Вперед, конюшня!
Шрифт:
Пересекая границу Приобского хантства, он расстегнул пуговицу на животе и сделал себе харакири.) Потом появился сам президент д'Эгролль, наш харизматический лидер. Мои первые впечатления от Президента были проще некуда: гигант в шортах по колено и в шлепанцах на босу ногу необъятного размера; изпод расстегнутой рубахи, завязанной узлом на животе, курчавилась седая грудь, Президент почесывал ее всей пятерней. Харизма так и перла из него,- иначе как управлять страной? За ним шел дженераль Гу-Син, за ним мордовороты-телохранители, за ними - какие-то президентские девки-стенографистки с длинными ногами, с блокнотами и карандашами.
– А вот и футболисты пришли!
– обрадовался
Я был разочарован - Президент даже не пригласил нас в Кавалергардский Зал, так и принимал в предбаннике. Все расселись, а телохранители заученно отступили за спину Президента. (Я сам служил в охране, и эти мне не понравились - какие-то тупые, бездумные, вышколенные, очень уж знают, что надо делать.) Вначале на встрече присутствовали фужеры "футбольные журналисты". Эти тоже хороши со своим недержанием языка. Один из них, интеллигентный дотошник и тошнотник, спросил Президента:
– Правда ли, что футбол является для вас не просто Игрой, а средством для овладения Вселенной?
– В сущности, конечно,- весело и бездумно ответил д'Эгролль ("конечно", "собственно", "в сущности" - слог Президента).
– Каким же образом вы намерены посредством футбола завоевать Вселенную?
Президент уже собрался что-то еще ляпнуть, но уловил и прочитал мой взгляд: "Засунь язык себе в задницу и не свисти лишнего! Болтун - находка для Постороннего Наблюдателя!" Ему очень не понравился мой взгляд (я даже уверен, что Президент прочитал его дословно, хотя я и пытался "ни о чем не думать"), но он понял свой промах. Он внутренне чeртыхнулся, его взгляд стал тяжелым, булыжниковым. Он медленно проговорил:
– От ч-чeрт, вы не дослушали ответ. В сущности, конечно, вы не правы...
И произнес небольшой спич о футболе, как о социальном явлении (речь была в стиле Лобана, жаль, что Лобан не слышал):
– Наша социальная система чем хороша? Наша система тем хороша, что она основана на футбольном фундаменте. Футбол - вот свая нашей идеологии. Все держится на футболе, все подчинено футболу. Любовь, патриотизм, судьба Вселенной, смысл жизни, Бог,- это Футбол! В этом смысле - и только в этом футбольном смысле!
– мы покорим Вселенную. Конюшня - это наш отборный контингент, это наша стальная гвардия,д'Эгролль еще раз жестко взглянул на меня и нехотя добавил: - А главный тренер конюшни, конечно, лучший из лучших. В сущности, если футбол есть и если футбол будет,- значит, Вселенная есть и Вселенная будет,- с пафосом закончил Президент.
– Прекрасные слова!
– прокомментировал председатель Сур. (Вот кто умел ни о чем не думать. Он слушал эту речь с каменным лицом надгробного монумента, выражая высшее удовлетворение от прожитой жизни.) - От имени многомиллионной армии футбольных болельщиков...
Пока Сури'Нам говорил дежурные слова "от имени многомиллионной армии", телохранители попросили фужеров выдвориться. Как только те ушли, президент д'Эгролль ладонью показал председателю - "закрой пасть", подошел ко мне и вяло пожал руку. Не люблю вялых мужских рук. Хуже вялых только потные.
– Я о вас слышал много хорошего, майор,- так же вяло похвалил Президент и принюхался. Он был крепко недоволен моим взглядом и воротил нос - от меня несло новыми начищенными сапогами, я ему очень не нравился.
– Благодарю, господин Президент. Стараюсь в меру своих сил хорошо делать свою
работу,- тоже дежурно ответил я.– Не суетитесь и не благодарите, я не сделал вам комплимент. Наоборот. Когда о ком-то говорят много хорошего, я настораживаюсь. Это не есть хорошо. У каждого человека есть свое плохое. Значит, плохого просто не видят. Значит, этот человек скрывает своп скелет в шкафу. Я бы не подписал указ о вашем назначении, если бы о вас говорили только хорошее. Но о вас говорили и много плохого, и это мне понравилось. Теперь можете благодарить.
– Спасибо, господин Президент! Я вот что хотел вам показать, но неуверен...- сказал я, засунул руку в карман и, пытаясь ни о чем не думать, сложил пальцы в нужную диспозицию.
Президентские охранники насторожились.
– Не делайте лишних телодвижений,- предупредил Президент и с неудовольствием спросил: - Что у вас в кармане? Прошение? О помиловании? Или о президентской субсидии? Показывайте, пока я добрый!
Я вынул руку из кармана и наставил на Президента-и только тогда телохранители бросились на меня - кукиш. Эти чeрти повалили меня на паркет и скрутили руку, но кукиша я не разжал. Президент хохотал до слез.
– А вы тоже не пальцем деланы,- говорил он, утирая слезы рукавом рубахи.- Вы много себе позволяете - это очень хорошо! Вы позволяете себе нестандартные решения... и в рамках приличий. Это много.
– Я просто хотел проверить вашу охрану,- объяснил я, когда меня отпустили.- У вас плохие телохранители, я успел мысленно выпустить вам в живот всю обойму.
На этот раз президентское рукопожатие - настоящее, мужское рукопожатие,- чуть не вывернуло мне пальцы.
– Все о'кей, подполковник, вы сумели понравиться Президенту,- сказал дженераль Гу-Син после приема.
– Я майор,- поправил я.
– Я разве еще не сказал?.. Вы уже подполковник. Это распоряжение Президента. Вы назначены Главным тренером сборной Метрополии, а это не майорская должность, и вам, соответственно, присвоено звание подполковника. На вырост...- намекнул дженераль.
ЕСЛИ РАБОТЫ НЕТ, ЕЕ СЛЕДУЕТ ПРИДУМАТЬ.
РЕЦЕПТ ДОКТОРА ВОЛЬФА.
Я люблю, чтобы все было хорошо и всем было хорошо. Я люблю хвалить людей. Я не филантроп, я их (людей) не всех, не всегда и не очень люблю, иногда попадаются всякие-разиые опущенные и потерянные типы, но и этих тоже надо хвалить. Доброе слово и кошке приятно. Люблю этот жест - два пальца колечком: о'к! Так вот, я обладаю важным знанием и готов немедленно осчастливить каждого, кто в нем нуждается.
Сейчас я это сделаю. "Жить вредно, а утром - в особенности",- так говорит доктор Вольф. Он прав. Утром бывает трудно найти самого себя; все, что происходило вчера (плюс вечерний алкоголь) вредно для утреннего счастья, но я счастливый человек, я не позволяю себе страдать в поисках самого себя, которого вчера потерял, потому что обладаю сверхнадежным лекарством, которое называется "через-немогу". Рецепт этого лекарства доктор Вольф выписал мне еще во времена моей футбольной молодости - собственной размашистой рукой на медицинском бланке с личной печатью.
Вот этот рецепт для всех потерявших самих себя "перевод с латыни фройлен фон Дюнкеркдорфф":
"Утром встать (а лучше вскочить), никого и ничего не искать, ни о чем не вспоминать, попить холодной водички, сходить на горшок, почистить зубы, сделать несколько приседаний, принять - с криком "а-а-а!" - холодный душ, выпить яичницу с кофе,- наоборот, конечно, кофе с яичницей,- и пошел, пошел!
– пошел на работу; если нет работы, работу следует придумать. Ну, ты меня понял, да? Что мне с тобой делать, горе ты мое?