многоэтажными названиями типа «Севвоступр…» Мы зашли в один из «упров». Оказалось, что да, музей есть, но посмотреть его нельзя, так как нужно договариваться с директором музея, а его нет, он обедает, да и вообще ключа нет, и вообще кто мы такие. Мы удивились и пошли в другой музей. Там повторилась та же ситуация — это было некое НИИ, музей тоже занимал, как мы поняли, лишь какую-то часть его, может даже одну комнату, и опять на проходной нам велели звонить по какому-то внутреннему телефону, а там ответили, что посмотреть его можно только если делегация, и вообще «ваш Лужков приезжал, ему показывали».

Побродив по городу, мы вернулись в Центр, написали ещё множество открыток, и, договорившись со сторожихой (которая нас знала) разбудить нас утром, — уснули.

ВНОВЬ В ПОРТУ

Утром покинули ЦДЮТур, попрощались со сторожихой и опять поехали в порт.

Кассирша автобуса, уже знакомая нам, придиралась к тому, что мы едем больше трёх остановок, да ещё и провозим негабаритный багаж. Мы говорили: «Сейчас измерим», тянули время, как это обычно и делается, и в конце концов подарили ей книжку, купленную в книжном магазине за один рубль — «Манифест коммунистической партии».

В порту «Капитан Цируль» уже исчез, но появился «Капитан Сергиевский». Из-за забора порта мы увидели, как в «Яну» загружают контейнеры, — значит, процесс идёт. Мы отправились в диспетчерскую, вход в которую, в отличие от аэропортовской диспетчерской, доступен всем людям земли. Мы спросили, куда и во сколько отправится «Яна».

— «Яна» отходит сегодня, после 16 часов, идёт на Ванино.

— А куда ушёл «Капитан Цируль»? — на всякий случай спросили мы.

— «Капитан Цируль» ушёл вчера, в порт Восточный, — отвечали нам.

О-ля-ля! «На флоте ничего точного не бывает»! Поди ж ты! Сначала: на Восточный, потом: наверное, на Чукотку, потом: на Сан-Франциско, и, обломав всех, ушёл на Восточный!

Мы решили отныне не покидать бухту Нагаево, доколе не уплывём на Большую землю. С этими теплоходами нужен глаз да глаз! Оставив Андрея с рюкзаками, я выписал пропуск за 9.300 рублей и пошёл договариваться к капитану «Яны».

У КАПИТАНА

Вахтенный уже знал, что мы путешественники и стал искать капитана, звоня по местному внутрикорабельному телефону. Как только у капитана появилась свободная минутка, нас состыковали друг с другом. Капитану было лет 60, но у него не было ни бороды, ни трубки, как рисуют иногда на картинках. Капитан был в хорошем настроении, я ему поведал о нашем путешествии, а он сказал, что путешествовать хорошо во всех странах, только не в России.

Условия перевозки просты: капитан нас берёт бесплатно, но за еду мы заплатим второму помощнику из расчета 20 тыс. на человека в день (на три дня плавания всего 120 тыс.). Я согласился. У нас как раз оставалось 153 тысячи, как и было предусмотрено.

(Перед стартом я говорил: денег хватит «туда», а «обратно» уже без денег, по-научному поедем.)

Плыть до Ванино — трое суток, отправление ожидалось завтра, 1 сентября, в первой половине дня. Морские теплоходы проходят примерно 500 километров в сутки, а это — довольно значительная скорость. Нам следовало приходить на борт завтра поутру.

Я вернулся к Андрею (всё это время он стоял с нашими рюкзаками у ворот порта и разговаривал с охранником). Решив в ЦДЮТур больше не возвращаться — наверное, мы уже им порядком надоели, да и пропустить теплоход немудрено, как уже было с «Цирулем», — мы решили переночевать в палатке на склонах бухты Нагаево.

НА СКЛОНАХ БУХТЫ

Со склона бухты открывался прекрасный вид на Магадан, на сверкающую поверхность воды, на портовые краны и на другие зелёные склоны бухты Нагаево, освещённые радостным летним солнцем. Был последний день лета, и даже некоторые, снегом заполненные, ложбины на этих склонах усердно и безуспешно пытались растаять.