Вписаться в поворот

Вольтури явно не понравился тот факт, что я ходила в школу. Мне же в школе нравилось. В основном из-за того, что там было много других людей (мы с мужем учились в разных классах: внешне мне нельзя было дать больше пятнадцати), там я чувствовала себя отдельной от Эдварда, просто собой. Это было легче, чем сидеть дома, где все воспринимали меня как часть Эдварда, которая должна быть его маленькой копией. Но, да, стоит признать, сдерживаться было сложно, очень сложно. Сказать откровенно, если бы у меня был выбор, я бы питалась людской кровью, всегда или иногда. Возможно, я бы привыкала к диете, но постепенно, а с Калленами это не представлялось возможным, они поставили меня перед фактом. И сейчас я уже не была уверена в том, что мое вступление в их семью было хорошей идеей.

Прошло всего два года, а я уже считаю это ошибкой… Может, если бы мы с Эдвардом жили в разных домах, ходили друг к другу в гости, гуляли, общались с другими людьми и вампирами, если бы все шло постепенно, может, тогда, со временем, я бы влилась в их семью, но уже по своей воле, осознанно. Может, я бы вышла за него замуж в двадцать пять или чуть раньше. А так… Все случилось само собой, и, в принципе, сначала устраивало меня, казалось мне счастьем: еще бы, я избежала смерти, нашла тех, кто понимает меня, поддерживает. Это казалось подарком небес. Но сейчас все изменилось, все стало иначе. Я так и не приняла идеи Калленов душой, не успела, разочаровалась, не смогла…

В тот день я была вся на нервах. Эдвард просил меня задержаться и подождать, пока закончится его факультатив. Мне же хотелось хоть немного побыть одной. К сожалению, ждать я не стала и поехала домой. Лучше бы подождала!

До нашего дома оставалось совсем немного. Я спешила. Непонятно вообще, что люди делали в это месте, почти рядом с лесом. Но они там были. Один из них упал и порезался. Всего немного крови, всего чуть-чуть, но я так давно ее не пробовала, сидя на животной диете… Я сама не заметила, как выскочила из машины и набросилась на людей. Когда я осознала, что случилось, стало поздно. Четверых было не вернуть, другие убежали. Недалеко. Метров на сто, эти люди думали, что спрятались. Разумеется, я бы их догнала, если бы захотела! Но я пришла в ужас оттого, что натворила, я испугалась, вернулась к машине и поехала домой.

Это уже потом Каллены рассказали мне, что по закону, я должна была убить свидетелей. Если бы я сделала это, мне бы ничего не грозило. Но я не знала, что это — нарушение, и, испугавшись, просто отпустила людей. Когда я была в «банде» Райли, нам позволялось и не такое. Но теперь меня пришли казнить. И у меня не было выхода. Я поняла, что очень хочу жить: мой реальный возраст — почти восемнадцать. Казалось бы, все впереди. Так хочется просто бросить все и уйти, одной, стать свободной, просто жить, как могу, как умею.

У меня оставался один шанс из ста или из тысячи… И я собиралась его использовать. Однажды он уже спас мне жизнь.

Я собиралась сдаться.

Я грустно вздохнула и пошла в сторону дороги. К счастью, в кармане оказалось немного денег. На такси хватит. А там разберусь.

Я собиралась найти Вольтури и прийти с повинной. Это будет, возможно, не так уж и просто. Они были далеко, и я не была ищейкой — по запаху на таком расстоянии я бы не нашла. Но я надеялась, что они поселились в какой-нибудь гостинице: вряд ли у правящего клана будет недвижимость в этом захудалом городишке. Я надеялась обойти все приличные гостиницы поблизости. Если в одной из них будут Вольтури, то меня почувствуют и позовут…

***

— И смотри тут, — рыкнул Феликс, попутно открывая дверь и грубо проталкивая недовольного Эдварда.

Я удивилась. Не ожидала, что он придет сюда. Да и зачем? Выпрашивать помилование для своей жены? Конечно, ведь явно не для того, чтобы светски побеседовать с «любимой сестренкой». Да и внешний вид его был красноречив. Или это Феликс его так потрепал? Я молча встала с дивана и уставилась на бывшего братца. Пусть говорит первым…

— Привет? — неуверенно начал он, решив проявить вежливость.

Эдвард вообще никогда не умел держать себя в руках, он был слишком эмоционален, как мне кажется, слишком любил страдать напоказ и не умел держать язык за зубами, видимо, был уверен в собственной непоколебимой правоте. Ему еще повезло, что Кай, Деметрий и Джейн ушли на охоту. Разговаривать с Эдвардом муж бы не стал, это точно. А вот мне было интересно послушать…

— Добрый вечер, Эдвард, — спокойно произнесла я, — все в порядке, Феликс, вряд ли он пришел, чтоб наброситься на меня.

Молодой человек кивнул, чуть улыбнулся и вышел.

— Ну? — поторопила я.

— Розали, я не знаю, как так случилось, что ты теперь одна из… — помялся Эдвард, подбирая определение. — Из них. Но я верю, что ты должна чувствовать что-то к нашей семье. Вспомни, мы ведь так долго были вместе, всегда помогали друг другу. А потом ты ушла. Я не буду спрашивать, почему, пусть так, но… Ты ведь теперь с Каем. Уговори его, сделай же что-нибудь! — Эдвард сначала говорил не слишком уверено, однако к концу своей «речи» осмелел.

— Я все отлично помню, Эдвард, — вежливо ответила я. — И, грубо говоря, это не я ушла. Я просто осталась. Уехали — вы. Но, не будем об этом…

— Ты повлияешь на Кая? — перебил меня парень.

— Хм, интересно, как я должна это сделать? Просто на минуту, задумайся, можно ли повлиять на Кая Вольтури? — с сарказмом спросила я.

— Я так и знал, что они тебя держат насильно! — взревел брат.

— Что? — опешила я. — Что за чушь?

— Если бы он тебя любил, ты могла бы поговорить с ним и спасти нас. Ты же должна что-то чувствовать к нам! — закричал Эдвард.

— Я и чувствую! С чего ты взял, что вы все мне безразличны? — возмутилась я.

— Ты даже разговаривать стала, как все они… Ты должна это нам, Розали, ты ведь бросила нас! Ты должна семье, которая тебя спасла! — он продолжал гнуть свою линию, совсем не желая услышать меня.

Да, Эдвард умеет повернуть ситуацию в другое русло, к сожалению, в самое неблагоприятное для него.

— Эдвард, пойми, действительно, именно пойми меня: Кай — мой муж, понимаешь, муж… И хотя наши отношения тебя не касаются, я отвечу — мы любим друг друга. Но вы совершили преступление — это правда! — твердо сказала я. — Чем вы вообще думали, когда отпускали ее в школу, когда позволяли ей оставаться одной? — я задала риторический вопрос. Мне понятно было, что ничем они не думали. — Я даже верить не хочу в это! Да, мой муж может казнить всех вас или кого-то из вас, но что ты предлагаешь мне? Уйти от него? Бросить и наплевать на свое счастье? Как я могу запретить Каю что-то сделать? — возмутилась я.

— Ну, ты же его жена! — удивленно воскликнул братец.

На его лице было написано: «не понимаю, не признаю…». Непрошибаемая тупость.

Эдвард терял терпение.

— Да, но вместе с тем, я — королева Вольтури! Я больше не Каллен, это — истина, которую ты не хочешь видеть. Я ушла от вас, как там случилось, кто виноват — не важно, но факты таковы: Кай вправе казнить вас, и я не знаю, сделает он этого или нет, но я не могу заставить его вас помиловать, — я предприняла еще одну попытку объясниться. — Если он сам решит дать вам шанс, значит, даст, а нет — то нет, извини. Я что, по твоему мнению, с ним поскандалить должна?