Враг Шарпа

– Ваш муж будет здесь в течение часа, миледи.

– Спасибо, майор Шарп, – она слегка поклонилась и, величественно раскинув руки, как будто обнимая жестом весь монастырь и всех глазеющих на нее стрелков, воскликнула: – И спасибо всем вам. Спасибо!

Они смутились, но выглядели довольными. Шарп легонько пнул в бок сержанта:

– Как насчет троекратного ура в честь леди?

– Конечно, сэр, разумеется, сэр, – просиял тот. – Троекратное ура в честь леди! Гип-гип!

– Ура! – завопили все. Радостный клич повторился еще дважды, спугнув с крыши кота. Жозефина любезно кивнула каждому, закончив Шарпом, и он мог поклясться, что она ему подмигнула.

Улыбаясь, он вернулся к флагу. Утро оказалось полно сюрпризов: наряженное к Рождеству дерево, Жозефина и сэр Огастес Фартингдейл, наконец, три всадника на востоке, чтобы рождественское утро не казалось безоблачным. Тени на перевале уже превратились в линию застрельщиков, взбирающихся к Господним Вратам; выстроенные в колонны роты следовали за ними. Шарп снова взглянул на флаг, и инстинкт сказал ему: в утреннем безветрии по-прежнему таится беда. Рождество еще не преподнесло всех своих сюрпризов.

Глава 11

Последние несколько ярдов осыпающегося склона фузилеры лейтенант-полковника Кинни прошли врассыпную, опасаясь захваченных людьми Пот-о-Фе испанских пушек: хотя пленные и клялись, что две из них находятся на дозорной башне, а оставшаяся третья установлена восточной стене замка и не сможет вести огонь по перевалу, Кинни решил не рисковать.

Шарп чувствовал легкое сожаление оттого, что больше не был старшим офицером у Господних Врат: Кинни превосходил его чином, как и сэр Огастес Фартингдейл. Впрочем, он подозревал, что единственный прибывший майор фузилеров также был выше его рангом. [84]

84

При равенстве званий старшинство определялось по времени производства в чин.

У монастырских дверей Кинни сполз с коня и крепко пожал руку Шарпу, игнорируя попытки салютовать:

– Отличная работа, майор, просто отличная.

Кинни рассыпался в комплиментах и даже слегка смутил Шарпа, превознося его заслуги в преодолении трудностей ночного перехода, внезапного появления в селении и атаки, не принесшей нападавшим серьезных потерь. Шарп представил Фредриксона, Кросса и Прайса, и Кинни благосклонно распространил свой восторг на них. Сэр Огастес Фартингдейл был менее приветлив. Он холодно спешился (не без помощи слуги) и потуже затянул шелковый шарф поверх высокого воротника кавалерийского плаща. Из-под плаща доносилось нервное постукивание стека [85] по сапогу.

85

Короткая тонкая трость с ременной петлей на конце.

– Шарп!

– Сэр?

– Итак, вы преуспели.

– К счастью, сэр.

Судя по ворчанию, Фартингдейл был далеко не счастлив. Его орлиный нос покраснел от холода, а губы кривились даже больше обычного. Постукивание продолжалось.

– Неплохо поработали, Шарп, неплохо, – разорился он на сухой комплимент. – Леди Фартингдейл в порядке?

– В полном, сэр. Уверен, она будет рада видеть вас.

– Да-да, – нетерпеливо пробурчал Фартингдейл, без особого интереса оглядывая замок и селение. – Так чего же вы ждете, Шарп? Ведите меня к ней.

– Разумеется, сэр. Прошу прощения, сэр. Лейтенант Прайс? – Шарп решил, что Прайс будет для сэра Огастеса лучшим проводником к его «жене», чем он сам. Сэр Огастес взошел на ступени монастыря, снял двууголку, пригладил свои серебристые волосы и кивнул:

– Командуйте, Кинни.

– Он что, считает, что я планировал поспать? – реплика явно предназначалась Шарпу. Похоже, у Кинни хватало хлопот с сэром Огастесом во время долгого ночного перехода. Валлиец пинал ногой камешек, раз за разом посылая его в монастырскую стену. – Черт побери, Шарп! Она, должно быть, великолепна, раз сэр Огастес поперся за ней так далеко?

Шарп улыбнулся:

– Она очень красива, сэр.

Кинни посмотрел на восток, где вне досягаемости для картечи из замка или с дозорной башни строился его батальон.

– Что сделать сначала, а? – на этот раз вопрос не был адресован Шарпу. – Очистим от этих нищебродов селение, потом возьмем замок.

– А дозорная башня, сэр?

Кинни внимательно посмотрел в сторону башни. Две пушки, если они там имелись, могли разнести в клочья фланг любой атаки на замок со стороны рухнувшей восточной стены. Если предстоит штурм замка, сперва придется взять башню. Кинни потер щеку:

– Думаете, эти сволочи будут драться?

– Они не сбежали, сэр.

Пот-о-Фе должен был понять, что его эскападам пришел конец. Заложников у него больше нет, монастырь захвачен, а в долине – целый батальон британской пехоты. Здравый смысл, думал Шарп, должен был подсказать дезертирам, что пора бежать – на восток или на север. Но они остались. Люди Пот-о-Фе виднелись на стенах замка и на насыпях у подножия дозорной башни.

Кинни покачал головой:

– Зачем они остались, Шарп?

– Должно быть, считают, что могут побить нас, сэр.

– Придется избавить их от этого заблуждения, – последнее слово Кинни протянул почти нежно. – Мне не хотелось бы, чтобы кто-то из моих людей погиб, майор. Ужасная трагедия – погибнуть в Рождество, – он вздохнул. – Я зачищу селение байонетами, а потом поговорю с этим парнем в замке. Поглядим, не захочет ли он сдаться. Если он хочет по-плохому... – он снова поглядел на дозорную башню, – в этом случае я был бы признателен за роту стрелков, майор.

Кинни совершенно не обязательно было превращать приказ в вежливую просьбу, но он сделал это.

– Разумеется, сэр.

– Будем надеяться, до этого не дойдет. А там и молодой Джилайленд подтянется, – ракетные части, задержанные разболтавшимся колесом, отстали от 113-го полка на час. Кинни улыбнулся: – Пару шутих в задницы заставят их просить пощады, – он подозвал коня, проворчал что-то нелицеприятное, втягивая в седло свой немалый вес, и улыбнулся Шарпу сверху вниз. – Думаю, Шарп, они не сбежали, поскольку перепились. Ну, и ладно! За работу! За работу! – он подобрал поводья, но вдруг остановился и остолбенело уставился поверх головы Шарпа. – Боже мой! Боже мой!

В арке монастыря стояла Жозефина, поддерживаемая под руку разительно преобразившимся сэром Огастесом Фартингдейлом. Его раздражительность исчезла, сменившись самодовольством и вниманием к роскошной женщине, ослепившей Кинни своей улыбкой. В голосе Фартингдейла появилась значительность и гордость от обладания таким сокровищем.

– Полковник Кинни? Разрешите представить вам мою жену. Дорогая, это полковник Кинни.

Кинни снял шляпу:

– Миледи, чтобы спасти вас, мы готовы были обойти полсвета.