Вперед в прошлое 6

— Саша дома? — крикнула Алиса.

Женщина исчезла за занавеской. Мы переглянулись.

— Я же говорил, — буркнул Борис.

Алиса снова собралась стучать, и тут из общаги, едва не споткнувшись о распластавшегося пьянчугу, выбежал Кабанов.

— Че стряслось?

Камень с плеч скатился. Илья ответил:

— Боря сказал, во дворе были гопники, вот, мы пришли проверить, все ли в порядке.

Саня почесал макушку.

— Ага, были два шныря, но они ваще в другую сторону пошли. Но за заботу — спасибо.

Ну и слава богу, что обошлось! Теперь можно и домой со спокойным сердцем.

Завтра с утра должна приехать бабушка, чтобы забрать маму и Наташку с Борисом к ней, потому домой я пошел пешком, оставив мопед на базе.

Теперь мысли были о Рамиле. А вдруг — мечтать так мечтать! — толчок, который я ему дал, откроет ему путь в большой бокс, и он станет вторым Пакьяо? Он такой же стремительный и неугомонный. Вот было бы здорово!

* * *

Из-за маминого дня рождения Наташка решила пропустить репетицию и свидание — все-таки раз в году такое событие. Но утром не удержалась от ворчания, что-де в выходной не выспаться, отстаньте, нелюди, своим ходом доберусь! Боря ее поддержал и тоже остался валяться.

«Победа» приехала ровно в семь. Когда мы с мамой спустились, навстречу нам шагнул разодетый Каналья с таким огромным букетом белых роз, что он полностью скрывал торс.

— С днем рождения, Оленька! — проговорил он, вручая маме букет, а после — небольшой пакетик.

— Алексей, вы… То есть Леша, ты с ума сошел! — выдохнула мама, взяла букет, ткнулась носом в цветы, скрывая румянец, и так растерялась, что не заглянула в пакетик. — Я поставлю их в вазу, завянут же. Господи, какая красота!

Она упорхнула в подъезд, а Каналья остался стоять, провожая ее томным взглядом. Вернулась мама быстро, раскрасневшаяся и свежая. Когда в эту реальность пришел взрослый я, мама была усталой серой женщиной. Теперь же она красила волосы в медный, подводила глаза и выглядела максимум на тридцать пять.

— Я не могу это принять! — Она вернула Каналье пакетик. — Они ж французские! Это сумасшедшие деньги!

Ага, Леха подарил ей духи якобы французские, она не приняла, и сейчас у него был такой вид, словно кто-то умер.

— Наташе отдашь, если не нравится, — решил настоять Каналья. — У меня нет на примете никого, кому бы они подошли. Пожалуйста, Ольга, не расстраивай меня!

— Возьми, чего телишься? — прикрикнула бабушка, выходя из машины и потягиваясь — мама послушалась и уронила:

— Спасибо.

Бабушка обняла ее, поцеловала в лоб.

— Доченька моя любимая! Подарок ждет тебя дома. Как же я счастлива, что ты вернулась!

Мама оцепенела, в ее глазах заблестели слезы. Ну вот, опять собралась сырость разводить! Хотя понять ее можно: семнадцать лет она терпела только унижения от отца, и тут вдруг — столько внимания и любви!

Подарок ей я подарю, когда вернусь из областного центра. Хочу купить что-то, что ее действительно порадует. Как раз подумаю в дороге. И не беда, если придется отдать за эту вещь ползаработка.

Потому учиться в пути не получилось, я думал о маме. Что ей надо? Яркий пуховик на зиму? А вдруг не понравится? Сапоги кожаные? Нет, одежду пусть сама покупает. Но что тогда? Все женщины мечтают о кухонном комбайне. Вещь дурацкая и дорогая, я пока не потяну. Духи Каналья подарил, деньги — пошло, мы их просто проедим, и никакой памяти не останется. Кухонные принадлежности подарить, например, тот же сервиз? Нет, прошли те времена, когда хрусталь и фарфор были валютой. Сервизы берегли, не использовали по назначению, а выставляли напоказ. Сейчас же они продаются задешево на блошиных рынках, потому что людям нечего есть, а фарфором сыт не будешь.

Золотые сережки купить у валютчика? Можно было бы, но вдруг у него их нет с собой? Раньше надо было подумать и заказать.

Что же маме нужно? Новый телек, о котором она мечтает, однозначно не потяну, да и блажь это — покупать технику по цене земельного участка.

Решение пришло, когда мы с Канальей зашли в кондитерку, где продавщица, похожая на свежую сдобную булочку, брала у нас по две-три пачки. В очереди из трех человек стояла модница в «мальвинах», с лентой, перехватившей волосы, и с сумкой из кожаных лоскутов. «Руби Роуз» — «Дольче Габбана» наших дней. Вот что она хочет! Большую кожаную модную сумку! Помнится, мама рассказывала, как коллега пришла на работу с такой, все обсудили обновку и решили, что ее подарил любовник — откуда у простой медсестры такие деньги.

Так что, продав пак кофе и заработав свою сотку, я побежал на рынок, нашел точку с сумками и пакетами, взял подарок маме аж за тридцатку, глянул на барсетку — завтра ж у отца день рождения. Но вспомнилось, как мы ходили в обносках, а Лика модничала, и я ограничился простым кошельком. А чего вы от пацана хотели? Откуда у меня деньги?

Вопрос с подарком решился, и на обратном пути я прочитал географию и литературу. Потом на рынке обменял полтинник на доллары у своего тезки, узнал, что вскрывших его квартиру домушников никто не поймал — наверное, это были гастролеры, укатившие в другой город.

После мы поехали на вокзал забирать запчасти для «Опеля» и некоторые расходники на «Жигули», к бабушке попали лишь в начале пятого.

Мама и тетя Ира смотрели телек в зале. Натка и Борис ходили вокруг стола и роняли слюну. Я вошел первым и, вытянув перед собой сумку, проговорил:

— Мамуля, поздравляю тебя с днем рождения!

— Это ж столько денег! — Мама встала, закрыв лицо руками.

Показалось, или я прочел во взгляде Ирины бешеную зависть? Мама сгребла меня в объятия:

— Спасибо, сынок!

Ну а как не завидовать, когда собственный сын ничем не интересуется, никуда не стремится? А тут сопля зеленая такие успехи делает?!

— Я Наташе уже показывала, — протараторила мама. — бабушка мне подарила кухонный! Комбайн! Пойдем покажу…

Мы направились к выходу под возмущенный возглас Бориса:

— Давайте уже есть! Я ща сдохну!

Мама проигнорировала его реплику, но вдруг замерла в дверном проеме, обернулась ко мне.

— Совсем забыла. Еще утром звонил Илья, тебя спрашивал.

— Что хотел?

Мама пожала плечами.

— Потом еще дважды звонил, напоминал, чтобы ты его набрал.

Дурное предчувствие холодом разлилось по позвоночнику, сжало горло, я шагнул к телефону и принялся крутить диск. Тр-р-р, тр-р-р. Как же удобно, когда вместо него — кнопки!

Мама уронила с упреком:

— Давай потом, гости ждут!

Но я приложил палец к губам.

— Я быстро. Это что-то срочное.

Послышались длинные гудки. Щелчок — и Илья выдохнул в трубку: