Впотьмах

— А еще есть такое поверье, что если убьешь колдуна, то все его колдовство разрушится, а тебе за это еще и грехи простятся… — хмыкнул Эж. — Ты ж нас с утра еле терпел, так? Судя по всему, решил, что ночью на реке мы себе там хвосты отращивали или зубы… Наверное, уже руки чесались как можно скорей от нас избавиться, верно? Не подскажешь, где ты намеревался с нами расправиться? И когда?

— Плетешь невесть какую ерунду… — буркнул Лесовик.

— Можешь считать, что хочешь… — равнодушно уронил Эж.

— И что вы намерены делать дальше?.. — Лесовику явно хотелось ясности в этом вопросе.

— Ну, это уже наше дело.

— И все же?

Отвечать не стали — просто не стоит этого делать. Какое-то время мы с Эжем гребли, берег приближался, и очень скоро лодка должна была подойти к пристани. Суденышек подле нее хватало, да и людей на берегу было немало, но мы решили пристать у крайних мостков — там было близко от берега, да и народу на берегу в том месте не ахти сколько. Однако молчащий Лесовик вновь заговорил:

— Хоть скажите, куда намерены направиться?

— Лесовик, заканчивай свои расспросы… — отмахнулся Эж. — Мы пойдем своим путем, а ты отправляйся своим, и я очень рассчитываю на то, что более мы с тобой никогда не встретимся. Надеюсь, сидеть на веслах одному тебе придется недолго — могу поспорить, что место, куда ты направлялся, находится не так далеко от этого поселка… А вот и причал.

В то время, когда Эж выходил из лодки и привязывал лодку веревкой к большому кольцу, укрепленному на мостках, а я взялась за наши тощие дорожные мешки, Лесовик обратился ко мне:

— Слышь, красотуля, осталась бы ты со мной, а?

— Что, хочешь, чтоб я твои раны лечила после того, когда тебя в очередной раз попадешь в серьезные неприятности? Спасибо, не хочется.

— Красотуля, ты ж поняла, что я имею в виду! Денег у меня много, ни в чем отказа знать не будешь! Учти, я такое предлагаю далеко не каждой!

Надо же, услышать что-то подобное я никак не ожидала! На мгновение даже опешила, а потом лишь развела руками:

— Предложение, конечно, заманчивое, но вынуждена отказаться. У такого парня, как ты, в каждом городе наверняка по красотке имеется, а то и не по одной. Я же ревнивая, соперниц не выношу, пойдет у нас грызня, а бабские свары — страшное дело!

— Я серьезно говорю!

— Так и я всерьез отвечаю. Мы с тобой не пара — слишком разные, и потом, ты ж сам знаешь, у меня кавалер имеется.

Конечно, Эжа никак нельзя назвать моим задушевным дружком-приятелем, но мужчине об этом знать не стоит.

— Можно подумать, я хуже этого парня!

— Дорогой мой, об этом позволь судить мне.

— Не пожалей потом!.. — судя по голосу Лесовика, к отказам он не привык.

— Не сомневайся — твой образ навсегда останется в моем сердце… — пообещала я. — Могу даже вспоминать тебя время от времени, причем добрым словом. А ты меня лучше позабудь — от таких женщин, как я, ничего хорошего ждать не стоит.

— Ну, ты и зараза!.. — выдохнул мужчина с непонятной интонацией в голосе.

— Рада, что ты оценил меня должным образом.

— Я тебя все равно найду, чего бы мне это не стоило!

— Не стоит этого делать… — покачала я головой. — Все одно не отыщешь, как не пытайся.

— Надеюсь, отношения выяснены?.. — Эж запрыгнул в лодку и обратился ко мне. — Помоги Лидии выйти, и идите с ней к берегу, а я вас догоню.

— Да, конечно.

Бросив взгляд на Лесовика, я выбралась на мостки и протянула руку Лидии. Та шагнула ко мне, но уже стоя на плохо оструганных деревянных досках, вдруг закрыла глаза и покачнулась.

— Что с тобой?.. — схватила я Лидию за руку.

— Да так, голова что-то закружилась. Пошли отсюда.

— Давно пора…

Эж догнал нас, когда мы уже стояли на берегу. Забрав у меня свой дорожный мешок, он закинул его себе на спину.

— Ну как там все прошло?.. — спросила я у молодого человека. — Без неожиданностей?

— Я бы так не сказал… — хмыкнул тот. — Лесовик не из тех, кто так просто сдается. Не поверишь, но ему удалось каким-то образом ослабить веревки на руках. Делать нечего, пришлось врезать разок. Думаю, он все понял.

— Не пойдет за нами?

— Вряд ли — в лодке находятся слишком большие ценности, которые не стоит оставлять без присмотра, а в местах, подобных этому, мелких жуликов хватает. Есть и такие, кто, увидев хорошую лодку, без зазрения совести решит в нее сунуться, желая стащить что-то по мелочи, а дорожное сумки — это первое, что привлечет к себе внимание любителей легкой наживы. Так что наш приятель, скорей всего, не станет рисковать, и в самое ближайшее время направится дальше, тем более что до нужного места ему осталось добраться всего ничего.

— Почему ты так решил?

— А разве не ясно? На этой реке Лесовик знал все деревушки, даже самые небольшие, имел представление о расстоянии между ними, и наверняка был в курсе, как они называются. А тут большой поселок, и он не знает его точного названия — мне это с самого начала показалось странным. Кроме того, у нас совсем нет еды, и, следуя самой обычной логике, нам надо остановиться здесь, чтоб купить хоть какое-то пропитание. Вместо этого Лесовик куда-то торопится, забыл о своем пустом желудке, и в его поведении чувствуется какая-то нервозность, очень похожая на ту, которую сейчас испытываем мы: я, во всяком случае, точно стремлюсь как можно быстрее оказаться на болотце, и добраться до “окна”. Можно сказать, думать ни о чем ином не могу, предчувствуя конец наших блужданий. Лесовик вел себя очень схоже, а это может означать только одно: где-то неподалеку находится то место, куда он и должен был доставить свой груз.

— Думаешь?

— Уверен… Лидия, что с тобой?

Девушка, и верно, остановилась, тяжело дыша. Затем она перевела дыхание и посмотрела на нас с чуть виноватой улыбой:

— Что-то меня тошнит…

— Просто ты голодная… — сделал вывод Эж. — Ничего, сейчас что-нибудь купим…

— Даже думать о еде не хочу… — поморщилась Лидия. — С души воротит от одного ее вида.

— Тебя просто укачало на воде… — сделал вывод Эж. — Ничего, скоро все пройдет.

— Наверное… — бледно улыбнулась девушка.

У меня же от слов Лидии неприятно кольнуло в душе — надеюсь, это не то, о чем я подумала. Ранее мне не доводилось иметь дело с родильным отделением — работала в другом месте, но мы проходили в училище курс акушерства, и сейчас, глядя на Лидию, я поняла, что мне необходимо более внимательно следить за ней. Очень бы не хотелось оказаться верной в своих предположениях. Надеюсь только на то, что нынешнее состояние девушки вызвано расшатанными нервами — если честно, то мне тоже сейчас есть не хочется. Побыстрее бы оказаться на том болотце, вернее, у “окна”.